Левиафан. Игры богов - Алексей Фролов
Беда действительно мог, но единственный вопрос, который Белен задал ему по поводу краннога был другим. Наиболее для него очевидным.
– Есть ли на самом деле Копье Ллира? И другие реликвии культа Мананнана? – с недвусмысленной улыбкой на лице проговорил друид. – Ты не поверишь, но это не тот вопрос, на который я мог бы ответить четкое «да» или «нет».
Белен не стал расспрашивать, а Беда, обычно свободно развивавший любую тему, не стал ничего пояснять. Тут же на их нового спутника насела Сирона, которой о людях Мананнана и особенно о друидах Мананнана было интересно буквально все.
Аллен был рад видеть их живыми и, кажется, даже вздохнул с облегчением. Как подумалось Белену – в первую очередь потому, что вернулся Ансгар, его лучший наемник. Новому попутчику он не удивился и даже восхищенно охнул, узнав, что перед ним сам Беда. Оказывается, друид действительно был знаменитостью, как пояснил Аллен – далеко за пределами пограничья Аэнгуса!
Неожиданно Белен отчетливо понял, что не может, не должен упустить возможность побеседовать с Бедой. Ведь старый друид мог знать, как вернуть ему память. Он много странствовал и, как сам Белен недавно убедился, многое умел. Кто знает, какими знаниями он владеет. Кто знает, какие силы ему подвластны!
Он обернулся и увидел, как Беда что-то увлеченно объясняет Сироне, которая слушала, чуть приоткрыв рот от восторга, и все равно умудрялась перебивать чуть ли не через каждое слово. Он уехал чуть вперед, чтобы подумать в относительном покое и не менее относительном одиночестве. Рядом на своем черном жеребце трясся Ансгар, однако наемник давно не спал, порой что-то бурчал себе под нос, требуя не то кормы, не то крови.
Ему обязательно нужно поговорить с Бедой, наедине! Вот только теперь Белен был притеном, и как бы ему не хотелось в первую очередь разобраться со своими личными вопросами, перед ним стояла другая, надо думать – не менее важная задача. Сначала долг, так принято у притенов. Белен не собирался нарушать этого канона, в буквальном смысле в первый же день своего пребывания в роли одного из верных сынов северного народа.
Кроме того, Беда сказал ему, что пробудет в Перте не меньше недели. И это устраивало Белена, который принял решение встретиться с друидом как только посетит Коннстантина. Пока же он решил отстраниться от происходящего и немного подремать в седле.
Перед погружением в полудрему Белен успел подумать о том, что в последнее время дни его становятся излишне насыщенными. О, если бы он только знал, что в сравнении с днями грядущими все минувшие события – лишь разминка! Но так ли уж блаженно неведение?..
Глава 7. Лесной град
В Перт они прибыли ранним утром, выйдя из плотного марева тумана, до предела насыщенного влагой. Временами моросил мелкий колючий дождь, ветер подвывал резко, пронзительно, пробирал до костей, стоило случайно откинуть в строну полу плаща.
Город был обнесен высокой стеной не менее пяти бренданов в высоту, сложенной из массивных дубовых бревен не менее полубрендана в диаметре. По бокам от исполинских ворот, к которым вел широкий мост, переброшенный через серые воды быстрой и сильной реки, стояли смотровые башни, на каждой – с пяток лучников и горящая жаровня. Белен услышал от Алена, что вокруг города под земляным настом проложены канавы, заполненные мочой тролля («Стало быть нефтью,» – с улыбкой шепнул ему Беда). Лучники меткими выстрелами горящих стрел могут поджигать эти канавы, создавая стены огня и тем самым разрезая фронт атакующих на отдельные части.
Перт считался самым защищенным городом пограничья Аэнгуса, но по слухам уступал Дункелду. Каков же он, легендарный город Коннстантина, подумал Белен, если Перт, что вдвое менее велик и славен, выглядит столь невероятно и никогда не был взят врагом! Он знал, что англы не раз подходили к городу, но не сумели даже приблизиться ни к одним из его трех ворот.
Перт был шедевром, но отнюдь не одной лишь воинской инженерии. Ворота украшали резные изображения легендарных событий и лики притенских богов. Даже колонны наблюдательных башен покрывала искусная резьба, хаотичные орнаменты которой при внимательном рассмотрении складывались в защитные огамы. Стена, окружавшая город, была плотно обжита диким плющом, создававшим сказочное впечатление – будто перед тобой вовсе не притенская крепость, а город лесных духов.
Стражники пропустили их без лишних слов. Они хорошо знали Аллена, а Белена с Сироной приняли за наемников, взятых торговцем на востоке для охраны обозов. Внимание одного из стражников привлек Беда, но когда молодой воин рискнул откинуть капюшон его худа, на парня воззрились яркие изумрудные глаза, каких не встретишь у людей, столь сильно контрастировавшие с самой доброй и искренней улыбкой, что воин отшатнулся, осенив себя знамением Эзуса. В нем тут же признали друида и лишние вопросы отпали сами собой.
И лишь за городской стеной Перт явил себя путникам во всей красе. Круглые дома разных размеров были усеяны вьющимися цветущими растениями, в городе было много деревьев, в основном – дубы и ясени. От главной улицы, широкой и просторной, подобно паутине разбегались узкие дорожки, выложенные камнем. Факела и жаровни, зажженные на ночь, еще тлели, наполняя окружающее пространство желтоватыми тенями и низко стелющимся пологом сизого дыма.
То тут, то там Белен замечал вертикальные камни с нанесенными на них тайными огамами и друидическими знаками. Некоторые из камней отличались удивительно искусной резьбой, другие, те, что помоложе, были обработаны чуть хуже, но с не меньшим энтузиазмом. Белен думал, что изнутри город быстро развеет волшебное впечатление, которое он производил снаружи, но атмосфера таинственности, напоенная дремлющей силой, родившейся в далеком прошлом этой земли, лишь усилилась.
– Что ж, здесь мы распрощаемся с тобою, молодой воин, – Аллен поравнялся с Беленом и натянул поводья своей лошади, заставляя ее остановиться. – Мне на юг, к полноводной Тэй. Там я погружу часть своих товаров на лодки и они отправятся в долгий путь к Ратрею, зайдя по пути в пару небольших городков. Тебе же – прямо, пройдешь мимо хмельного зала, дальше будут казармы пертской дружины. За ними через дорогу – дун, в котором останавливается Коннстантин, когда бывает в Перте.
– А часто он здесь бывает? – спросил Белен глядя в ту сторону, куда указал ему торговец.
– Ну как сказать, – хмыкнул Аллен. – Я
