Сбежавшая невеста
Веринерия
Я поспешила за мужчиной, и , засмотревшись назад, где остались дерущиеся манор с горгулом, не заметила, как Натаниэль на ходу расстегнул рубашку и, сняв ее, закинул на плечо.
Я никогда раньше не видела мужчину, раздетого по пояс. Ведь показаться на людях без рубашки считалось неприличным. Даже в кругу семьи, мужчина, выходя к завтраку, непременно должен был быть одет. Поэтому когда я оторвала свой взгляд от того места, где остались Берт, и увидела голую спину Натаниэля, это настолько поразило меня, что засмотревшись, я не заметила, как мужчина остановился и я практически влетела в него.
Почувствовав толчок сзади , Натаниэль резко обернулся и поймал меня в кольцо своих рук. Мои ладони легли на его грудь, и я почувствовала, какой горячей была его кожа. А ещё как под моими ладонями громко бьется его сердце. Я перевела взгляд вверх, и тут же все мысли исчезли, утонув в серых глазах, которые сейчас были словно напитаны ночной темнотой и , не отрываясь , смотрели на меня.
Не выдержав пристального взгляда, я посмотрела чуть ниже, туда, где были ярко очерченные губы. Захотелось провести по ним пальцами, узнать мягкие они или нет, а ещё насколько они тёплые.... И,кажется, я даже протянула ладонь. Но тут же вспомнила, что этим губам есть кого целовать и сразу же разозлилась на саму себя за ту глупую кашу, что творилась у меня в голове.
В конце концов, мы скоро выйдем из леса и я больше никогда не увижу Натаниэля. А он пусть идет куда хочет и дальше целует какую-то там девицу и лапает ее за грудь. У меня есть дела поважнее — найти жильё, работу , и самое главное, не допустить, чтобы тетушка нашла меня.
С этими мыслями я попыталась оттолкнуть мужчину, но Натаниэль стоял, не двигаясь, будто его заморозили.
Наконец, он моргнул, будто прогоняя наваждение и , шумно сглотнув, раскрыл руки, выпуская меня .
— Будь внимательнее , — бросил он и пошёл дальше как ни в чем не бывало.
А я еще несколько секунд стояла и пыталась восстановить сбившееся дыхание.
Решив, что сейчас мне лучше прогуляться и побыть одной, я не пошла следом за мужчиной, а направилась вдоль берега реки. Правда, побыть в одиночестве мне не дали. Берт и горгул, видимо, выяснив отношения, догнали меня. Причем горгул летел по воздуху, а в лапах сжимал пушистую гусеницу.
Увиденная картина настолько поразила меня, что я и думать забыла о Натаниэле и наших объятиях, если это можно было так назвать.
— Вот ты где, а мы тебя повсюду ищем. Могла бы и предупредить, — как всегда обиженно засопел Берт.
— Госпожа не должна перед нами отчитываться, — горгул отпустил гусеницу, и Берт приземлился на мягкий, пушистый мох, а каменный монстрик взлетел и уселся мне на плечо не хуже попугая у пирата.
— А ты не мог бы не называть меня госпожой? — все - таки от такого обращения мне было не по себе: — Зови меня лучше по имени , хорошо? Я Веринерия.
— Как прикажет моя госпожа Веринерия, — горгул склонил каменную голову в поклоне.
— Прошу, не говори слово госпожа , ты можешь звать меня просто Вери или Нери. Это сокращённое от Веринерии. Я буду совсем не против, — снова поправила я горгула и погладила по каменной голове, отчего тот заухал, словно филин.
— Нет, Нери зову тебя только я! Остальные пусть зовут по-другому, — Берт попытался сравняться с нами и начал забираться на невысокое деревце, что росло рядом.
Но оно было слишком тонкое , а манор слишком упитанным, поэтому как только Берт добрался до верхушки, деревце склонилось, возвращая его к земле.
И тут громкий плеск в камышах отвлёк меня, и я поспешила к воде.
