Александр Меньшов - Бледное солнце Сиверии

Нет, были, и я в этом уверен, и такие, что добровольно соглашались… Но зачем же всем головы рубить?

А с другой стороны, возможно, это лишь мои предположения. Может, надо было на корню истребить «Державу»?

Но сделанного не воротишь. Бумаг нет, меня ищут по обвинению в предательстве…

Надо было бежать из Молотовки. Меня должна была ждать в Гравстейне семья Глазастиков. Так ведь обещали Сивые.

А вот как отсюда выбраться?

Мне виделся только один вариант: даже если Стержнев и знает о том, кто я на самом деле, но при этом отчего-то не выдаёт ни Избору, ни Жуге, то надо как-то воспользоваться шансом.

Когда я закончил есть суп, то уже точно знал, что и как мне делать.

— Ты куда? — удивлённо спросила Бажена, увидев, что я резко поднялся.

— На Ратный двор, к Стержневу…

Влад сидел, наклонившись вперёд, словно что-то разглядывая на полу.

— Ты меня в деле не видел, — заметил я.

— Не видел. И что?

— Испытай.

Стержнев покачал головой:

— Ты прямо, как маленький. Хотя… Иван! Игорь! — крикнул он ратникам. — Ну-ка!

Защитники встали и подошли сразу с двух сторон.

У левого была напряжена правая рука; пальцы вытянулись к низу.

Ясно: ударит ими в горло.

Но а правый ратник согнул руки в локтях и без подготовки нанёс несколько ударов в грудь. Его кулаки напрасно рассекли воздух.

Я не стал примерятся и изматывать ратников. Несколько мгновений и они оба растянулись на полу.

— Неплохо, — бросил Стержнев. — Но я и так догадывался… У тебя и взгляд сверра… Такому ничего не надо доказывать. И такого не надо испытывать.

— И что ты решил?

Я понимал, что он никому не рассказал о тех посланиях, и, пожалуй, пока так и не расскажет.

— Я тебе уже говорил, что не всем доверяю, — голос Стержнева стал более глухим.

Ратники поднялись на ноги и вопрошающе смотрели на своего командира. Влад дал знак, чтобы они вышли из комнаты.

— Я мало кому доверяю, — повторился Стержнев. — Но тебе, возможно, дам шанс… Ты думаешь, что хорош? Ну, возможно. Я видал, конечно, и кое-кого получше.

— Воевал на Святой Земле?

— Нет… О тех местах, где воевал я, — со вздохом ответил Стержнев, — ты, братец, даже и помыслить не можешь… Шанс?.. Хотя, что я о тебе знаю? Ни-че-го.

Он замолчал, снова уставившись в пол.

— Не знаю почему, — снова заговорил Влад, — но у меня такое чувство, что ты тут очутился не случайно.

— То есть?

— Волю богов не пояснить… Вот что: ты хочешь дела? Слышал об амулете ярости?

— Нет. А что это?

— Церковь, конечно, подобное не поощряет… если не сказать по-другому. Но хорошо, что мы не паладины.

При этих словах Влад странно улыбнулся.

— Дело придётся делать в тайне, — продолжил он. — Я, кажется, уже говорил, что людей у меня осталось мало.

— Говорил, — кивнул я.

— В Южном Уречье обитают таёжные тигры. У сиверийцев, из первых, кто поселился здесь, был такой обряд… Я уже подзабыл его название. Но смысл его в том, чтобы поймать живого тигра. Привести его в ярость, и, когда тот рассвирепеет, войдёт в раж, «впитать» в оберег эту самую ярость, наполнить флюидами…

— Зачем это? — мне показалось, что Стержнев меня проверяет.

Его глаза заблестели, как только он начал описывать этот ритуал. Лицо натянулось отталкивающей миной.

— Уж поверь, что результат превзойдёт все ожидания, — то, как Влад это сказал, показало, что он не шутит и сам когда-то подобное делал. — Это, безусловно, опасное дело… Когда-то задолго до того, как аллод присоединился к Лиге, здесь жили люди племени онеда. В переводе на общий язык значит «Тигриные люди». Это было очень давно. Поэтому… да, в прочем и по многим другим… моментам… гербовый знак…

— Я знаю: копьеносец…

— Не верно. Этот знак пришёл с Церковью Света.

— А что же было до этого?

— Белый таёжный тигр.

Меня несколько удивили подобные знания у Стержнева. И я тут же понял: все эти намеки на места, в которых он воевал; странная неприязнь Церкви, но в то же время намёки на знание её постулатов и устава; некоторые словечки, проскакивающие в его речи, — всё это указывало на то, что Влад в прошлом был паладином. Но что-то произошло. И это «что-то» заставило его изменить отношение к своим религиозным взглядам, за что потом он вполне мог быть сослан в дикую Сиверию. А, возможно, ушёл сюда сам, чтобы не мозолить глаза.

Но вот всё же почему?

Я снова глянул на сосредоточенное лицо Стержнева и ответ пришёл сам собой: это Бажена. Уверен, что дело в ней. Да ещё те слова, мол, она чем-то обязана Владу. Не связано ли как-то это с уходом из рядов паладинов?

Моя нога резко заныла, и я чисто рефлекторно стал гладить место ранения.

Дверь отворилась, и в комнату вошёл сотник Тур, а с ним всё тот же паренёк лет двенадцати.

— Слава Святому Тенсесу! — пробасил сотник, осеняя себя знамением.

— Святому богу слава!..

— Во веки веков!

— Отлично! — воскликнул Стержнев, щуря взгляд. — Отлично! Думал за тобой послать…

— Что случилось? — хмуро спросил сотник, поглядев на меня.

— Скажешь, чтобы Сверру отдали его амуницию.

Брови Тура слегка приподнялись, но, ни спрашивать, ни возражать, он не стал. По взгляду стало ясно, что он воин старой закалки. И если ему приказали, значит, следует выполнять.

— Оружие, — Стержнев прищурился. — А странное у тебя оружие. Как ты вообще управляешься с подобными клинками? Если не считать тупого «кошкодёра», то остальное оружие можно назвать… назвать длинными ножами… либо мечами-маломерками… При твоей длине рук, ты должен был быть либо уж очень ловким, либо… извини за возможное оскорбление, но с таким оружием только со спины нападать.

— Я хороший фехтовальщик. Но драться мне приходиться не всегда честно. И это касается не только моей стороны, но и…

— Понимаю, — ухмыльнулся Стержнев.

— И ещё мне нужен лук.

— Ну да, ну да… лук… дадим и лук. Вот что, Тур, — Стержнев со странной улыбкой на губах, повернулся к сотнику: — Возьмешь нашего нового друга с собой.

— Куда?

— Туда-туда, — закивал головой Влад, подтверждая какую-то догадку сотника.

Тур насмешливо повернулся ко мне.

— А кишка у него не тонка? Я ведь и своих не всех беру.

— Вот и проверим, — Стержнев сделал знак, означающий конец разговоров, но в последнюю секунду резко подошёл ко мне и добавил: — Только учти одно: ведь ты сам пришёл. Потому и пенять будешь только на самого себя.

Я выдержал взгляд.

— Отправляйтесь к Бажене. Пусть даст вам обереги, — бросил напоследок Влад.