Матабар. II (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич Дрой
— Да что за день-то такой, — процедил сквозь зубы капитан и, на манер вороньих крыльев, взмахнув полами пальто прошел к следующей двери и рывком ту открыл.
— Вам нельзя…
— Все в порядке, Элла, — прозвучал, что неожиданно, знакомый голос. — Приготовь нам, пожалуйста, три чая.
— Мне какао, если можно, — улыбнулся Арди.
— Хорошо, — все так же спокойно прощебетала Элла и, открыв неприметную тумбочку около столика, достала оттуда несколько чашек, термос и какие-то баночки с порошками.
Арди, поспешив за Миларом, тоже вошел внутрь кабинета. Первым, что бросилось в глаза, стал промятый, короткий диван, явно часто используемый вместо кровати. На это намекала стоявшая рядом гардеробная вешалка с несколькими парами сорочек и пиджаков.
Помимо дивана здесь стоял еще и широкий стол из красного дерева, на котором лак потрескался не хуже разбитого льда на стылой луже. На его поверхности навсегда опечатались следы от бутылок и стаканов. Ну и, разумеется, оружейный сейф в дальнем углу. Достаточно объемный, чтобы спрятать в нем недурственный арсенал.
Окно выходило на улицу и примыкающий к ней проспект, а сквозь ночь, гордо шагающую над крышами домов, проглядывались мириады огней Нового Города, заменявшие жителям звездный свет.
А еще здесь пахло. Алкоголем. Табаком. Сыростью. И долгами. Долгами даже больше, чем всем остальным. Иначе как объяснить, что отопление почти не работало.
Потому Огланов и сидел, закутавшись в плед. Невысокий, с явно нездоровым пузом, зализанными на бок жидкими, седыми волосами, щербатыми зубами и кожей, напоминающей лимонную цедру.
Но с ясным, стальным светом серых глаз и лукавой, легкой улыбкой.
— Неожиданная встреча, Ард, — произнес он приятным, но скрипучим голосом. — Успели приобщиться к джазу?
Милар в недоумении перевел взгляд с Петра на Арда и обратно. Тот и сам молча открывал и закрывал рот, старательно изображая из себя рыбу.
— Метрополия, сколько бы миллионов в ней не проживало, весьма тесный городок, Ард, — развел руками тот самый старик, с которым, почти полгода назад, Арди играл в Семерку, коротая ночь.
Милар, не спрашивая разрешения, уселся на один из стульев, достал сигарету, поджег и закурил, попутно придвинув к себе грязную, почти доверху забитую сигарными огарками пепельницу.
— Вы, я вижу, уже знакомы, — капитан выдохнул облачко дыма.
— Знакомы, — кивнул Петр и, указывая Арди на соседний стул, добавил с оттяжкой: — Господин…
— Капитан Милар Пнев, дознаватель первого ранга второй канцелярии, — представился Плащ.
— Ну надо же, — картинно всплеснул руками Огланов, которому на вид можно было дать лет шестьдесят или чуть больше. — Аж целый капитан дознаватель. И чем же я обязан столь редкому визиту в мою столь же скромную обитель?
И, что показательно, Петра нисколько не заботило ни звание Милара, ни принадлежность того к Плащам. Казалось Петр и вовсе слегка насмехается над своим визитером.
— Елизавета Арис мертва.
Петр моргнул, затем моргнул еще раз и прямо на глазах будто постарел лет на пять. Он молча протянул руку, открыл одну из секций под столом, достал бутылку с янтарным напитком и три стакана.
Поставил перед каждым, откупорил пробку, налил по нескольку грамм и тут же залпом осушил свой.
— На службе, — Милар плавно отодвинул от себя не самый чистый стакан.
Петр выпил и его.
Арди недолго смотрел на плещущуюся перед ним жидкость, в которой, по запаху, легко узнавался виски.
— Не пью.
— Да, Лиза что-то такое говорила о своем новом долговязом знакомом, — Петр выпил и содержимое стакана Ардана.
Они все ненадолго замолчали.
— Что ты хочешь знать, капитан? — спросил, наконец, Петр.
Голос его звучал тяжело, но немного трясся. Примерно так же, как и руки, убиравшие бутылку обратно в своеобразный бар.
— Бальеро, — коротко ответил Милар.
— Что конкретно?
— Все.
Петр откинулся на спинку скрипучего, разваливающегося кресла и повернулся к окну. Арди никак не мог взять в толк — почему, учитывая количество дел в архиве, кабинет в таком плачевном состоянии.
— Примерно два месяца назад ко мне попало одно не очень приятное дело, — начал рассказ Петр. — Пропал ребенок одиннадцати лет.
— Почему не стражи?
— Потому что у стражей, как выяснилось, есть дела поважнее, чтобы выяснять, куда подевался ребенок северных переселенцев, — устало, без агрессии, ответил старый сыщик. — у которых этих детей по восемь штук. Они, конечно, дело открыли, но за две недели поисков никаких подвижек.
— А как это связано с…
— Не перебивай, капитан, — Петр достал сигару и коробок спичек. Закурил. — Я за дело взялся. Два экса, все же, на дороге не валяются, особенно когда за аренду долг уже почти десятка… Сперва подумал, что все как обычно. Либо в драке забили, либо упал где-то неловко, а может выкрали на незаконные предприятия. Да ты и сам знаешь, как это происходит, капитан, в неблагополучных районах.
Милар открыл блокнот и начал вести записи.
— Где именно пропал ребенок?
— На самых окраинах Фабричного района. Пересечение Псовой и, кажется, Ломье, но могу ошибаться. Память стала… — Петр помахал ладонью около виска и не закончил фразу. — Возьмешь на выходе дело у Эллы. Там все записано.
— Возьму, — карандаш Милара не останавливался ни на мгновение. — Продолжай.
— Я наведался в школу — мальчишка был душой компании. Иногда дрался, чаще — нет. За девчонками бегал. На подработки исправно ходил. Деньги все в дом нес, за младшими ухаживал, родителям помогал, обычный такой ребятенок.
— Такой бы не сбежал, и не сгинул бы в драке.
— А если бы сгинул — свидетели бы остались.
— А свидетелей, разумеется, не было?
Петр лишь развел руками. Арди все это время в разговоре участия не принимал, лишь внимательно слушал.
— В итоге я опросил всех, кого мог, — Петр затянулся и немного закашлялся. — В том числе и пару своих контактов среди людей Пижона дернул. Никто ничего не видел и не знал. Парнишка словно сквозь землю провалился.
— Печально, разумеется, — без тени лукавства или сарказма, протянул Милар. — Но причем здесь Лиза и Бальеро все еще не понятно.
— Это потому, капитан, что ты меня плохо слушаешь. Либо медленно думаешь. Первого ранга дознаватель… дела у второй канцелярии, видимо, после реформы, совсем плохи стали…
— Ты не отвлекайся, Огланов.
— А я и не отвлекаюсь, малец, — Петр почесал щеку. Таким хитрым образом, что можно было принять этот жест за аналогичный, правда означающий неприличное пожелание совокупления с ослом.
Милар лишь сдержано хмыкнул, но промолчал.
— Когда нет никаких зацепок, то это и есть — самая важная зацепка, капитан, — тон Петра стал наставительным, разве что не учительским. — Кто-то сработал настолько чисто, что ни одна душа не имела даже представления, что, как и когда с пареньком случилось. Тут не несчастный случай. И не маньяк или психопат какой-то. Работали тонко. Аккуратно.
— Профи.
— Именно, — щелкнул пальцами Петр. — А если работали профи, значит…
— Значит дело не единственное, — теперь уже пришла очередь Милара задумчиво тереть щеку, но без всяких намеков.
— Смотри-ка… значит не зря из моих налогов зарплату получаешь.
Капитан окинул взглядом помещение и широко улыбнулся.
— С твоих-то? Там и на щепотку соли не хватит.
Петр не отреагировал и продолжил:
— Я подергал за ниточки. Тут словечко, там слушок, остались еще, у старого инспектора, знакомые, — Петр попытался стряхнуть пепел в пепельницу, но промахнулся и попал на стол. Кажется, он был не в лучшей форме. — В итоге, за последний год, в каждом районе города случались подобные происшествия. И не по разу.
— Всегда мальчики?
— И девочки тоже, но! — Петр вздернул палец. — Меня интересовали не все дети, а только мальчики одиннадцати лет. И, ты знаешь — я нашел с десяток таких дел. Все, как и мое, без единой зацепки. Чистейшие глухари.
