Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 3. Часть 6 «Нет пощады врагу»

Когда тёмный король покинул Амаралан-анорд, светлый город накрыла чёрная тень драконьих крыльев. На горизонте показалась армия дроу, но войско высших эльдар не готовилось к осаде. Золотые ворота впервые открылись перед врагом, и тёмные эльфы вошли в столицу Сиралиона. И вёл их воин, тёмный эльф, выделявшийся среди сородичей огромным ростом и стальной правой рукой. Когтистые пальцы сжимали длинный чёрный меч, чьё лезвие пылало алым огнём, на поясе — эльфийские головы и черепа, а шлем его был выполнен в виде ужасающей маски с кровавым оскалом. Сошлись на главной улице две армии и, к ужасу горожан, объединились. Эльфйийский офицер и устрашающий дроу пожали друг другу руки, и объединённая армия двинулась к дворцу, над которым уже кружили два чёрных дракона. Продолжал лить дождь, а воронка в небесах завершала мрачную картину.

Казалось, надежда потеряна. Но не все эльфы предали своего короля. Навстречу предателям вышел ещё один отряд. Тут же прозвучала отрывистая команда, отряд копейщиков выстроился в стену щитов и ощетинился копьями. Без лишних разговоров лучники открыли огонь с башен и парапетов дворца. А среди копейщиков встали минотавры, во главе со своим командиром Рейкаром. И небеса Амаралан-анорда затопил огонь, и дождь превратился в кислотный…

Приблизившись к городу, Ашамаэль в ужасе замер. Над пиками Амаралан-анорда кружили чёрные драконы, поливающие белый град пламенем. Врата были распахнуты, а в самом сердце города кипело сражение, но на стенах и воротах — ни одного мертвеца. А дождь здесь жёг кожу и шипел на одежде. Всё происходило как в страшном сне, и глаза короля-чародея затянула алая пелена. Несмотря на усталость и тяжесть во всём теле, Ашамаэль приказал атаковать и сам среди своих рыцарей кинулся в атаку на врага.

Скаррестинуор с рыком кинулся на своих собратьев, и даже грифоны, позабыв про вражду, неслись рядом с ним. Конница яростным вихрем ворвалась на улицы, заставив дроу и предателей в срочном порядке перестраиваться. И теперь враг, не ждавший скорого возвращения короля, был зажат с двух сторон: со стороны дворца напирали минотавры, а со стороны ворот — рыцари Сиралиона во главе с разъярённым падшим эльфом. А в небесах пламя чёрных драконов смешалось с магическим тёмно-фиолетовым огнём Скаррестинуора. И слышался клич грифонов, чьи острые когти терзали чешую вражеских существ.

На вале из мертвецов, в центре вражеской армии, стоял эльфийский предатель, призывая своих братьев на бой с узурпатором. А командир дроу сражался среди своих воинов, сея смерть всем, кто к нему сумел приблизиться. И Ашамаэль, видя этого офицера, узнавал в нём знакомые черты. Это был тот дроу, которого падший эльф оставил умирать в лесу, когда только недавно попал под власть Ваалинара. И, похоже, не только король узнал своего давнего врага. Но вот незадача, приблизиться друг к другу они не могли — велико было расстояние. Да и Ашамаэль больше всего сейчас жаждал оторвать голову предателю — дворянину, который выражал недовольство ещё во время присяги. Сейчас узурпатор жалел, что не пресёк попыток мятежа сразу, но после этого сражения он обязательно исправит это маленькое упущение. Теперь-то вряд ли кто-то посмеет роптать, если неугодных королю казнят без всякого суда и следствия.

Но ещё предстояло сломить сопротивление дроу и мятежников, ибо тех было примерно в три раза больше. Тут даже минотавры были не столь эффективны, к тому же этих могучих воинов предпочитали доставать издалека или со спины. А в общей мясорубке порой было сложно различить, кто же друг, а кто — мятежник. Таким образом битва складывалась вовсе не благополучно для Ашамаэля, который уже еле держался в седле — силы покидали короля.

Впрочем, в небе всё было по-другому. Там Скаррестинуор быстро одерживал верх над своими сородичами с поддержкой грифонов. Три легендарных зверя слились в страшном танце среди огня и плавящей камень кислоты. Ревело пламя, когти рвали чешую, проливая кровь на некогда белую мостовую и светлые пики. И вот с гулом один из чёрных драконов обрушился на город, издавая оглушительный рёв и изрыгая полужидкое пламя. Практически весь Амаралан-анорд был охвачен огнём. Вокруг была только смерть, слышались крики сгорающих заживо эльфов, вопли детей и матерей. Второй чёрный дракон тоже не заставил себя ждать и отправился следом за своим сородичем, упав на другом конце города.

И вот, когда легендарный дракон закончил со своими собратьями, он обрушился на врагов своих союзников. Мостовую затопило фиолетовое пламя. И в этот же момент дроу и мятежники обратились в бегство. Многие тёмные эльфы, в том числе и их командир, сумели прорваться к выходу из пылающего города и скрыться. А вот мятежники сдались на волю своего короля вместе с трусливым бунтовщиком-дворянином, который рухнул на колени прямо на вале из мертвецов. В ярости Ашамаэль тут же кинулся к нему, уже на ходу вылезая из седла — сейчас только злость, подпитываемая тёмной магией, давала ему силы. С оглушительным грохотом он отшвырнул в сторону свой посох и взбежал по трупам к предателю. Тот поднял глаза, полные злости, презрения и отчаянья на своего короля. Лик правителя был страшен и искажён не только яростью, но и изуродован кислотным дождём — кожа словно оплавилась. И лишь одежду чародея не тронул пагубный дождь, ибо создана она была Дартазаэлем, и мало что было властно над ней. Обожжённые токсичным ливнем пальцы сомкнулись на горле предателя. Эльфы собрались вокруг, ожидая, что же сделает их король. И Ашамаэль резким рывком поднял изменника на ноги так, что оба чуть не упали с горы мертвецов.

— Наказание за предательство здесь предельно простое. Смерть! — прошипел узурпатор, и в его руке выросло ледяной лезвие. Взмах магического оружия, и обезглавленное тело упало, смешавшись с другими мертвецами, а голова дворянина осталась в руке колдуна. Падший держал её за волосы.

— Предателей ждёт бесславная смерть! — вскрикнул он, в гробовой тишине подняв отрубленную голову над собой. — Приступить к казни предателей! Тела — сжечь.

И страшное свершилось в этот день на пылающих улицах Амаралан-анорда. Братья казнили братьев, и окрепла тогда ненависть многих эльфов к своему падшему собрату. Но некоторые — наоборот, стали ещё более верными. Впрочем, приказ не был исполнен полностью. Многие предатели в тайне были отпущены. А причиной этому было то, что стоя на вале из трупов, чернокнижник испуганно замер. Кое-что омрачило вкус горькой победы: на десятерых стражей, охранявших Маэлин, кто-то напал! Но в этот момент силы покинули мага окончательно, и он повалился на землю, скатываясь со страшной горы. Быть может, у кого-то из эльфов и появились мысли закончить дело, которое начали мятежники, но этому в любом случае помешали минотавры, которые быстро обступили тело узурпатора и, подняв его на могучие руки, унесли во дворец.