Маргарет Уэйс - Сага о копье: Омнибус. Том II
Бесконечно мудр Свет Несущий, ибо ведомо ему, что сердце смертных — вместилище тоски и что мы можем лишь вечно стремиться навстречу свету, становясь тем, чем никогда бы не стали даже в самых дерзновенных мечтаниях.
Книга третья
Следы на песке
Армия Фистандантилуса продолжала стремительно двигаться на юг и достигла Кэргота, когда осенний ветер срывал с деревьев последние листья, а холодное дыхание зимы сковало землю первыми заморозками.
Достигнув побережья Нового моря, армия остановилась, но Карамон заранее знал о предстоящей переправе и сумел к ней подготовиться. Поручив командование брату и своим офицерам, Карамон во главе небольшого отряда отборных воинов выдвинулся к побережью. Вместе с ним отправились все кузнецы, плотники и лесорубы, влившиеся в его войско и обнаруженные в попутных поселках.
Свой штаб Карамон разместил в Кэрготе. За всю свою жизнь — прошлую жизнь — ему довольно часто приходилось слышать рассказы о процветающем торговом порте, каким стал Кэргот через три с лишним столетия после Катаклизма, однако теперь Карамон обнаружил только небольшой поселок, который в одночасье оказался на морском побережье. Раньше Кэргот находился в самом сердце Соламнийских равнин и его жители занимались по преимуществу разведением скота и огородничеством.
Вскоре после катастрофы море заплескалось буквально у порогов домов, и жители поселка никак не могли к этому привыкнуть.
Иногда, глядя туда, где заканчивались все проходившие через поселок дороги, — на краю высокого утеса, у подножия которого за узкой полоской песчаных пляжей перекатывались волны, — Карамон вспоминал Тарсис. Этот город, наоборот, был крупной морской гаванью, однако после Катаклизма море отступило от него, и долго еще остовы парусных и гребных судов гнили на безводном песке, словно мертвые альбатросы. Здесь же, в Кэрготе, море шумело там, где сотни лет подряд паслись стада и пахарь шагал за плугом.
Застрявшие на песке Тарсиса корабли Карамон вспоминал по несколько раз на дню. В Кэрготе, правда, было несколько лодок, однако для армии это было каплей в море. Карамону пришлось разослать своих людей вдоль всего побережья с приказом покупать или реквизировать любую способную держаться на воде посудину вместе с экипажем. Добытые таким образом баркасы и шаланды приходили в Кэргот.
Там плотники и кузнецы приводили их в порядок и переоборудовали для того, чтобы на коротком пути через пролив Чоллси до Абанасинии они могли принять на борт как можно больше людей или груза.
Ежедневно Карамон получал сообщения о маневрах армии гномов, о том, как укрепляются стены Паке Таркаса, как горные гномы используют труд рабов (овражных гномов) в рудниках и кузнях, изготавливая оружие и доспехи, и о том, как это оружие доставляется в крепость или в пещеры под горами.
Прибывали к нему и посланцы гномов холмов и их союзников-варваров. От них Карамон узнал, что племена Абанасинии, позабыв на время о междоусобных распрях, объединились, чтобы сражаться за жизнь своего народа. Гномы холмов тоже не теряли времени даром и усиленно готовились — ковали оружие, используя для черной работы все тех же овражных гномов.
Готовясь к войне, Карамон тайно послал гонца к эльфам в Квалинести. Ответ главы эльфов пробудил в нем ощущение, будто он снова имеет дело с Солостараном, великим Беседующим-с-Солнцами, умершим в Карамоновом времени. Рейстлин, узнав о попытке Карамона втянуть в войну и эльфов, лишь насмешливо улыбнулся. Он и так знал, каким будет ответ. Впрочем, в сердце его все же жила слабая надежда, что в этом времени все еще может быть иначе…
Но, увы, все было именно так, как он и предвидел.
Посланники Карамона, однако, никогда раньше не имели дела с Солостараном.
Не успели они спешиться, г эк вокруг них засвистели стрелы, с тупым стуком вонзаясь в траву и окружая каждого из парламентеров как бы кольцом смерти.
Всмотревшись в заросли, солдаты Карамона увидели сотни лучников, стоящих со стрелами наготове. Ни одного слова ни с той, ни с другой стороны не прозвучало.
Вместо ответа посланцы привезли Карамону эльфийскую стрелу.
Да и сама предстоящая война вызывала в душе Карамона странные и противоречивые чувства. Складывая воедино случайно услышанные обрывки разговоров, которые вели между собой Рейстлин и Крисания, он внезапно подумал о том, что все, что он делал, когда-то уже было сделано до него. Мысль об этом стала для гиганта таким же кошмарным наваждением, как и для его брата, хотя и по совершенно иной причине.
— Мне кажется, что у меня на шее снова появился стальной ошейник, который я носил в школе гладиаторов в Истаре, — пробормотал Карамон однажды вечером, сидя у себя в комнате в кэрготской гостинице, превратившейся в штаб армии Фистандантилуса. — Я снова раб, такой же раб, каким был тогда. Только сейчас мне намного хуже. Раньше я мог выбирать — жизнь или смерть. Если бы мне вздумалось умереть, я бросился бы грудью на меч. Теперь же у меня, по-видимому, отняли и эту возможность…
Эта мысль — пугающая и странная — заставляла его ночами лежать без сна и лихорадочно искать хоть какой-нибудь выход из сложившегося положения, сути которого он не понимал. Будь Рейстлин рядом с ним, Карамон не преминул бы обсудить свои волнения с братом, однако маг остался с основными силами, которые были еще довольно далеко от побережья. Но даже если бы он оказался теперь здесь, Карамон вовсе не был уверен в его готовности обсуждать с ним эту проблему.
Рейстлин между тем набирался сил с каждым днем. После того как его заклинания превратили целую деревню в пылающий погребальный костер, могучий маг два или три дня отлеживался, почти не реагируя на окружающее. Очнувшись от своего полусна-полузабытья, он первым делом объявил о том, что проголодался, и в течение полутора недель поглотил такое количество пищи, какое, бывало, съедал за несколько месяцев. Изнурявшие его приступы кашля больше не повторялись; Рейстлин стремительно восстанавливал силы и даже немного пополнел.
Однако ужасные сновидения продолжали преследовать его, сладить с ними не могли даже самые сильные зелья. Рейстлин обдумывал свою проблему денно и нощно.
Если бы только он знал, в чем была ошибка Фистандантилуса, приведшая к гибели могущественного мага, он мог бы попытаться ее исправить.
В голове его роились самые невероятные планы. Он даже задумывался о том, чтобы вернуться в будущее и провести дополнительные исследования, однако он тут же отказался от этой идеи: если сожжение деревни уложило его в постель на несколько дней, то перемещение во времени отнимет сил куда больше. Пока он будет восстанавливать силы, в будущем пройдут один-два дня, а в прошлом пролетят века. Даже если он сумеет вернуться в нужное время, у него может не хватить сил, чтобы сразиться с Владычицей Тьмы.
И вот, когда Рейстлин готов был уже впасть в отчаяние, к нему пришел простой и ясный ответ…
Глава 1
Рейстлин приподнял полог палатки и вышел наружу. При виде его часовой, выставленный Карамоном, вздрогнул. Появление мага всегда воздействовало подобным образом даже на его личных телохранителей, не говоря уже об остальных обитателях лагеря. Никто никогда не слышал, как Рейстлин подходит; всегда он возникал как будто прямо из воздуха. Люди замечали его только тогда, когда к их плечам прикасались обжигающе-горячие пальцы мага, а над самым ухом раздавался негромкий спокойный голос. Иногда, правда, о приближении Рейстлина свидетельствовал тихий шорох его длинного черного плаща.
На палатку, в которой обитал Рейстлин, простые солдаты взирали с благоговейным трепетом и любопытством, но всегда — с почтительного расстояния.
Никто, впрочем, пока не замечал, чтобы вокруг нее творилось что-то необычное.
Некоторые, особенно дети, только и ждали, что из палатки вылетит живой дракон или еще какое-нибудь чудовище, которое ринулось бы на лагерь, пожирая все на своем пути, пока им не удалось бы умилостивить его имбирными хлебцами.
Но, увы, — к разочарованию самых настойчивых наблюдателей — ничего такого не происходило. Маг пуще прежнего берег свои силы и приумножал их отдыхом и штудированием магических книг. «Впрочем, сегодня вечером все будет по-другому, — с ухмылкой подумал Рейстлин. — Но тут уж ничего не поделаешь».
— Эй, солдат! — буркнул он.
— Д-да, господин? — в некотором смятении откликнулся стражник. Великий маг вообще редко с кем-нибудь заговаривал, тем более с простыми воинами.
— Где госпожа Крисания?
Стражник не смог отказать себе в удовольствии чуть-чуть скривить губы, когда он сообщал, что по его мнению, «ведьма» находится в шатре Карамона и готовится ко сну.
— Послать за ней, господин? — спросил он Рейстлина с явной неохотой.
