Михаил Ланцов - Механический волшебник. Дилогия (СИ)

Глава 51

Разикале нёс на руках Морриган, которая была без сознания Так уже сложилось, что её тело оказалось совершенно не готово к принятию человеческой формы Уртемиэля. Рядом с постными лицами шли Флемет и Адель.

– Может, ну ее, эту затею? – спросила Аша’белленар у остальных.

– И как ты будешь объясняться с Даленом? – ехидно улыбнулся Разикале. – Ты думаешь, он простит тебе обман?

– Какой обман? – удивлённо вскинула руки Флемет. – Ну не получилось у нас. Подумаешь, невидаль. Мало ли девочек на свете бегает. Ещё найдёт.

– Он хочет конкретно эту.

– Честно говоря, не представляю себе Далена в ипостаси дракона, – задумчиво произнесла Адель. – Он сильно изменился?

– Порядочно.

– Кстати, ты нам не сказала, каким драконом он стал.

– Правда? А мне показалось, что я уже всё поведала.

– Нет, что ты, – снова улыбнулся Разикале. – Это не она, а я рассказывал. Мне показалось, что Дален после перерождения стал очень агрессивен и излишне напорист. Дикая, варварская природа едва им сдерживалась. Хотя, возможно, это особенности первых дней после перерождения. Мало ли кто как себя ведёт в таких условиях. Опыта у нас очень мало.

– И ты кого предполагаешь?

– Не хочу, конечно, накаркать, но мне показалось, что он похож на дракона войны. Только какого-то неправильного.

– Ты уверен? – озабоченно спросила Адель.

– Нет, конечно. В таких вопросах просто так не угадаешь. Но я помню последнего дракона войны, и… есть что-то в этом парне похожее.

– Ты прав, есть.

Разикале и Адель остановились и посмотрели на Флемет.

– Что вы так уставились? Да, Дален Амелл дракон войны. Только всплыла деталь – двух одинаковых драконов не бывает. Даже если они посвящены одной стихии. У каждого свой профиль и свои особенности. Вот и наш новичок оказался непохожим на предшественника. Впрочем, дело своё он хорошо почувствовал и уже сейчас работает над совершенно дикими народными волнениями. Не уверена, что они получатся, но если все пойдёт так или почти так, как он хочет, весь Тедас кровью умоется. Нашествие кунари на этом фоне покажутся жалкими играми детишек с котятами.

– И как он себя назвал?

– Уртемиэлю он представился Рагнарёком. Возможно, это из разряда шуток, на которые он щедр. Но и правды подобное заявление не исключает.

– Странное имя.

– Он его принёс из своего прошлого. Из другого мира. И что оно означает, я понятия не имею.

– Девочки, – перебил их Разикале, – давайте уже решим, что будем делать дальше.

– Боюсь, у нас нет вариантов. Ругаться с драконом войны я не горю ни малейшим желанием. Он ведь может уйти, забрав с собой всех нас.

– Ты думаешь?

– А у вас есть сомнения?

– Тогда поспешим. Не хватало ещё Лусакану[51] догадаться о своей участи. Он ведь к вам тоже уже стучится.

– Да они с Даленом уже достали, – фыркнула Флемет.

– Может, всё-таки попробуем девочку привести в чувство и воспользоваться традиционным способом?

– У меня не получается, – отрезала Флемет. – И никто из вас не сможет сделать больше и лучше, чем я, в этом вопросе. У нас не слишком большой выбор: или девочку бросать на пожирание Уртемиэлем, или обращать в драконы, жертвуя Лусаканом. Других вариантов у нас нет. Разикале, ты как?

– Я считаю, что принести в жертву Лусакана вполне разумное решение. В конце концов, он уже третий дракон ночи на моей памяти. Одним больше, одним меньше.

– Раз решили, так пошли, – улыбнулась Адель. – Неси её, нам осталось всего чуть-чуть.

– Кстати, а откуда ты знаешь, где он лежит?

– Я как-то с ним беседовала, – улыбнулась Адель, – и он по глупости сообщил мне место размещения своего саркофага.

Глава 52

Раннее утро 29.10.932. Граница баронства Грифингар

Удивляться Грифингару Первый страж начал ещё задолго до появления в прямой видимости знаменитой на весь Тедас крепости, то есть на старом имперском тракте. Впрочем, там бы любой оказался впечатлён. Шутка ли? Выбитые многочисленными ногами и копытами древние камни узкой дороги, построенной ещё «до исторического материализма», упирались в небольшой, но добротный каменный мостик через ручей, сразу же переходивший в довольно большую площадь – под тысячу шагов в периметре. А вдали, с противоположной стороны этого плаца, выползало продолжение этой внезапно оборвавшейся убогой дороги древнего тракта. В то время как с правой руки лежал новый тракт – уходящий куда-то идеальной прямой стрелой. Да и с шириной там дела обстояли получше. Дополняли картину «первого знакомства» три вещи: небольшой постоялый двор «Три поросёнка», с десятка два разнообразных построек импровизированной деревушки, что разместились слева от нового тракта, а также большая мраморная стела с надписью «Грифингар», стоящая на могучем постаменте напротив постоялого двора.

– Послушай, незнакомец, – обратился, спрыгнув с седла, Первый страж к вышедшему на улицу дородному дварфу, – а что это?

– И вам доброго дня. Эта штука называется стела, – объяснил дварф с едва проскакивающими нотками самодовольства. – Она поставлена здесь нашим господином Даленом Амеллом, дабы обозначить начало владений его баронства.

– А зачем эта площадь?

– Здесь время от времени проходит дальний торг. Так уже сложилось, что вопросы о поставках того же дерева или ещё чего габаритного решаются вот тут. А контракты обсуждаются и заключаются у меня на постоялом дворе. Иногда торговцы назначают это место для встреч и каких-то своих сделок, но, как правило, эта площадь используется для заключения крупных сделок с господином бароном или его управляющими.

– Странно, – покачал головой Генрих. – А зачем всё это? Почему бы торговцам сразу не направляться в Грифингар?

– Тут граница владений господина барона. Вон в том здании располагается начальник таможни. Вон то крепкое знание – небольшое отделение банка Грифингара, где любой желающий может поменять любые монеты на твёрдый образец баронства. Вон там…

– А что такое таможня? – перебил дварфа страж-командор Андерфелса Андрес.

– Я толком и сам не знаю, вам лучше самим поспрашивать, – замялся дварф. – Но все крупные партии товара не пропускаются в баронство без досмотра и согласования с начальником таможни.

– Не пропускаются? Так где же стража? – спросил Генрих.

– Вон их сторожка, – махнул тот на крепкую каменную постройку с высоким крыльцом и могучей дверью, которую, по всей видимости, просто так не выбить.