Николай Толстой - Пришествие Короля

Радуясь в душе, князь Айнион и старшие его госгордда поехали в церковь, что стояла в самой середине этого огромного города. Солнце озаряло блистательный отряд, согревало красные черепичные крыши Каэр Виддай и наполняло радостью сердца жителей В дверях жилища Господня причастились они из рук епископа Каэр Виддай Тела и Крови Христовой, ибо теперь каждый день могла грянуть война с коварными людьми Ллоэгра. Айнион маб Рин положил на алтарь дорогие золотые украшения и исповедался в своих грехах. Потом он и его приближенные проехали по улицам, где собрались люди, чтобы пропеть «Sancti Venite». И трижды из груди каждого вырвался радостный боевой клич «Аллилуйя!», который дал бриттам епископ Гармаун в знак близкой победы. Так обстояли дела. А на следующий день пришли еще более радостные вести. К западным вратам галопом примчался гонец, который наконец принес известия из лагеря самого Мэлгона Гвинедда. Когда он в последний раз видел великого короля — рассказывал вестник по пути в палату совета, — тот шел по южному Поуису к блистательному городу Каэр Лойв. Теперь же он должен уже достичь могучей Хаврен, после чего он разделит свои силы — основное войско пойдет к Каэр Виддай, а королевский сын Рин с военным отрядом из Арвона со всей поспешностью двинется к Динайрту, чтобы занять его до подхода врагов.

Посланником этим был не кто иной, как Ллован Ллау Дивро, на которого Руфин наткнулся в момент его ухода из лагеря Кимри. Он был из народа фихти, который живет в далеких северных горах. Был он гибок, смугл и хитер, и ни грабители с большой дороги, ни расселившиеся за рубежами ивисы не сумели помешать ему. На нем было кольцо Мэлгона Гвинедда, и он сказал, что в течение нескольких дней князь Айнион может ожидать подхода боевого отряда принца Эльфина маб Гвиддно, который со всей быстротой мчится впереди войска на помощь защитникам Каэр Виддай.

Князь Айнион приказал, чтобы этого человека щедро наградили за труды, и с легким сердцем вернулся во дворец. В эту ночь во дворце был большой пир, в очаге полыхали сосновые поленья, и в отсветах пламени воины залпом пили искристое вино из стеклянных кубков, смеялись и вспоминали отважные деяния, славу которых они вскоре обновят в битве с язычниками. Наконец-то близится час, предсказанный Мирддином при явлении Красного и Белого Драконов перед королем Гуртейрном! Поведал он, что долго будет Белый Дракон разорять Остров Могущества, дотягиваясь своим ядовитым языком даже до Западного Моря. Так гласило пророчество: хотя поначалу Красный Дракон окажется слабее и будет почти вытеснен из-под крова над водоемом, но со временем он воспрянет и навсегда выгонит Белого Дракона из своего дома.

Тремя днями спустя ловкий Ллован, которому было дозволено выходить и входить во врата крепости, явился перед князем Айнионом, чтобы доложить, что на главной дороге он встретил Эльфина маб Гвиддно и что надо ждать прибытия воинов Кантрер Гвэлода этой самой ночью!

Князь Айнион тем вечером лег спать с легким сердцем. Он спал глубоким сном, но внезапно пробудился от того, что кто-то коснулся его руки. Была середина ночи, и князь ничего не видел в темноте. Вскочив на ноги, он схватился за меч, что всегда лежал рядом с ним. Но его остановил шепот — кто-то говорил ему прямо в ухо. Он узнал мягкий голос Ллована Ллау Дивро, посланца Мэлгона.

— Тихо, господин! — прошептал ночной посетитель. — Время просыпаться и идти.

— Враг нападает? — спросил князь Айнион, спешно затягивая шнурки на башмаках и застегивая пояс. — Как ты прошел мимо часовых? Я же приказал всем смотреть зорко, как Гвиаун Ллидаг Кат!

— Не вини своих стражей, господин, — прошептал Ллован, ведя князя вниз по лестнице. — Я хожу в темноте как кот, и острый нужен глаз, чтобы заметить Ллована Ллау Дивро, когда он того не хочет. Надо быть очень осторожным — принц Эльфин маб Гвиддно прибыл к воротам.

Они быстро шли по пустынным улицам, освещаемым только мерцающей луной да случайными вспышками факелов на стенах. Ллован рассказал князю, что принц Эльфин подъехал к воротам только с тремя спутниками, а остальной его госгордд залег в ожидании в роще неподалеку.

— Он опасается, как бы враги не заметили его прибытия и не попытались напасть, когда он будет входить в крепость, — объяснил он князю.

Айнион согласно кивнул, и через мгновение они остановились под двумя боковыми башнями западных ворот.

Узнав князя в свете фонаря кордегардии, начальник стражи молча вынул задвижки небольшой двери, устроенной в огромных воротах. Вместе с начальником стражи и двумя-тремя копейщиками Айнион вышел на дорогу, что тянулась к Каэр Вадон и Каэр Кери. В полумраке он увидел перед собой высокого молодого человека в плаще с капюшоном. За ним стояли еще трое, а чуть дальше князь Айнион заметил темные очертания повозки — ее колеса и копыта запряженных в нее быков были обернуты мешковиной.

— Ты — князь Айнион маб Рин, владыка Каэр Виддай? — тихо спросил новоприбывший.

— Я, — ответил Айнион, — а ты, должно быть, принц Эльфин маб Гвиддно из Кантрер Гвэлод, что на Севере?

Вместо ответа тот поднял руку, и на князя набросились сзади. Хватка была стальной. Он увидел, как отлетел в сторону холст с повозки и на дорогу молча попрыгали вооруженные люди.

— Animith seax! В ножи! — раздался в ночи хриплый крик, и во мраке яростным пламенем сверкнули два десятка клинков. На голову Айниону набросили тяжелый плащ, и он уже больше ничего не мог ни слышать, ни видеть. Он понял, что и он сам, и все князья Придайна пали жертвой предательского тумана, такого же, ч го окутал Придери и Манавиддана в былые времена, когда они сидели на кургане Арберт.

Воистину, велико было предательство, и велико было ликование короля Кинрика, когда на следующий вечер сидел он на троне князя Айниона в большом пиршественном зале города. Громко радовались его люди, гевиссы[124] (или ивисы, как эти чужаки, вэальхи, именовали их), и неистово веселились вожди ангель-кинн и их союзников из-за моря. В тот день улицы Каэр Виддай текли кровью, и сокровища города остались захватчикам на разграбление.

Как рассказывает Хеорренда, даровитый скоп[125] гевиссов, высоко на престоле своем, гив-столе — «престоле дарений», источнике даров, восседал Кинрик, сын Кердика Завоевателя, назвавшийся владыкой захваченного города. Давным-давно, в дни своей юности, вместе с отцом своим Кердиком прибыл он на пяти кораблях на берег Бриттене и высадился в месте, которое люди называют Кердикес Ора. Там они бились с бриттами и обратили их в бегство. Потом убили они их владыку Натана вместе с пятью тысячами его людей. После этого захватили они остров Уайт, который Кердик отдал своим племянникам Стуфу и Витгару.