В глазах бесконечности - Яна Янина
Увидев, как по длинной лестнице на холм поднимается Итадори, за которым идёт Нобара и Мегуми, Амай сжала губы и нахмурилась. Её сердце стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Красноволосая не могла поверить в то, что нет другого способа избавиться от Сукуны. Сатору, который всё это время был рядом с ней, подошёл ближе.
Розоволосый юноша, увидев, что его ждёт такое количество людей, улыбнулся. Вряд ли он боялся смерти.
Итадори был одет нетипично. Сменил обычную форму на белое длинное кимоно, на шее у него висело несколько защитных амулетов, назначение которых было противоположным － они защищали не его, а от него. Руки юноши оказались скованы толстыми наручниками, что привело Амай в недоумение.
Чосо, находящийся на холме вместе с остальными, он утирал слёзы. Его полностью заплаканное лицо не могло скрыться от чужих глаз. Амай удивилась, что мужчина сюда явился и не сопротивлялся решению о казни. Когда он увидел брата, чуть было не зарыдал. Итадори обнял его впервые за всё время их существования вместе. Розоволосый что-то сказал Чосо, от чего тот ещё больше распалился. Кивнув младшему брату, он улыбнулся сквозь слёзы.
Как только юноша поравнялся с Амай, он посмотрел в синие глаза и улыбнулся. Девушка, не выдержав нахлынувших чувств, обняла студента. Он был дорог ей, не только как ученик, но и друг. Его не сломила тяжёлая судьба и смертоносный демон, сидящий внутри. Красноволосая восхищалась Итадори, она считала его одним из сильнейших шаманов современности.
— Прости меня, Юджи. Прости, что не смогла защитить тебя. О, если бы я могла что-то сделать, — шептала девушка ему на ухо.
— Всё хорошо, Такацудзи-сенсей, — спокойно отвечал студент. — Я благодарен Вам за всё.
Амай отпустила юношу только после того, как Сатору напомнил ей, что пора. Он лишь кивнул Итадори, что привело красновлосую в недоумение. Она знала, как Годжо относится к своим студентам и было странно видеть его сейчас таким спокойным.
Многие из собравшихся не смотрели на Итадори, будто чувствовали вину за решение, принятое не ими. Мива утирала слёзы, а Маки с Ютой о чём-то тревожно переговаривались. Амай знала, что никто не был согласен с казнью Итадори. Для всех он стал другом, надёжным товарищем и тем, кому можно доверить жизнь.
— Сатору, неужели нельзя ничего сделать? — обратилась Амай к мужчине.
— Сохраняй терпение, малышка, — шепнул он. — Всё будет хорошо.
— Куда уж там…
Чем выше поднималось солнце, тем сильнее закипала ярость Амай. Та несправедливость, которая случилась с Итадори, не должна была существовать в мире шаманов. Сатору самолично убил старейшин, которые принимали похожие решения. Но почему-то сейчас казалось, что в мире шаманов ничего не поменялось с тех пор. Сжимая кулаки, девушка наблюдала, как юноша поднялся на трибунал вместе со своим палачом и подругой － Нобарой. Он опустился перед ней на колени и, осмотрев собравшихся, снова улыбнулся.
— Я знаю, что не все согласны с решением. Но я всегда знал, что будет так. Ещё когда съел первый палец Сукуны, — красноволосая увидела слёзы в уголках его глаз. — Я умираю в кругу своих друзей и преданных товарищей. Это самая лучшая смерть, которую только можно пожелать. И я выбрал её сам.
Мечница закрыла лицо руками. Она не должна была показывать своё состояние студентам, но выдержать всё это было выше сил Амай. На помощь пришёл Сатору, который, обхватив её руками, повернул к себе. И теперь, когда можно спрятать лицо в его груди, стало чуть легче.
Нобара, сжав крепче рукоятку молота, вытащила всего лишь один гвоздь. На холме воцарилась тишина, которая прервалась резким и грубым стуком молотка.
ЧАСТЬ 2. ГЛАВА 28. ШТИЛЬ
Этот год в Токио выдался холоднее прошлых. На памятниках и столбах лежали мягкие комья снега, которые блестели в свете фонарей. Высокий мужчина, держащий в руках белые хризантемы, очистил надгробие от пушистых хлопьев. Он снисходительно смотрел на имя, выгравированное на памятнике, и вспоминал дни, когда его лучший друг был живым.
— Уже год прошёл, как твоё тело погибло. Надеюсь, что тебе там без меня весело. Передавай привет всем нашим. Особенно Нанамину! Скажи ему, что Юдзи справился! Хотя наверняка он сам всё знает.
Сатору грустно хохотнул, поставил цветы в вазочку. Он спрятал руки в карманы брюк и задумался. Тело Гето похоронили на токийском кладбище, которое ничем не отличалось от остальных. Могила была семейной, но вместо отца и матери, рядом с Гето покоились его любимые девочки － Нанако и Мимко. Вряд ли заклинатель одобрил бы захоронение среди человеческих могил, но Сатору хотел, чтобы его друг оставался не только частью магического мира.
С похорон тела Сугуру прошёл год, с того момента в мире шаманов многое поменялось. Беловолосый отошёл от дел, решив покинуть колледж и оставить всё на студентов. Он до сих пор готов прийти им на помощь, но наказал звать его только по чрезвычайным обстоятельствам.
Барьеры Тэнген продолжали прочно удерживать большинство проклятий на территории Японии. По расчётам Утахиме у шаманов оставалось десять лет, чтобы найти замену бессмертной.
Некогда великие кланы распались. Пожалуй, только род Годжо оставался единственным, кто представлял из себя могучую силу. Сатору сделал всё, чтобы влияние великого клана не отражалось на современных шаманах. Клан Камо полностью распался, а единственный выживший － Норитоши, решил посвятить оставшуюся жизнь новой семье. Всё ещё живые Зенины понятия не имели, что делать со знаменитой фамилией. Маки, мечтавшая когда-нибудь стать главой Зенин, давно забыла об этом. А Мегуми никогда не хотел такой участи. Студенты не думали о том, что станет с великой фамилией их рода. Годжо и вовсе наплевать на знатные родословные.
С неба посыпались крупные хлопья снега, от чего вокруг стало светлее. Взгляд Сатору устремился в ночное небо, где не было видно звёзд. В городе полном выхлопов от машин и заводов, часто наблюдалась картина без небесных светил, что удручало.
Он услышал приближающиеся шаги и по стуку сапог понял, кто идёт. Его накрыла тень от широкого серого зонта, а после с ним поравнялся знакомый силуэт. Девушка с огненными волосами, заплетёнными в толстую косу, улыбалась ему.
— Ты забыл взять зонтик. Я же говорила тебе, что пойдёт снег, — беспокоилась Амай.
— Я мог включить бесконечность, — усмехнулся мужчина.
— Но ты сказал, что теперь незачем постоянно поддерживать защиту вокруг себя. Вот я и подумала, что ты промокнешь от снега, — девушка сжала
