Сказки Бернамского леса - Алёна Ершова
Единственное, что ему оставалось — это жить. Познавать себя — человека, и себя — дракона. Мирить одного с другим. Учиться существовать в новом, постоянно меняющемся мире. И это, пожалуй, было сложнее всего. Суета мешала, люди раздражали, а вечная необходимость что-либо предпринимать нагоняла тоску. Музыка – единственное, что все еще трогало его сердце. Но сегодняшнее письмо всколыхнуло душу, разворошило давно погребенное предчувствие грядущих перемен. Нет, ответ Сомерлендов старших его нисколько не заинтересовал, разве что напомнил об их далеких предках, что служили ему и его матери много веков назад, а вот короткую записку мисс Ребекки, он прочел трижды.
«Мистер Хредель, я думаю, вы уже получили согласие моих родителей на помолвку и приглашение на прием. Считаю подобное отношение к женщине в двадцатом веке, варварством, но я пойду на эту жертву ради семьи.
Видимо, теперь уже навсегда ваша, Ребекка Сомерленд».
«Жертва» – слово выстрел, слово крючок, слово надежда. Столько лет прошло, а он не в силах пройти мимо…
***
— Хорошо. — Гарольд повернулся к грогану, — Когда прием?
— Завтра в одиннадцать вечера. Я подготовлю вам костюм.
Гарольд кивнул, и хранитель замка исчез, оставив своего хозяина наедине с роялем.
III. Помолвка
Сомерленды организовали роскошный прием. Закуски с деликатесами, фонтаны с шампанским и скрипачи на аллее должны были показать высшему свету Альбы, что лэрды наконец достигли своей цели – породнились с лицом королевской крови. И не абы с кем, а с прямым потомком второй династии.
Гарольд слушал воркование мистера Сомерленда с выражением скучающего аристократа и представлял, каким карам он подвергнет строптивого грогана. Оказывается, паршивец уже четвертый месяц вел переговоры от его имени. Обсуждал условия брачного контракта и размер приданного. Ушлый дух умудрился даже о денежном вливании в одно полумертвое производство договориться. В общем, кругом молодец за исключением одного. Жить с молодой Ребеккой Сомерленд придется Гарольду. И судя по поведению юной мисс и количеству подписчиков на ее страничку в социальных сетях, знать о содержимом их тарелок будет каждый третий житель Альбы.
Гарольд подавил вздох. Расправить бы сейчас крылья и взлететь ввысь, окунуться в прохладу облаков, почувствовать, как ветер холодит чешую. Увы, ночные полеты ему недоступны, да и днем сейчас не полетаешь. Он до сих пор с ужасом вспоминал, как его приняли за вражеский самолет и едва не сбили. Теперь он парил лишь в тумане и очень низко над морем, пугая заплутавших рыбаков.
— Я украду вас, сэр Гарольд? – Ребекка ухватила своего жениха за предплечье и потянула в сторону аллеи. Пару раз они останавливались, улыбаясь слепящим вспышкам, наконец, вышли во двор.
— Фото на память, — девушка достала телефон и щелкнула камерой.
— Мисс Ребекка, я боюсь своим угрюмым видом испортить вам всю ленту.
— Ой, бросьте! — Она вновь прильнула к Гарольду и сделала снимок. — Уже пошли отклики, глядите! – Маленький наманикюренный пальчик ткнулся в экран. — Отец сказал, что неважно нравитесь вы мне или нет, на людях я должна вести себя достойно, дабы создать правильное впечатление. Как вы думаете, у меня вышло?
Гарольд подавил вздох и со скуки начал считать статуи парковых боглов.
«Раз»
— Безусловно, мисс. Пройдемся?
— Да-да, конечно. Я хотела поблагодарить вас за подарок. Чудесные серьги! Они так подходят к моим глазам! Вы сами выбирали?
«Два»
Гарольд снисходительно улыбнулся.
— Мисс, в шкатулке, что я вам преподнес, были жемчужные ландыши мастера Карла Петера. Я боялся ошибиться с цветом ваших глаз, поэтому выбрал нейтральный белый.
«Три»
Он кожей почувствовал, как изменилось настроение его невесты. Словно теплым весенним полднем подул ледяной ветер.
— Даже так?
Она метнула в него взгляд расчетливый, холодный. Гарольд поймал его на излете. Мгновенье и нет ничего, вновь пустота в глазах.
— Мистер Хредель, а где вы остановились? – Ребекка моментально сменила не только тему, но и интонации. — Ведь до вашего замка далеко.
— Нигде. Я поеду домой.
— Ночью? А не боитесь, не успеть до рассвета?
— Что? – Гарольд резко развернулся. Ребекка попыталась отскочить в сторону, но не успела. Железные пальцы, словно тиски, сжали ее локоть.
— Отпустите! – взвизгнула она так, что теперь их перепалка привлекла ненужное внимание. – Я знаю ваш секрет, сииир, и не собираюсь молчать!
Гарольд медленно разжал пальцы, выпуская невесту. К ним по парковой дорожке уже семенил старший Сомерленд, такой же низкий, лысый и круглощекий как застывшие статуи боглов.
— А ну марш к себе! – рыкнул он на дочь.
Ребекка круто развернулась и, звонко цокая каблуками, убежала к себе.
— Ради очага домашнего, простите взбалмошную девицу. Видимо, счастье ударило в голову, вот и чудит. Сил с ней нет никаких! То скандал закатила, что лишь за вас пойдет и других женихов подавать не смей, то чудит на людях.
Гарольд задумчиво посмотрел вслед невесте.
— Значит только я ей нужен… Что ж, это хотя бы интересно. Мистер Сомерленд, давайте оговорим дату свадьбы.
Назад Гарольд мчал на немыслимой скорости. И не потому, что боялся не успеть. За долгие годы он научился чувствовать время. Нет, он откинул верх у машины и позволил ветру растрепать идеально уложенные волосы, разметать все лишнее, оставив лишь ясность мыслей.
Через полторы сотни мили он решил, что все же не съест грогана, но нагрузит его работой так, чтобы у того на ближайшие лет двести отпало всякое желание проявлять инициативу. А Ребекка. Что ж если она хитра, умна и опасна, то почему бы не позволить ей проявлять инициативу... до поры до времени. Хищная половина его натуры уже подняла голову.
«Поигрраем», — прорычал внутри дракон.
