Татьяна Гуськова - Дети ночного неба

– Есть какие-нибудь новости о девчонке?

– Господин, тот человек, которому вы доверили это дело, очень опытен, но времени прошло слишком мало…

О ярости военного министра ходили легенды, она принесла ему многие победы на поле брани. Не смог он ее укротить и сейчас, вцепившись в плечо скай-линя. Но тот не сделал ни малейшей попытки высвободиться, даже выражение кротких глаз не поменялось, а министру показалось, что он ухватился за металл, а не за человеческую плоть.

– Войска Адна стоят у наших границ! – капельки слюны летели прямо в лицо старику. – Они ждут только одного – открытия перехода! А эта девчонка – ключ к нему! Наверняка аднские шпионы сейчас тоже разыскивают ее! Понимаешь ты это! – военный министр тряхнул своего собеседника, как кот крысенка.

– Я все понимаю. Как только появятся новости, я вам их сообщу.

– Мне нужны не новости, мне нужно знание, что она безвестно погибла где-нибудь под забором. Тогда переход Каеш будет закрыт, так же как и переход Шевер.

– Но купцы очень этим не довольны. Удобные торговые пути закрылись, им приходится делать немалый крюк, чтобы доставить товары через другие переходы.

– Плевать на купцов! Я хочу, чтобы все переходы закрылись! Только тогда Империя будет в безопасности!

Даже скай-линю захотелось отодвинуться от военного министра, чтобы не обжечься об огонь безумия, горящего в его глазах.

Защититься… Но ведь не только переходы с горными кланами защищают Империю, есть ведь еще армия. Та великая армия, что когда-то создала эту самую Империю. О ней мог бы спросить министра глава белых воинов, только не стал. Каждый знал, что за то время, что оборотни защищают узкие горные проходы к Империи, за то время, что их крепости стали замками в переходах, обленилась армия, перестала быть защитой. Так только – на парадах покрасоваться, да изредка с Тил-Мером погрызться на границе.

Белоснежный жеребец, выставленный на скачки главой клана Тайри, победил, опередив соперников на восемь корпусов. Все, кто ни присутствовал на скачках, с восхищением следили, как легкий, будто облако, несомое небесным ветром, конь пронесся по полю.

Император с удовольствием отметил, как посол Тил-Мера, почтенный Энк-Тан с досадой стукнул кулаком по колену, когда Баргаш обогнал выставленного тил-мерцами вороного жеребца. Красивое зрелище было. Будто день и ночь помчались ноздря в ноздрю прекрасные кони, а потом белоснежный легко ушел вперед. Император даже не расстроился, что выставленные им скакуны и вовсе отстали.

– Жалко. Такого красавца и в жертву, – посетовал он, обернувшись к Тайри.

– Я знал, ваше величество, что вас это расстроит, но жертву отменять нельзя, поэтому я позволил себе пригнать еще одного коня. Он единокровный брат Баргаша, от тех же отца и матери, но младше, и ничем не отличим от старшего брата, кроме масти. Хотите, можем пойти посмотреть?

Император с тоской покосился на нетерпеливо переминающегося на месте распорядителя церемоний.

– Сейчас не получится. Нужно объявить завершение скачек, раздать призы…

Девушка в темной вуали, все время молча сидевшая рядом с Императором, вдруг подала голос:

– Я приготовила торжественный танец в честь победителя.

Тяжело вздохнув, Император кивнул.

– Да, Ксаниш. Мы все жаждем увидеть твой танец. Позже, Тайри! Мы непременно посмотрим скакуна позже.

Глава клана Тайри улыбнулся вслед торжественной процессии, выходящей из ложи. Уж он-то знал, чем можно порадовать своего четырнадцатилетнего правителя.

Глава клана Тассан не присутствовал в ложе Императора, ему хватало того, что там находится его дочь, прекрасная Ксаниш.

Всем оделили боги красавицу: высоким чистым лбом; глубокими, как безлунное небо, темными глазами в опахалах густых ресниц; пушистыми блестящими волосами; прекрасным гибким телом, глядя на которое любой мужчина забывал обо всем, – только ума забыли вложить в прелестную головку. Ксаниш, несмотря на то, что перешагнула двадцатилетний рубеж, была наивна, как маленькая девочка, но зато не в меру обидчива и злопамятна. Немало золота из кошеля Тассана ушло, чтобы потакать капризам дочери, или задабривать тех, кого она обидела. Удача, казалось, постучала в дверь, когда пропала любимая шайньяр Императора из клана Каеш. Тассан знал, что его дочь танцует с мечом не хуже, он тут же появился с ней при дворе. Но и тут прекрасная Ксаниш так и не проявила себя, не сумев покорить сердце Императора, чтобы занять почетное место рядом с ним. Она все так же, как привыкла дома, капризничала, обижалась на любое, даже хвалебное, слово и – уже порядком вывела Императора из себя. Тассан чувствовал – еще немного, и его дочь попросят покинуть императорский замок.

Сейчас же Ксаниш гордо вышагивала за Императором, ни дать ни взять утка, возомнившая себя соколом.

– Шатрен, постой!

Тассан оглянулся, недоумевая, кто мог назвать его по имени. По пятам за главой клана спешили двое в черных одеждах, на которых серебряными нитями были вышиты перья. Глава клана Балоог и с ним какой-то юноша, кажется, сын.

Балооги так редко покидали свой замок-крепость, что Тассан почти забыл, как они выглядят, а потому невольно вздрогнул, стоило этой парочке приблизиться. Кожа у оборотней Багалов сероватая, волосы торчат прядями, будто перья, глаза пронзительные, желтые, и при бледном лице неожиданно яркие алые губы. Не красавцы. Такой выйдет в темном переулке навстречу, сам все отдашь, даже если не попросит, лишь бы живым остаться.

– Здравствуй, Горх, – вспомнил Тассан имя главы одного из пяти кланов.

– Приветствую тебя, брат! – и Балоог сжал Тассана в объятьях.

Шатрен, не ожидавший такой сердечности, малость опешил.

– Что привело тебя в императорский замок? Насколько я знаю, вы редко покидаете горы.

– Да, ты прав, – Горх дружелюбно улыбнулся. – Но сейчас в Империи неспокойно. Захотелось свежих сплетен послушать, чтобы знать, что в мире творится. Да и на скачки посмотреть.

Тассан вежливо покивал, не зная как избавиться от неожиданного собеседника. Император, вместе с Ксаниш, давно скрылись из виду.

– А ты не выставлялся?

– Нет, ты же знаешь, возле нашей крепости нет пастбищ, нам негде выращивать коней. Это у Тайри луга и поля…

– Ясно. А это правда, что Шеверы напали на Каеш и вырезали их подчистую? – продолжал любопытствовать Балоог.

– Правда. Уцелела только мелхайя, наследница клана. Она в это время как раз в императорском замке была.

– А что же Тайри не пришли Каеш на помощь? Они же ближайшие соседи и лучшие друзья.

Тассан только плечами пожал.

– Извини, но сейчас в честь победителя скачек будет танцевать моя дочь, я хотел бы посмотреть.