Вера Петрук - Слепой

А тем временем, за стенами шатра продолжали сражаться. На этот раз дрались на саблях — в воздухе раздавался характерный свист пляшущих лезвий и лязг парируемых ударов. Каждый удачный выпад противников сопровождался одобрительными криками зрителей. Четкий ритм, отбиваемый клинками фехтовальщиков, вдруг нарушился, и звук проводимой по телу стали подсказал, что кого-то порезали. Драганы возбужденно закричали, призывая победителя убить врага.

А враг, между тем, просил пощады. Умолял на чистом кучеярском языке. Догадка была внезапной и неприятной. Драганы дрались не друг с другом — они убивали наемников Аджухама. Тех немногих, кого удалось взять в плен, и кто должен был попасть в рай.

У драганов были особые представления о чести. Любой воин заслуживал рая. Даже враг. Военный кодекс его родины требовал отправить плененного противника в рай, победив его в честном поединке. Правда, понятия о честности у его бывших сородичей были странные. Драганы всегда старались захватить отличившихся в бою воинов, а после устраивали состязательные бои, обещая пленникам жизнь и свободу в качестве награды. Как правило, победить в таких поединках было невозможно. Против захваченного выставляли три дюжины воинов, которые сражались по очереди, пока пленник не отправлялся в рай на "заслуженный" отдых. Если же враг проявлял невиданную боевую мощь и сноровку и побеждал больше десяти человек подряд, ему подрезали сухожилия на ногах и состязания скоро заканчивались — не в пользу пленника. Арлинг предпочел бы отправиться в пустыню в компании дикого керха, чем сыграть в "честный поединок" с драганами.

Мысли опять вернулись к Сейфуллаху. Аджухаму могли отрубить голову и отправить ее в подарок защитникам крепости. Или подвергнуть пыткам, чтобы выведать слабые места в укреплениях города. Аджухам мог их и не знать, но кто ему поверит?

"Нужно бежать из шатра прямо сейчас, зря ты его отпустил", — назойливо прошептал внутренний голос, и Арлинг почти ему поверил. Момент для побега действительно было удачный. Внимание чужаков было отвлечено дуэлями с пленными наемниками, которые проходили недалеко от шатра. Арлинг медленно поднялся и осторожно приблизился к выходу, стараясь понять, чего он не хотел больше — ослушаться приказа Аджухама, нарушив, тем самым, правила Махди, или ожидать смерти господина в бездействии, что опять же противоречило его обету.

Колебания Регарди прекратились с появлением в палатке драгана, который без слов вытолкал его наружу. Вмешательство судьбы радовало, но выбор не облегчило.

— Тебе оказали большую честь, слепой, — произнес северянин, подталкивая Арлинга вперед. — Твой друг утверждает, что ты великий воин: мастерски владеешь саблей и ножи метаешь без промаха. Если так, то свобода в твоих руках. Одолеешь нас и пойдешь, куда пожелаешь. Мы даже дадим тебе верблюда и запас воды. А чтобы поединок был честный, драган, который будет с тобой драться, завяжет себе глаза. Амирон видит нашу справедливость! Никто не упрекнет нас в том, что мы хотим воспользоваться чьим-то увечьем. Мы бьемся на равных!

Драганы дружно поддержали соплеменника хохотом и криками, тут же затеяв между собой ссору, кто больше всех достоин отправить слепого на небо. Вазир стоял там же, среди толпы орущих воинов, но желания приблизиться к халруджи не выказал. Бывший начальник стражи был единственным, кому Регарди не смог бы сейчас отказать в драке.

Почему-то Арлинг не удивился, когда ему в противники достался Вонючий. Похоже, драган серьезно им заинтересовался. Он с удовольствием удовлетворил бы его любопытство, но сейчас было не самое подходящее время.

Пока Вонючий завязывал глаза платком, Регарди отчаянно ломал голову над тем, как избежать драки. Если он хотел спасти Сейфуллаха, нужно было заставить драганов поверить, что Арлинг не достоин рая Амирона. Могучий бог северян давно от него отвернулся.

— Будете драться на мечах, — крикнул кто-то ему на ухо, очевидно полагая, что раз Регарди слепой, то у него могут быть проблемы еще и со слухом.

Халруджи пересчитал столпившихся вокруг воинов. Примерно два десятка вооруженных, отдохнувших и желавших драться мужчин. Пожалуй, слишком много даже для него. Новая мысль была дикой, но не лишенной смысла. Если за минувшие годы в Согдарии ничего не изменилось, драганы не будут драться с трусом из страха запятнать свою честь.

— Держи!

Ему протянули клинок. Судя по едва слышной вибрации, это был простой короткий меч, возможно, даже однолезвийный. И это они называли честным боем? У противника оружие было гораздо длиннее. Гонимые ветром песчинки тихо скребли по клинку, позволяя халруджи сделать неутешительные выводы о преимуществе меча драгана. К тому же, Арлинг отчетливо слышал, как Вонючий отцепил от пояса кинжал, очевидно, собираясь использовать его вместо щита. Как только эфес меча ляжет в ладонь халруджи, драган нападет.

— Не хочу умирать! — всхлипнул Регарди, медленно опускаясь на колени. Непривычная влага сползла на щеки и посолонила губы. Слезы появились на удивление легко.

— Я овец стригу, добрые господа! Это обман! Тот кучеяр с бритым лицом, он врет. Я в жизни только ножницы и держал. Какой из меня мечник, сами посудите? Я ведь слепой.

— Он притворяется! — закричал Вазир, поняв, что его план может сорваться.

— Не дрейфь, — подбодрил Арлинга какой-то драган, с трудом сдерживая смех. — Варг отправит тебя в рай, будь ему благодарен!

Значит, у Вонючего было имя — Варг. Надо запомнить.

— Не убивайте! — закричал Регарди, упав на землю. — Пожалуйста, умоляю! Отпустите меня, я все сделаю, все отдам!

Скорчившись в песке, он поднял голову, чтобы зрители могли видеть слезы страха, бежавшие по щекам. Противно стало даже самому. Впрочем, он раскрыл им не все секреты.

"Разве я достоин вашего неба, идиоты? Разве я не вызываю у вас жалости и отвращения? Побойтесь Амирона и кодекса!"

Драганы продолжали смеяться, а Варг начинал злиться. Регарди чувствовал, как кожа противника становится горячее, и четко представил его краснеющее лицо. "Что ж, придется воспользоваться последним способом или сражаться с этими северными болванами до конца", — подумал он. Закрыв лицо руками, Арлинг затрясся в плаче, чувствуя, что осуществить задуманное оказалось нетрудно. Организм был ему благодарен — терпеть пришлось долго. Моча перебила запахи стоявших вокруг воинов, и какое-то время Арлинг полагался только на слух. Выдержав паузу, халруджи пополз к Варгу, который, видимо, как раз снял повязку, чтобы увидеть его позор. Северянин опешил.

"Правильно мыслишь, дурень. Драка с трусом тебя замарает".