Дракон, осторожней с любовью! - Сергей Борисович Куликов
Тем самым вся цепочка событий становилась неоднозначной в глазах Старейшин. В таком же положении оказывалась и смерть Рог’И, да и его предыдущие деяния не отличались полным согласием с требованиями традиции. Была ли и та, судьбоносная победа и полученная в её итоге добыча Рог’И достойны, раз уж привели они к столь печальным последствиям? Было о чём задуматься!
– Разве моё слово может здесь решать? – спросила Рок’Е.
Вопрос её не был пустыми проявлением приличий. Статус у неё был сейчас неоднозначен. Кто она, добропорядочная Матерь Дракона, не утратившая с жизнью защитника своего достоинства? Тогда она может претендовать на роль главы семейства при сыне до поры его Первой Охоты.
Возможно также, что Рок’Е – потенциальная изгнанница, вместе с недостойной гибелью Властителя Неба могущая потерять свою жизнь, а не одно лишь место в семье.
– Твоё слово не будет последним, – ответил Первый. – Тут ты права. Но надо же и нам понимать, как тебе всё видится, непосредственной участнице. Не можем мы принимать легковесные решения!
– Мудрость ваша известна! Она не знает промахов, – проговорила Рок’Е. – Вы спрашивает, и я отвечу: Рог’И пал достойной смертью.
– Почему ты так думаешь? – спросил Второй.
Он вмешался в разговор, не выдержав нагнетавшегося напряжения. Первый взглянул на него, выпустил струйку дыма и недовольно проговорил:
– Твоё рвение похвально, брат. Но повремени высказываться. Пусть речь пока течёт между нами с Матерью, ибо ей и так тяжело. Что будет, когда внимание она вынуждена станет дробить между многими членами Совета?
Прочие участники сбора Совета неодобрительно заворчали в адрес Второго, соглашаясь с Первым. Старейшины утратили часть драконьего эгоцентризма, который затих в них вместе с угасшим зовом. Но были они всё же драконы, пусть обретшие мудрость. Поэтому каждый из них с трудом терпел, когда в дело, ими ведомое, вмешивался кто-то ещё.
– С почтением уступаю крыло беседы тебе, брат, – сказал Второй. – Ты прав, я ещё найду время молвить слово, если будет нужно.
– Славно! – ответил Первый. – Но сути наше с тобой согласие по второстепенным вопросам не меняет. Следует нам узнать, почему Матерь считает то, что считает. Итак, поясни!
Всё время короткой перепалки Старейшин Рок’Е спокойно стояла, опустив голову и рассматривая поверхность уступа. Она всё более успокаивалась, понимая, что Совет не станет решать скорополительно. Участники сбора сами были в замешательстве. Случай выдался небывалый, в памяти не значившийся.
Как можно было, что называется, жечь неглядя? Традиция ясно рекомендовала делить смерти на достойные и недостойные. Но деление охватывало лишь поединки обычные, да события нежданный, но понятные. Бой равных достоен. А гибель в ином случае?
Не было по эту сторону гор зверей или каких иных существ, чтобы смерть от них считалась бы не роняющей драконьего достоинства. Другое дело, воля рока: обвал в горах, падение при ошибке полётной или иные сходные явления. Смерть в таких условиях была непредвиденной и непреодолимой. Между тем даже драконы считались с волей судьбы и признавали её жертв достойными.
Рог’И бросил вызов и пал, но смерть принял в бою с природным существом. Как тут судить, судьба его проговорила или собственная слабость? Рок’Е спокойно сказала:
– Смерть от Владыки Моря была предрешена. Попытка уйти из-под длани судьбы ею же и навлечена стала! Владыка Моря – существо неразумное. Он не выбирал, нападать или отступать. Но в силе своей только ему могла судьба внушить, что явится через него кара Властителю Неба. Поэтому необорим оказался Владыка. Не своей слабостью, но мощью судьбы пал Рог’И, так я вижу достоинство его смерти.
– Есть мудрость в словах твоих, – ответил Первый. – Слышим тебя, но пока не станем судить окончательно. Выйди из круга, побудь неподалёку в полёте, а мы всё разберём в круге Совета.
Рок’Е встрепенулась и слегка махнула крыльями. Седьмой отступил, пропуская Матерь и снова замкнул круг, как только она исчезла за его спиной. Совет продолжился.
– Вот теперь, братья, высказывайтесь, кто посчитает нужным, – предложил Первый.
– Случай сложный, но вполне понятный, я думаю, – сказал Второй. – Пал дракон в бою не самом достойном, его семья должна быть наказана как-то, но не самым строгим образом.
– Это только внешняя канва, – ответил Третий. – Давайте заглянем внутрь, так раньше я делал, когда был на твоём месте.
– Мудрости тебе было не занимать, брат! Судил ты обычно верно, смотрел вглубь, – проговорил Четвёртый.
– Сохраним же здравие суждений о своих делах, чтобы не впасть в суетность мысли при оценке чужих! – заметил Пятый.
– Верно говоришь, вот и Седьмой согласно кивает, – добавил Шестой. – Но выслушаем Первого, конечно.
– Спасибо, что не забыли про меня, выясняя, кто из вас достойнейший! Моё слово таково: смерть признать достойной, Матерь считать временной главой семейства. Пусть воспитывает юного Властителя Неба до сроков урочных. Забыли, что остался по смерти Рог’И сын его? Ни в чём не виноват он в глазах наших, да и с судьбой ещё счёты не свёл.
– Точно изрёк, брат! – воскликнул Второй. – О сыне-то мы запамятовали, выясняя порядок расчёта в кругу Совета.
– Вот именно! – добавил Пятый. – Оставим наши споры и задумаемся о юном Властителе Неба. Готов я поддержать Первого брата в его суждений.
– Три уже голоса прозвучало, – сказал Шестой. – Готов и я влиться в наметившийся хор. Седьмой тоже не возражает, ведь правда, брат? Киваешь? Отлично!
– Буду и я солидарен с вами, братья, – проговорил Четвёртый.
– Предлагаю ещё подумать, не все моменты мы учли, – проворчал Третий. – Впрочем, в целом, и я уже склоняюсь к общему мнению.
– Что ещё ты хотел бы обсудить? – спросил Второй. – Какие такие глубины снова открылись?
– Бездетные подруги, это раз! И кто будет кормить и защищать семью, возглавленную Матерью. Это два!
– Ты прав, брат, – заметил Первый. – Стоит учесть все нюансы. Ну же, Второй, попробуй ответить на поставленный вопрос.
– Чего тут долго рассуждать? Бездетные подруги вольны уйти в Материнскую долину. Не делали они кладок, не рождали дочерей. Могут из них получиться Матери Драконов, на которые падёт жребий в будущем.
– Правда твоя, брат, – проговорил Пятый. – Рассудил ты здрао. А как быть с другой частью вопроса?
– Точно, точно! – воскликнул Шестой. – Эй, Седьмой, хватит
