Книга в синей обложке - Лара Вагнер
Однако есть один вопрос, который Диане желательно разрешить поскорее и в отсутствии Майкла. Скорее всего, не о чем беспокоиться, задержка совсем небольшая, возможно, так случилось из-за переезда и не слишком драматических, но все же переживаний… Диана возвращает куклу на каминную полку, аккуратно расправляет складочки пышного платья. А потом разыскивает в глубине чемодана пакетик с прихваченными на всякий случай полосками. Пару раз она забывала принять таблетки, но, конечно, тревога ложная…
Нет, не ложная. На тесте отчетливо проступают две полоски. Только этого не хватало.
Глава 13
Они не стали спускаться в гостиничный ресторан, расположились в номере. Чаепитие в самом разгаре, беседы ни о чем кажутся бесконечными. Диане сложно понять, почему она обязана притворяться заинтересованной и дружелюбной, улыбаться чужим и не слишком приятным для нее людям. То есть вроде бы не обязана, однако это подразумевается по умолчанию. Майкл притащил бывших одноклассников в номер два с лишним часа назад, а они до сих пор не собираются уходить. Хорошо, что хотя бы Роджера нет, он сегодня целый день крайне занят, общается со своими коллегами.
Эдервильская погода успешно реабилитировалась в глазах местных обитателей и гостей города, вчерашняя хандра Майкла бесследно исчезла вместе с простудой, на столе изобилие всевозможных лакомств, в стеклянной вазе — букет роскошных нежно-розовых хризантем, который галантно вручил Диане Фред. Все в порядке… а до планов, которые успела выстроить Диана, никому и дела нет.
Вчера она не решилась сказать Майклу о своей беременности, сегодня они почти не оставались наедине. Выбрать подходящий момент… Может, лучше снова отложить на потом? Какие могут быть варианты? Майкл обрадуется, разозлится, сделает вид, что ему все равно? Хотя «все равно» — это вряд ли, слишком серьезная тема, чтобы ее проигнорировать.
Диана перебирает разные возможности, пытается представить реакцию мужа. Если бы чуть раньше… В Лондоне все оказалось бы не так сложно. Там не было загадочного прошлого, не было тайн, окутывающих Эдервиль и компанию школьных друзей. Давняя привязанность мирно дремала в уголке сердца Майкла и, вероятно, никогда бы не проснулась. В сущности, именно Фейт виновата в том, что они оказались здесь, сыграла роль судьбы. Заманила в очаровательный, но временами пугающий городок, где оживают тени прошлого. С какой целью и по какому праву, интересно? Однако Диана почему-то не в силах злиться на Фейт. Майкл больше подходит на роль раздражающего объекта. Любая счастливая в браке женщина с радостью сообщила бы такую новость будущему отцу. А Диана второй день терзается сомнениями. Майкла трудно представить в роли отца. Это нечто абсурдное… Но придется просто внушить себе, что все нормально. Никого нет, кроме них двоих и будущего ребенка.
За столом оживленно болтают о предстоящем городском празднике. Что-то связанное со старинными легендами и цветами. Эти беззаботные перекидывания словами настолько далеки от Дианы… Когда все-таки гости отправятся по домам?
— Диана, ты ведь не против задержаться здесь до праздника осенних букетов? — спрашивает Фред.
— Конечно, не против.
Диана вежливо улыбается. Когда же они уйдут? Может, отложить объяснение с Майклом на некоторое время? Несколько дней ничего не меняют. Между тем за столом обсуждают очередную не интересную для Дианы тему. Кэтрин подарила местному культурному центру свои давнишние картины и эскизы, хранившиеся в доме умершей тетки.
— Представляете, мне казалось: я вижу их впервые. Совершенно другое восприятие, — комментирует щедрая дарительница.
Майкл смотрит на Кэтрин сияющими глазами, не отрываясь. Диана чувствует себя лишней. А ведь она никогда не навязывалась, и Майкл, если только у него есть совесть, должен это признать. С первого дня знакомства инициатива всегда исходила от него.
Открытие выставки широко разрекламированного скульптора, на которой они впервые встретились… Диане пригласительный достался случайно, круг ее общения был несколько иной, попроще. Хотя она тоже имела некоторое отношение к искусству, однако начинающего дизайнера не торопились звать на пафосные вечеринки и вернисажи. Диана скромно держалась в уголке и наблюдала за многочисленной публикой. Заметно было, что многие давно знакомы друг с другом. Справа от Дианы находилась довольно загадочная композиция — вывернутый наизнанку пластиковый коттедж, из которого вываливались комнаты вместе с пластиковыми людьми, посудой и мебелью. Слева — ржавый постамент, наполовину покрытый мотыльками из стекла и проволоки. С потолка в центре просторного зала свисали металлические рыбы с длинными, почти касающимися голов посетителей веревочными хвостами. Майкл появился буквально за две минуты до официального открытия выставки. Он пробирался вперед, туда, где на возвышении уже смущенно топтался герой дня, сотворивший все это сомнительное великолепие из подручных материалов. Майкла невозможно было не заметить, и Диана, разумеется, не стала исключением. Он улыбался знакомым, отвечал на приветствия. Какая-то молоденькая девушка быстро приблизилась к нему, протянула открытку и ручку, он привычно расписался. Диана прежде никогда не видела Майкла, хотя мельком слышала его имя.
Свет в зале погас, остался лишь небольшой световой круг, выделяющий из темноты самого скульптора и его ближайшее окружение. Зазвучала тихая мелодия, откуда-то сбоку возникли разноцветные огни. Они перемещались и мелькали в темном пространстве, и не сразу стало понятно, что часть из них крепится на теле артиста, часть — на упругих лентах, которыми он размахивал, стараясь попасть в такт музыке. Что символизировал этот танец, Диана не уловила, возможно, действо как-то перекликалось с застывшими по краям зала деревянными фигурами, изображавшими то ли пляски дикарей у костра, то ли явление пришельцев с далеких планет. Танец затянулся, публика перешептывалась, время от времени снисходительно аплодировала. Наконец танцор выдохся и скрылся. Вспыхнул яркий свет, и Диана тут же почувствовала на себе взгляд Майкла. Его лицо выражало то ли восхищение, то ли крайнюю степень изумления… Майкл что-то сказал стоявшему рядом мужчине, оборвав его увлеченную речь, и направился к Диане.
Дальнейшее она уже помнит смутно, да и вспоминать, откровенно говоря, нечего: обычный
