Кэтрин Ласки - Ледяной

— Верно. И даже определил, откуда он пришел.

— И как тебе это удалось? — Фаолан не скрывал удивления.

— Похоже, примерно так же, как и совам.

Серебристый волк едва не подпрыгнул от возбуждения.

— Да, я знаю об этом от Гвиннет. Она масковая сипуха и всегда так делает. Наклоняет голову в разные стороны и определяет источник звука.

— А теперь это получилось и у меня. Может, я немножко сова?

По спине Фаолана пробежал холодок. Он невольно ощетинился и покачал головой.

— Лохин снова прошел через твои кости? — спросил Свистун.

— Да нет, ничего такого. А вот то, что рассказал ты, — очень важно!

— Думаешь, стоит пойти на разведку?

Фаолан с минуту колебался. Он еще не рассказал Свистуну об их с Эдме подозрениях — о том, что некоторые следы в кругах танца могли принадлежать не только чужакам.

— Да, думаю, стоит. Только сначала нам нужно дойти до Кровавого Дозора.

Свистун тоже мялся.

— В чем дело? — спросил Фаолан.

— Звуки приходили примерно оттуда, где должен быть Дозор.

— Что?

— Не совсем оттуда, но мы определенно движемся как раз в том направлении.

— Тогда нам нужно соблюдать осторожность, потому что… потому что… Судя по кругу, который мы видели, следы принадлежат чужакам. Возможно, они прорвались через заставы.

— Все следы принадлежат чужакам? — уточнил Свистун.

Фаолан заглянул прямо в его зеленые глаза. Значит, умница Свистун тоже знает про клановых волков.

Глава четырнадцатая

Мох «кроличьи ушки»

«Наверное, это знак, — подумала Гвиннет, — знак того, что я движусь в верном направлении». Знаком был восходящий поток теплого воздуха, позволявший ей парить без усилий, — не пошевелив ни единым перышком, она вознеслась высоко над землей. Сова закрыла глаза и представила, что волшебным образом оказалась вне времени и пространства. Великий Глаукс, как же хорошо быть птицей! И не просто птицей, а совой! Она не помнила уже, когда в последний раз ловила теплый восходящий поток. Обычно такие потоки встречались в районе Кольца Священных вулканов. Но до Кольца отсюда еще далеко.

Ветры явно помогали Гвиннет в поисках места, где скончался ее отец и где должен была находиться его шлем. Гвиндор всегда поддерживал с волками тесные связи. Он понимал их как никакая другая сова, уважал их обычаи и традиции и передал свое увлечение дочери. И она сознавала, что, если хочет найти отцовский шлем, должна воспользоваться услугами волка, обладающего превосходным нюхом. И не просто волка, а волчицы Сарк-из-Топи, славящейся своим чутьем.

Сарк была лучшей подругой Гвиннет в краю Далеко-Далеко. В последнее время сова часто задавала себе вопрос, как там поживает старая волчица с тех пор, как исчезли стада. Ведь совам приходилось гораздо легче, чем волкам: им требовалось меньше пищи, да и добыча, на которую они охотились, была мельче — в основном грызуны да змеи. Маленькие животные не мигрировали, и для охоты на них не нужно было тратить много сил. Всегда можно было найти полевку-другую в норке под кустом орешника или под каштановым деревом, а таких кустов и деревьев в Серебристой Мгле, где сейчас жила сипуха, — миллионы. Обычно Гвиннет отправлялась к Сарк, прихватив в подарок угольки, но на этот раз, прежде чем взлететь и отправиться на запад, она прикрыла горячие угли мхом и положила на него трех полевок из последней добычи, завернутых в еще более плотный слой мха.

Топь скрывалась под густыми облаками. Прорвавшись сквозь них и увидев клубы дыма, поднимавшиеся из гончарной печи Сарк, Гвиннет очень обрадовалась. «Это хорошо, — подумала сипуха. — Это значит, что топливо у нее еще не закончилось».

Сарк учуяла запах Гвиннет, когда та еще кружила высоко над ее головой. К запаху совы примешивались запахи тлеющих углей, мха и вкусных полевок! В предвкушении пищи из пасти Сарк заструилась слюна. Обычно она грызунов не ела, но сейчас голод был силен настолько, что волчица даже была согласна еще раз съесть кладку крачки. Оказалось, что зарытые в земле яйца вовсе не гнилые — просто у них такой вкус. Вкус этот, на взгляд Сарк, как нельзя лучше соответствовал характеру болотной птички, самой несносной среди всех крылатых. Летающие хорьки — так она прозвала крачек. Ужасно беспокойные, постоянно дерущиеся между собой, норовящие стукнуть своим острым клювом любого, кто случайно зайдет на участок, который они считают своей территорией. Год тому назад Сарк уже преподала им урок — несколько раз неожиданно подпрыгнула и ударила птиц лапой. Несколько крачек после этого урока так и не оправились, зато остальные оставили волчицу в покое и старались держаться подальше от ее логова.

Гвиннет опустилась на землю.

— Где же тебя носил Великий Глаукс, выражаясь вашим языком?

— Я была в Серебристой Мгле, мадам. Здесь стало просто невозможно заниматься кузнечным делом.

Разговаривая с Сарк, совы часто называли ее «мадам». Гвиннет точно не знала, кто первым придумал такое обращение. Вполне возможно, что это был ее отец, Гвиндор, питавший к Сарк огромное уважение и жаловавшийся на то, как несправедливо к ней относились другие волки. Гвиндор приходил в ужас, когда вспоминал, что ее среди волков называют «ведьмой». Тем более важно называть ее «мадам», повторял он своей дочери. «Так мы покажем волкам, как следует выказывать надлежащее почтение!»

— И еще я не хотела ссориться с волками из-за добычи, — добавила Гвиннет и немного помолчала. — Конечно, я не могу загнать карибу или какое-нибудь еще крупное животное. Но я принесла полевок. Извини, я знаю, что волкам грызуны не особенно нравятся…

— Поверь мне, нравятся! Особенно после яиц крачки.

— Ах, неужели даже до этого дошло?

— Дошло. По крайней мере, я дошла.

— А выглядите неплохо.

— Не смеши меня. Я всегда выгляжу ужасно. Но полевки пахнут замечательно.

— Я завернула их в мох «кроличьи ушки» и положила на угли. Да, я еще немного углей принесла.

— Очень любезно с твоей стороны.

— Ешьте не спеша. Они очень питательные, потому что питаются орехами. Не хотелось бы, чтобы у вас разболелся живот.

— После тех вонючих яиц вряд ли что-то повредит моему животу.

Сарк порылась во мху и достала успевшую немного поджариться полевку. Принюхавшись, она воскликнула:

— Какой чарующий запах!

— Это мох. Он так пахнет, когда сырой.

Не обращая внимания на предупреждение Гвиннет, Сарк разделалась с полевкой за пару секунд.

— Но ты, видимо, прилетела не только затем, чтобы накормить меня, — сказала она, проглотив последний кусок.