Красная сестра - Марк Лоуренс
Таркакс упал на землю рядом со своим рюкзаком и разорвал его.
Зоул перестала катиться, вскочила и бросилась на Клеру. Нога Клеры, нацеленная ей в лицо, поймала ключицу и с треском повалила на землю, мышцы бедра Клеры поглотили инерцию движения девочки.
Таркакс, пошарив рукой, вытащил из своих запасов кожаный сверток и начал его разворачивать. Внутри оказалась дюжина маленьких кожаных трубочек, запечатанных воском и пришитых к обертке. Метательная звезда расплылась перед глазами Ноны и забрала кожаную полоску, трубки и все остальное из рук Таркакса. Метательная звезда Клеры.
Ара неуклюже поднялась. Зоул перекатилась на бок и резко села, сверкая глазами. Таркакс неуверенным движением вытащил тулар.
— Ты? — Ара в ужасе уставилась на Клеру. Она неуклюже шагнула к ней. — Но почему? — Ей пришлось дернуться всем телом, чтобы сделать следующий шаг.
Зоул попыталась встать, но упала на бок. Таркакс пошатнулся и упал, меч вылетел из его руки, его голова сильно ударилась о камни.
— Деньги, — сказала Клера, плавно поднимаясь на ноги. — Много денег. Достаточно золота, чтобы поднять мою семью до Сис, и даже больше. — Она повернулась, чтобы посмотреть на Нону, все еще стоявшую там, где она стояла после первого острого укола предательства. — Нона, ему нужна Ара. Туран Таксис поклялся императору не причинять тебе вреда. Он возьмет ее, получит уступки от Йотсис и продаст обратно. Все через третьих лиц. Она ничего не потеряет, кроме месяца или двух и некоторых семейных перспектив. И вряд ли это будет иметь значение, если она станет Красной Сестрой. — Клера подошла ближе. — Так что, как видишь, это почти ничего не значит. — Еще ближе. Достаточно близко, чтобы прошептать. — Я буду скучать по тебе, Нона. — Она откинула голову назад и уставилась на нее. — Что, черт возьми, не так с твоими глазами? Они черные... каждый кусочек...
Кулак Ноны врезался в голову Клеры сбоку — такой сильный удар кладет конец разговорам и дракам. Она была у рюкзака Таркакса почти до того, как Клера упала на землю, но ей казалось, что она бежит сквозь дурной сон. Клера бросила ее всего лишь из-за денег? Доверие, говорила Сестра Яблоко, — самый коварный из ядов. Ноне было больно сознавать, как хорошо она усвоила этот урок.
— Свяжите ее, быстро! — Она бросила веревку из рюкзака воина в Дарлу. — Быстро! И заткните ей рот.
Через мгновение она уже была у кожаного свертка, пригнувшись так, чтобы ее не было видно снаружи. В него была воткнута метательная звезда Клеры, четырехконечная звезда от Партниса Рива. Содержимое четырех трубок безостановочно капало с кожи от удара.
Она принесла сверток обратно через пещеру и бросилась рядом с Таркаксом.
— Какой именно? Который из них? — Она помахала ими перед его лицом, но его глаза были расфокусированы, кровь текла из-под щеки и лба, где он ударился о камень. Она знала, что он потянулся за противоядием, но в какой трубочке оно было? Она не могла рисковать, используя не тот. Она могла бы подсыпать ему совершенно новый яд.
Поднявшись, Нона подошла к Аре и, обхватив ее лицо обеими руками, наклонилась к ее глазам.
— Тебя отравили, Ара. Клера уколола тебя иглой. Она была покрыта тюрягой. Настойкой корня сегрена. Ты уже получала ее, в первый день с Отравительницей. С тобой все будет в порядке. — Она взглянула на Рули, беспомощно стоявшую рядом и наблюдавшею, как Дарла и Джула связывают бесчувственную Клеру. — Помоги мне уложить ее.
Вдвоем они положили Ару на землю, и неестественная жесткость ее конечностей была неприятна на ощупь.
— Твои глаза, Нона. — Рули оторвалась от разглядывания Ары, все еще держа одну руку в своих золотых волосах. — Что с ними не так?
— Я... — Нона протянула руку, чтобы коснуться их. — Не знаю. Я могу видеть. Они не болят.
— Они черные... как будто кто-то вылил в них чернила. — Рули выглядела испуганной, но было много чего еще, чего можно было испугаться, помимо странных глаз.
— Я приняла черное лекарство... то, что я сделала вместе с Гессой и Арой.
Страх Рули сменился ужасом:
— Но почему? Зачем тебе это понадобилось?
Нона указала на ярко освещенные склоны.
— Эти солдаты пришли не только за Арой. Мне все равно, какие обещания дал Туран Таксис и где он их дал. Раймел Таксис хочет отомстить, и кто-нибудь из солдат знает, что, если они не вернутся со мной, то могут вообще не возвращаться. Может быть, все они это знают. И если они придут, я буду сражаться, но не отравленной и беспомощной, готовой к тому, чтобы меня связали и увели в какую-нибудь камеру пыток. — Это было почти правдой. Она поднесла пузырек к губам, когда услышала, что солдаты приближаются к пещере, опасаясь, что они могут принести яд, чтобы взять ее живьем — но что заставило ее опрокинуть его в рот? Воспоминание о том, как Клера вернулась с плато, сварив напиток из кот-травы. Она свалила всю вонь на беднягу Малкина, потому что, несмотря на название растения, глупый стишок Сестры Яблоко говорил чистую правду: кот-трава не пахнет кошачьей мочой, а вот корень сегрена — да.
— Я приняла его, потому что не доверяла своей подруге. — Такова была правда, и, как многие правды, она было тяжелой и болезненной.
Когда Нона совершила набег на склады Сестры Яблоко, она украла кот-траву и корень сегрена вместе со всем остальным, что выглядело полезным. После алхимии Клеры на плато часть обоих пропала, корень сегрена был срезан, чтобы скрыть потерю... но Нона все равно заметила это, потому что запах вызвал у нее подозрения, и, ненавидя себя, она проверила Клеру. Нона вышла в поход зная, что у Клеры
