Андрей Смирнов - Безумная роща

Так они и поступили. И это возымело действие, ибо Мирэн, отказываясь от индивидуальности и во всем уподобляясь чистой Силе, принимал не только все преимущества, но и недостатки, связанные с таким состоянием. Ведь ловушка, устроенная Астаной и Мъяонелем, была чрезвычайно проста, однако понять это могло лишь существо, наделенное разумом. Повелитель Порчи рвался в Рассветные Земли; никто не препятствовал ему и в Эссенлере для него всегда было вдоволь доброй пищи, однако он не усиливался и не продвигался ни на шаг.

И хотя Астане пришлось отказаться от части своих владений, вряд ли это можно назвать высокой ценой за сохранение целого мира.

Однако история на сем не кончилась. Через несколько лет, когда Восседающие в очередной раз собрались во дворце Джордмонда-Законника, и Хозяйка Деревьев подробно рассказала об этом происшествии, поднялся Лорд Зерем и сказал так:

– Трудно в это поверить. Слышал я о войнах между Владыками Бреда, но никогда не слышал, чтобы один из Владык Бреда вступил в противостояние с другим, защищая нечто упорядоченное. Это противоречит самой их природе.

Сказала Астана:

– Не хочешь ли ты сказать, что я лгу? До недавнего времени была я последней в числе тех, кто стал бы защищать Хозяина Рощи. Однако я видела своими глазами то, что видела, и не могу отрицать увиденное.

Сказал Келесайн мягко:

– Леди Астана, мы не сомневаемся в истинности вашего рассказа, мы сомневаемся лишь в том, верно ли вы истолковываете увиденное.

Удивилась Хозяйка Деревьев. Сказала она:

– Как же еще можно истолковать все это?

– Скорее всего, Мъяонель сначала навел порчу на этот лес, – ответил ей Келесайн, – а потом, заручившись вашей поддержкой и сделав вид, будто бы противостоит некоему противнику, полностью захватил его. Теперь полуостров – проклятое место, он более не принадлежит вам, но в нем властвуют силы, которые слишком уж похожи на те, коими повелевает Хозяин Безумной Рощи. Возможно, там и в самом деле поселился Мирэн – но я ни за что не поверю, что Мъяонель бессилен что-либо предпринять против своего вассала. Также я не верю в их ссору. Мъяонель обманул вас, миледи, вынудив участвовать во всем этом и таким образом формально избежав нарушения клятвы.

Молвила Астана:

– Вы сказали «не верю». Это означает, что у вас нет никаких доказательств всех этих обвинений. Хотя ваши слова заставили меня усомниться, но, вспоминая нашу встречу с Хозяином Рощи, я не нахожу в его поведении ничего, что указывало бы на обман.

Сказал Архайн:

– Вот как?! А не кажется ли вам, что так и должно быть?! Мъяонель – лжец, убийца и лицемер; вы же, миледи, чисты и доверчивы, и ему ничего не стоило обмануть вас.

Сказал ему Джеренион:

– Предвзятость – не самый лучший помошник в подобных суждениях. Милорд Архайн, мы все знаем, как вы ненавидите Хозяина Рощи, но, как мне кажется, нынче мы пытаемся установить истину, а не изыскать новый повод для войны с Мъяонелем.

Архайн впился в лицо молодому Лорду ненавидящим взглядом, но не нашел ничего, что ответить.

Сказал Келесайн Майтхагел:

– Что ж, давайте попробуем установить истину. Всякое дерево узнается по плодам его. Вспомните дела этого Лорда и вы увидите, где правда. Без всякой причины Мъяонель вторгся в наши владения и завладел частью их. Без всякой причины он убил Комета, сына Архайна, и еще многих других, не имевших никакого отношения к нашей войне. Захватив в плен наших учеников, он жестоко измывался над ними и унижал их. Ради достижения цели он был способен на все – вспомните клинок, погубивший Стражей – клинок, от ярости которого нас спасла лишь случайность! Таковы дела Мъяонеля. Он склонен к коварству, обману, жестокости и низости. А ведь эти качества плохо сочетаются с благородством, каковое благородство некоторые из вас хотели бы приписать ему.

Ирвейг слушал все это с молчаливой усмешкой. «Конечно, без всякой причины вторгся сюда Мъяонель, – думал он. – Когда он пришел в Эссенлер в первый раз, ты, Келесайн, своей рукой убил его. Тарнааль убил Селкет, его родственницу, а еще раньше мы убили другого его родича, Гасхааля. После Мъяонеля и Селкет вместе с Безумной Рощей сожгли мы также и дроу, пришедших в Эссенлер потому, что они доверились Мъяонелю… Но нет, Лорд Келесайн, конечно же, решительно никаких причин не было у Мъяонеля для войны с нами!»

И хотя последнее слово осталось за Повелителем Молний, Совет по-прежнему бездействовал и не желал предпринимать ничего против Владыки Бреда до тех пор, пока не появятся явные доказательства его вины.

Вскоре после того собрания, когда Келесайн пребывал в своих колдовских покоях в Грозовой Цитадели, ему доложили о появлении нежданного гостя. Это был Лорд Зерем. Подивившись столь необычному визитеру (ибо они никогда не были друзьями), Келесайн приказал впустить его.

Войдя, Зерем приветствовал его и пожелал говорить с хозяином Цитадели наедине. Когда слуги и ученики покинули комнату, сказал Повелитель Бестий:

– Келесайн, на многие вещи мы смотрим по-разному, однако у нас с тобой есть кое-что общее. Я вижу, что ты, в отличие от прочих членов Совета, не спешишь доверять прохвосту, которого мы вынуждены терпеть в Рассветных Землях. Я полагаю, что ты был бы не прочь избавиться от него и, если бы не клятва, давно предпринял бы что-нибудь в этом направлении. Я думаю, ты понимаешь, что тот лес, где Мъяонель будто бы «пленил» своего вассала – это только начало. Наверняка не сегодня-завтра «неожиданно» случится еще какая-нибудь «беда» такого же рода – и Мъяонель снова самоотверженно «спасет» нас. Потом беды будут случатся все чаще и чаще, Совет станет все больше доверять Мъяонелю и никто не будет замечать, что все больше владений попадают под его власть – тайную или явную.

Сказал Келесайн:

– Что толку говорить об этом? Они не поверят, пока тьма и безумие не пропитают насквозь Рассветные Земли.

Сказал Зерем:

– Не думаю, что они и тогда поверят. Что мы знаем о Владыках Бреда? Кто может поручиться, что Астана или Джеренион, или Ирвейг уже не отравлены его ядом? Ведь могущество Владык Бреда кроется прежде всего в воздействии на разум и душу. Можешь ли ты быть уверен, что его колдовство уже не начало изменять Восседающих?

Сказал Келесайн:

– Что ты предлагаешь? Мы не можем напасть на него – его оберегает клятва.

Сказал Зерем:

– Ты полагаешь? А давай-ка припомним, что мы обещали. Мы обещали не мстить – но мы не мстим, а всего лишь принимаем меры против будущей угрозы. Мы признали права Мъяонеля и его союзников на захваченные земли – но ведь мы покушаемся не на земли, а на жизнь Хозяина Рощи. Мы обещали не нападать первыми – но ведь Мъяонель уже нарушил клятву, обманом захватив часть земель Астаны, а значит и у нас развязаны руки, по крайней мере – в отношении Хозяина Рощи.