Татьяна Бродских - Чужими тропами

— Валлис, ты забыл, что лечил девушку? Не верю. Тогда скажи‑ка мне, к чему сейчас была твоя ложь?! — преодолел разделяющее пространство Ланьер, с подозрением глядя на целителя.

— Вы меня не поняли, милорд. Я же говорил, надо проверить все варианты. Например, у девушки могут быть латентные способности к магии огня…

— А развить их можно? И точно к магии огня? И как это может отразиться на детях? — оживился Ривен и тоже подошел ближе.

— Пробудить способности, даже если они обнаружатся, вряд получится, возраст уже не тот. А вот что касательно остального, для этого и нужно провести ряд исследований. Милорд, а может, ради науки вы обзаведетесь бастардом? — в глазах целителя горел фанатичный огонь. — Подумайте, наследника у вас все равно пока нет…

— Забудь об этом, Валлис, — с угрозой произнес Ланьер.

О чем говорили мужчины, я почти не понимала, они использовали слова, значение которых мне еще было незнакомо. Понятно, что речь опять шла обо мне. Но пугало не это, а выражение на лице целителя, дедок в этот раз не казался мне добрым и понимающим. Фанатизм в его глазах страшил сильнее, чем неутоленное желание Ланьера. Поэтому, когда лорд мне сказал отправляться в свою комнату, я послушалась незамедлительно.

отступление

— Мариса, отнеси леди обед в комнату, бедная девочка со вчерашнего дня голодная, — распорядилась госпожа Бурс.

— С каких пор Элен стала леди? — хмыкнул Петрос, но препятствовать приказу женщины не стал. Новости в замке распространялись быстро и то, как лорд поступил с девушкой, мало кого оставило равнодушным.

— Да она всегда ею была, только вы этого не замечали, — тут же отозвалась госпожа Бурс. — Осанка, походка, врожденное достоинство, их не спрятать нищенскими тряпками.

— У леди Элен белье изумительного качества и кроя, даже у хозяйки такого не было, вы уж мне поверьте, — поддакнула Мариса, спешно собирая на поднос еду. Горничной много чего еще хотелось поведать, но врожденная способность держать язык за зубами заставляла молчать. Вот и сейчас она решила не говорить, что у новой госпожи помимо белья есть золотые украшения.

— Дорогие вещи не делают из обычной девушки леди, — глубокомысленно изрек Петрос. Он не любил сплетни, болтовню, но многое знал и еще больше видел. Элен показалась ему доброй, исполнительной, серьезной девушкой, она не делала различия между окружающими ее людьми. А такое невозможно среди аристократии, на что господин Ривен добр со всеми, но и в его взгляде проскальзывает гордыня. А Элен другая.

— Да что бы ты понимал! — возмутилась повариха. — Я работала в знатных домах, уж насмотрелась на «леди». Элен их точная копия, худенькая, тоненькая, в чем только дух держится. А ее нежная кожа, прямой взгляд? Да и не стал бы наш хозяин похищать из чужого мира простолюдинку. Нет, Элен точно леди, умница, красавица, куда уж бывшей хозяйки до нее. Жаль только, что этому нелюдю достанется…

— Госпожа Бурс, придержите язык, — раздалось от двери.

— Ой, простите, господин Сетрак, — спохватилась женщина, прижимая ладонь ко рту. — Я ведь не со зла. А хозяин у нас хороший, только что ж он так с госпожой Элен? Ведь она еще совсем ребенок. Вы вот на Марису гляньте, девахе уже девятнадцать, а Элен, небось, не больше пятнадцати.

— Не дело нам, простым людям, обсуждать дела магов, — строго произнес управляющий, пресекая дальнейшие разговоры. Но уже это его замечание уверило госпожу Бурс в том, что она была права. Мариса сбежала к своей новой хозяйке, унося поднос со снедью. Петрос отвернулся к котлу, Элен только сегодня не вышла на работу, а было такое ощущение, что ее уже неделю нет. За то время, что девушка работала вместе с ними, они и не замечали, как много она успевала сделать. Сейчас же рук не хватало, хоть иди и проси хозяина вернуть Элен на кухню.

— Петрос, на два слова, — позвал повара управляющий. Они вышли из кухни и устроились в кладовой. — Элен же под твоим началом работала, что ты можешь о ней сказать? Это только между нами.

— Хорошая девушка, жаль ее, — хмуро произнес Петрос, прекрасно понимая, что его жалость Элен ничем не поможет. Если лорд решил сделать ее своей любовницей, то помешать ему никак не получится.

— В деревню ей нельзя. Вернут, — господин Сетрак задумался, а потом все‑таки вытащил из кармана ключ. — Отдай ей.

— Это то, о чем я думаю?

— Да.

— Уверен? Раньше я за тобой не замечал склонности к благотворительности, — улыбнулся Петрос, но натолкнулся на отсутствующий взгляд Сета.

— Она напомнила мне дочь. До сих пор жалею, что не успел спрятать Рилу, а потом уже было поздно. Магия, будь она неладна! — злость прорвалась сквозь обычно невозмутимый голос управляющего. — Считай это местью.

Глава 4

На пошив тулупа у меня ушло два дня. Наверное, я бы справилась быстрее, если бы не желание сделать его красивее. На отделку швов я перевела синее платье, оно все равно пришло в негодность от магии лорда. К тому же меня постоянно кто‑то отвлекал: то Мариса, то Ривен, то целитель. Причем последний, даром что меня не понимал, все справлялся о моем здоровье и порывался напичкать какими‑то зельями. Я отказывалась, потому что с детства не имела привычку пить неизвестные лекарства. Дедок хмурился и грозил лордом, но меня это не страшило. Да и Ланьер после того запоминающегося обеда не заходил. Мариса неизменно передавала пожелания лорда видеть меня на обедах и ужинах, но я была столь же непреклонна и не соглашалась. Пока же лорд терпел мое неповиновение, но я понимала — радоваться не имеет смысла, такие люди, как лорд, от своих идей не отказываются. И если он решил, что я подходящая кандидатура в любовницы, то остановить его может только упавший на голову тяжелый предмет. Но надеяться на чудо было глупо. Поэтому карту я схематично срисовала, а сегодня собиралась вечерком пробраться в кладовую и разжиться запасами продовольствия. Воровать нехорошо, но Ланьер не оставил мне выбора.

А сегодня я планировала выйти на улицу. Во — первых, надо было наметить пути отхода, во — вторых, проверить тулуп и сапоги, ну и в — третьих, мне очень хотелось увидеть солнце. Подумать только, я уже месяц в этом мире, а но так ничего кроме леса и замка не видела. Мне все реже снится Денис, и все чаще мама. Она просит у меня прощения, плачет, зовет. Я говорю, что давно не обижаюсь на нее, обещаю вернуться, но сама не верю своим словам. Не в моих силах заставить Ланьера открыть портал, а в его обещания я не верю.