Тильда Гир - След оборотня

Вообще-то, подумал при этом эливенер, пора бы малышам и самим уже научиться добывать себе пропитание. Не такие уж маленькие… вымахали будь здоров, а все попрошайничают…

Но деваться было некуда. Птенцы орали, требуя еды, и все равно не отстали бы, как ни объясняй им, что надо самим ловить лягушек.

Трое друзей решили, что эту ночь они проведут на прежнем месте, а с утра пораньше попытаются пересечь полосу нестабильности ментального пространства.

Беспокоиться за птенцов уже не приходилось — они не отстанут по дороге. Если и не сумеют пролететь разом все необходимые шесть-семь километров, то уж по крайней мере будут передвигаться короткими перелетами, на это их умения хватит. Тем более, что птервусы теперь вполне понимали обращенную к ним мысленную речь, и им можно было без труда объяснить, что надо поторопиться. Конечно, большими интеллектуалами ящеров назвать было вряд ли было возможно, но ведь никто и не намеревался заставлять их решать тактические или стратегические задачи.

Настал вечер, на удивление тихий и спокойный. Птенцы, в очередной раз основательно подзаправившись, быстро заснули, а трое людей долго сидели молча, слушая кваканье лягушек, сквозь которое время от времени доносились пронзительные вскрики какой-то ночной птицы, вылетевшей на охоту. Все трое думали об одном: удастся ли им наконец свернуть с пути, ведущего на север и только на север?

Удастся ли пересечь неизвестное множество полос земли с нестабильным ментальным пространством, полос, на которых невозможен был мысленный разговор, на которых нельзя было уловить приближение опасного хищника…

Ведь если им и дальше придется двигаться только на север, они в конце концов зайдут так далеко, что могут очутиться во владениях неведомых Других людей, — тех самых Других, о которых на юге ходило столько странных слухов…

А двоим путешественникам так хотелось повернуть наконец на юго-восток и направиться в сторону Великих гор, где скрыт был космический корабль пришельцев, а уроборосу так хотелось вернуться домой, в родные Карпаты… но путешествие поневоле затягивалось.

Но вот уже окончательно стемнело, и бледные северные звездочки, усыпавшие иссиня-черный небосклон, принялись таращиться на людей, затерявшихся в бескрайнем болоте.

А потом с севера задул легкий ночной ветерок, и принес с собой запахи дальнего леса, и сухих трав, и слабый ягодный дух… и брату Лэльдо почему-то стало невыносимо грустно. Он был далеко от дома, от друзей и наставников, в чужой земле, и что ждало его впереди — кто ведает?

К утру небо снова затянули тучи, заморосил мелкий противный дождь, конца которому не предвиделось. Лэса предложила было разогнать все это безобразие и наладить приличную погоду, но брат Лэльдо и уроборос хором заявили, что незачем сейчас тратить время и силы на глупости. Не сахарные, не размокнут.

Зная склонность птервусов засыпать после солидной кормежки, деткам не позволили переедать, как они ни возмущались и не требовали еще мяса.

Хищным деткам несколько раз повторили, что сейчас нужно будет очень быстро пробежать несколько километров, и отставать нельзя, это очень опасно, потому что никто не знает, кто живет на том участке, который им предстоит пересечь. И еще деткам сказали, что во время бега их никто не сможет услышать, то есть никто не сможет услышать их мысленные призывы, так что в случае каких-либо неожиданностей нужно просто громко кричать голосом, и все.

Детки вроде бы все поняли. Только Сиси спросила:

— А наша башенка? Она побежит с нами?

— Нет, детка, — ответила ей иир'ова. — Дзз построит вам новую, если понадобится.

— Хорошая башенка, — со вздохом передала Сиси, но этим дело и кончилось.

Уложив небольшой запас еды в заплечные мешки, брат Лэльдо и степная охотница надели их на спины, подтянули лямки, чтобы мешки не помешали им бежать, и зашагали на восток, постоянно обмениваясь короткими фразами, чтобы не упустить момент, когда пространство изменится.

Но прежде начало неуловимо меняться болото. Первым заметил это юный уроборос, поскольку именно он, обладая очень короткими ножками, находился ближе всех к поверхности земли.

— Здесь совсем другие мхи, — сообщил он. — Пахнут странно, на дурман похоже. Как бы нам не нанюхаться!..

Иир'ова тут же нагнулась и присмотрелась к мху. Потом присела на корточки, провела рукой по зеленому влажному бархату — и тут же передала:

— Нет, это не опасно. Но мох действительно другой.

— И травы другие, — заметил уроборос, убежавший уже метров на двадцать вперед.

— Да, ты прав, — согласилась степная колдунья. — Но нам это ничем не грозит. И все же это здорово, что ты замечаешь каждую мелочь.

— Давайте-ка поспешим, — предложил молодой эливенер. — Даже если опасности нет, мне все это не слишком нравится.

— А я тебя слышу! — встрял в разговор Додо. — А говорили — не слышно будет!

— Еще немножко — и перестанете слышать, — пообещал ему брат Лэльдо. — И уж тогда не отставайте!

— Не будем отставать, не будем! — загомонили птенцы.

Отряд быстрым шагом прошел еще метров триста, не обращая внимания на то, что под ногами все сильнее хлюпало, а дождь усилился, превратившись уже почти в настоящий ливень.

Конечно, Лэса могла бы воспользоваться одним из амулетов, подаренных ей огородницей Бенет в поселке кузнецов — фигуркой толстенького сурта под зонтиком; под этим магическим зонтом все они могли бы укрыться от небесной напасти. Но брат Лэльдо был категорически против того, чтобы отвлекаться на ерунду.

Он даже не позволил иир'ове уходить вперед, на разведку, решив, что в этом нет никакого смысла. Ведь если мысленная связь прервется, Лэса все равно не сможет сообщить друзьям об этом, а они даже не будут знать, где она находится, и случись что — не смогут прийти ей на помощь. Степную охотницу это, само собой, ужасно сердило.

— Ну что за ненужная осторожность? — возмущалась она. — Ты посмотри вокруг, здесь даже приличного куста на сто километров в окружности не найти! Меня же будет просто глазами видно, куда бы я ни ушла! Сколько можно тащиться черепашьим шагом?!

— Лэса, не валяй дурака, — ничуть не меньше кошки сердился эливенер. Он полностью перешел на мысленную речь, ради контроля ситуации, — и это тоже вызвало у иир'овы бурю эмоций. Она считала, что брат Лэльдо впал то ли в панику, то ли в маразм.