Чарли Бон и Алый король - Ниммо Дженни

— Зачем ей было нужно что-то мое? — спросил Чарли.

— Она хочет поддерживать с тобой контакт. — Бартоломью загадочно улыбнулся и бросил взгляд на мальчика.

— Перчаткой? А что я не должен закрывать?

— Шторы, Чарли. Пусть в окно светит луна.

— Но…

— Взгляни направо! — скомандовал Бартоломью.

Чарли послушно повернул голову. Сначала, кроме деревьев, он ничего не заметил, но потом на другой стороне узкой теснины разглядел красноватую прямоугольную башню.

— Красный замок! — воскликнул Чарли.

— Он самый, — подтвердил Бартоломью.

— А вон стена! — закричал мальчик.

Фургон спускался медленно, и Чарли видел остатки стены, тянувшейся по самому краю ущелья. Стена мелькала примерно милю пути, а потом постепенно скрылась за густыми деревьями.

— Никогда не думал, что она такая большая, — вздохнул Чарли.

— Огромная, — уточнил Бартоломью. Голос у него стал мягче. — А я верю, что король или, точнее, его дух все еще там. Сейчас он таится, но, думаю, скоро проявит себя. Тем более если вернулась тень.

— Королева тоже там, — добавил Чарли.

Нахмурившись, Бартоломью повернулся и вопросительно посмотрел на мальчика. И Чарли рассказал ему, как белая кобылица привезла Билли к Зеркальному замку[1].

— Королева! Поистине удивительно! — Голубые глаза Бартоломью блеснули.

Они некоторое время ехали молча.

— Чарли, очень важно, чтобы никто не узнал обо мне и моей семье! Обещай никому, ни единой душе не рассказывать, где мы живем и где ты отыскал животных, — наконец прервал молчание Бартоломью.

Чарли подумал о друзьях и дяде Патоне.

— Обещаю, — твердо произнес он.

Еще миля пути по грунтовой дороге, и они выбрались на мощеный тракт, приведший их к широкому каменному мосту. Чарли решил, что лучше всего доставить животных в «Зоокафе», откуда хозяева могли бы забрать своих любимцев. Чарли показал Бартоломью дорогу до Лягушачьего переулка, но дальше автомобильное движение было запрещено, а оставлять фургон Бартоломью не хотел.

Чарли же нужно было попасть в конец переулка, но, прежде чем он вышел из машины, Бартоломью что-то сунул ему в верхний карман куртки.

— У меня нет фотографий твоего отца, но эту сделал он, и мне подумалось, она тебе пригодится, — объяснил он.

— Спасибо.

— Теперь, пожалуйста, выходи поскорее. Я не хочу, чтобы меня кто-нибудь увидел.

Чарли попрощался, и фургон уехал. Корзина с питоном висела у мальчика на одной руке, коробку с кроликами и хомячками он держал в другой, Спринтер-Боб рвался с поводка. Так он и потащился по Лягушачьему переулку: со скачущим впереди Спринтером-Бобом и с переваливавшейся с лапы на лапу уточкой Нэнси сзади. Только вредный попугай все время либо куда-то исчезал, либо пронзительно выкрикивал ругательства, когда они проходили мимо фонарных столбов.

Чарли уже почти доплелся до «Зоокафе», когда вдруг услышал шаги.

— А ну-ка стой, Чарли Бон! — скомандовал кто-то.

Чарли остановился и оглянулся. К нему направлялась Доркас Мор с двумя братьями, между которыми шел Джошуа Тилпин.

— А где наши собаки, Чарли Бон? — спросил Альберт, самый высокий и неприятный из Моров.

— Почему это у тебя собака и животные только твоих приятелей? — поддержал его Альфред, тот, что пониже и потолще.

— Что ты сделал с животными, Чарли? — со странной, почти злой гримасой спросил Джошуа. — Давай признавайся!

— Ничего. Просто я их случайно нашел, — поглядев вниз на топтавшуюся возле ноги Нэнси, ответил Чарли.

— Ах, случайно! — это уже вмешалась Доркас.

У Спринтера-Боба заклокотало в глотке, а Гомер разразился воплями:

— Аврал! Все по местам!

— Прекрати эту тарабарщину! — рявкнул Альберт. — Если не скажешь, куда дел наших собак, мы заберем твою! Нет, всех животных заберем.

— Лучше скажи, а не то… — пригрозил Альфред.

И все четверо начали подступать к Чарли.

Снежный плен

арли стоял как вкопанный. И то сказать, не очень легко бежать, если ты нагружен корзиной, огромной картонной коробкой, да еще при этом надо следить, чтобы не отставала утка. Так что делать было нечего.

— Спринтер, фас! — скомандовал он.

Повторять огромной собаке не требовалось. Пес с грозным лаем кинулся на Моров.

Но Альберт с Альфредом недаром дрессировали ротвейлеров. Альберт ухватил Спринтера за холку и подтащил к фонарю, а Альфред ловко привязал пса к столбу.

Вой обезумевшего от ярости Спринтера-Боба способен был поднять на ноги весь город, однако на помощь не явился ни один полицейский и никто не открыл дверь «Зоокафе». Лишь Гомер, отважная птица, слетел откуда-то из небесной выси и вцепился прямо в густые кудри Доркас.

— Ай! Прочь! Убирайся! — заорала Доркас.

Джошуа схватил Гомера за шею и стиснул. От такого обращения у серого попугая глаза полезли на лоб. Он задыхался, щелкал клювом, что-то лопотал, плевался, молотил когтистыми лапами по воздуху. Джошуа с трудом выдрал его из волос Доркас и начал трясти из стороны в сторону.

Когда упала корзина, питон сердито зашипел. У Чарли возникло искушение выпустить его, но он не рискнул, поскольку побоялся, что и питона тоже могут обидеть. Поставив коробки с хомячками и кроликами рядом с корзиной, Чарли кинулся к Джошуа.

— Отпусти его! — отдирая пальцы мучителя с шеи попугая, закричал он.

Но надежды на успех у него не было: Альфред заломил ему руку за спину, а Альберт крепко двинул в живот.

— О-ох! — Чарли упал на колени, и это тоже было больно.

Альберт подцепил корзину и покинул Лягушачий переулок. Альфред схватил коробки и отправился за братом. Они уходили по узкой улочке. За ними поспешала утка, а Доркас еще помогала Джошуа затолкать попугая в рюкзак.

Альфред обернулся.

— Собаку можешь оставить себе! — крикнул он Чарли. — Вдруг он резко остановился. — Что за?.. — Голос его слегка дрогнул.

Чарли поднял глаза.

В конце Лягушачьего переулка появились три непонятные фигуры.

— Огнецы-ы… — прошептал Чарли.

Густой рев разнесся по всей улочке — низкое, злобное рычание диких животных. Потом еще раскат и еще. По нарастающей. Ужасный хор становился все громче. Джошуа и Моры начали медленно отступать. Потом быстрее. Но не успели они пуститься наутек, как три яркие, как пламя, полосы взметнулись в воздух и повисли у них на плечах. Подвывая от ужаса, Джошуа и Моры завертелись, стараясь сбросить вцепившихся в них зверюг.

— На помощь! — завопил Альберт.

Доркас удирала без оглядки.

Альберт выпустил из рук корзину, а Альфред бросил коробки. Но желтый кот все еще висел, вцепившись когтями в рюкзак Джошуа. Плача от страха, мальчик сбросил рюкзак с плеч и рванул за Морами, несшимися по переулку с невиданной скоростью. Они и сами не знали, что умеют так бегать.

— Что все это значит? — произнес голос за спиной Чарли.

На пороге «Зоокафе» стоял мистер Комшарр. В накидке из искусственного (как понадеялся Чарли) меха он поразительно походил на крота.

— Вот тебе и завтрак. Тем более субботний. Сегодня мы позволили себе поваляться в постели и потому встали поздно.

— Меня поймали Моры, — объяснил Чарли и потер живот. — И этот… Джошуа Тилпин.

— Я смотрю, с тобой уточка… и собака… О! И наш лазурный питон! Вот Онория-то обрадуется!

Чарли стал отвязывать Спринтера, тот благодарно гавкнул.

— Кажется, все здесь, — заглядывая в коробку, произнес Чарли. — Кролики Оливии, хомячки Габриэля.

— А рюкзак у тебя говорящий? — поинтересовался мистер Комшарр.

Чарли развязал рюкзак: Гомер вылетел на волю и с жуткими ругательствами начал носиться над ними.

Мистер Комшарр заткнул уши.

— Ну и словарь у этого попугая! Где он только такого набрался?

— В армии. Мне Лизандр рассказывал, — объяснил Чарли.

— Ну и ну!