Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

Веховский не ждет. Его выворачивает начать быстрее.

– НА КОЛЕНИ! – заорал он металлическим голосом. – Я СКАЗАЛ, НА КОЛЕНИ!

– НА КОЛЕНИ! – присоединяется троица его друзей.

Твою ж мать!

Хватаясь за голову, я начинаю отступать.

Не, ну нормально, эти падлы как будто знали, что ректор у меня отобрал Иглу Падина. Теперь если что, мне не на что будет сослаться.

Эх… ну и выбор.

Показать, что меня не берет Голос и отмудохать четверку означает отгрести проблем сначала от отца, а после от спецслужб. Проиграть – дать отмудохать себя. И это в лучшем случае. Верховский же не угомонится, пока не опустит меня ниже плинтуса или не прикончит. Уж я эту породу знаю.

Пока не придумал стоящий вариант, приходится отступать и изображать борьбу с Голосом. Показывать мнимые страдания.

– Олег, прекрати сейчас же!

Ну на до же… Смирнова вернулась.

Еще и с подкреплением!

Она бежала по длинному коридору первой. За ней Ольга, с которой она знакомила меня вчера, и еще одна старшекурсница.

– ЭТО НАШЕ ДЕЛО! НЕ ПОДХОДИТЕ! – обернувшись, ощетинился на девушек Верховский.

Подруги останавливаются, но не Смирнова.

– Я сказала: ОТВАЛИ ОТ НЕГО!

– САМА ОТВАЛИ! – присоединяясь к Верховскому, орут на Лену Голосом его друзья.

Мне конечно жутко приятно, что сразу против четверых за меня вступается девушка. И все же это как‑то неправильно. Должно быть, наоборот. Да и все равно они не послушают Смирнову. Все равно мне придется драться.

Что выбрать: Лед или Ветер?

Ветер прикольный, конечно. Вот только он здесь все разнесет, заденет и Смирнову, и ее подруг. Выходит, лучше Лед.

– Олег, прекрати! МЫ ОБЕЩАЛИ!

Из‑за угла выбегает брат Ольги – Владимир, с которым меня также вчера знакомила Смирнова, а с ним целая толпа Высших.

Пока парни успевают подбежать, Лед сковывает четверку беспредельщиков по горло. Те застывают ко мне кто спиной, кто полубоком.

– Андрей, отпусти их. Они больше не посмеют тебя тронуть. Все кончено, – просит Смирнова.

Подхожу к Верховскому, чтобы перед ним ухмыльнуться.

– НА КОЛЕНИ, СУКА! НА КОЛЕНИ! – вытаращившись на меня, едва слышно хрипит Верховский. Несмотря на тяжесть Льда, он все еще использует Голос. Шепот отдает в моей голове дребезжащим металлом.

– Скажи спасибо им всем, – киваю на девушек и прибежавших Высших. – И запомни. Третий раз станет для тебя последним. Это я тебе обещаю.

В дальнейших разборках, начавшихся между Высшими ни я, ни Смирнова участия не принимали. Я лишь убрал Лед, и мы вместе направились к выходу.

– Как ты узнала? – обращаюсь к Лене.

– Когда они проходили мимо, у меня еще появилось нехорошее предчувствие. Но я же не думала, что Олег нарушит слово. Я стояла с подругами, подбежали мальчишки с курса. Ну те, что уговаривали пойти в кафе и рассказали, что случилось.

– Спасибо, что вмешалась.

– Пожалуйста, – улыбнулась она и дернула тоненькими плечиками.

Автомобиль Смирновой стоял у лестницы, а вот моего что‑то не наблюдалось.

– Так тебя подвезти? – в очередной раз предлагает Лена.

– Да нет, сейчас должен приехать Василий.

– Нет уж. Раз спасла, я обязана тебя довезу до дома, – я хотел отказаться, но девушка добавила: – Никаких возражений! Я настаиваю!

У Смирновой также как у меня впереди размещались водитель и охранник. Мы садимся на заднее сиденье. Как только автомобиль трогается, я не сдерживаю появившегося любопытства:

– У меня две младшие сестры. По‑моему, их ничто не заставит опустить руки в скверну. Что тебя побудило взять Голос?

Лена усмехнулась.

– Как ни странно, Голос и побудил. Мне надоело, что мне все приказывают. Захотелось освободить себя от этого наказания, пусть и в ущерб скорой старости.

– А вообще, в вашем кругу такое часто практикуется?

– Очень. Только не все сразу соглашаются. Вон, Ольга и Катрин до сих пор не решились.

Понимаю, затрагиваю непозволительные вещи, но интерес постегивает накидать еще вопросов.

– И не смущает скорая старость? По‑моему, для девушек это важно.

– Не смущает. Мы знаем, как сохранять молодость. Правда, это очень дорого стоит. Процедуры нужно повторять постоянно. Но мы можем это себе позволить. Подробности не расспрашивай. Все равно не скажу. Потому что это тайна! – ответила она и засмеялась.

Исчерпывающий ответ. Как говорится, на каждое правило найдется исключение.

На подъезде к дому у входа вижу свой автомобиль. Василий как будто забыл о своих обязанностях.

– Спасибо еще раз, – говорю напоследок перед тем, как выйти из машины.

– Угу, – кивает Смирнова в ответ и подается ко мне.

Хм… Не понял… Она хочет целоваться?

Вместо того чтобы приблизиться к губам, она хватает мою голову и разворачивает к себе ухом.

– Не говори никому, что взял Голос, – шепчет она. – Никому и никогда!

– Но как ты…

– Ты прокололся. Надеюсь, это заметила только я. Постарайся впредь не совершать подобных ошибок.

– Как?.. Когда? – вырвавшись из рук девушки, я смотрю на нее с удивлением.

– Когда не реагировал на команды Олега, – снова заставив мое ухо припасть к ее губам, тихо разъясняет Лена. – Неважно, как говорят. Голос в любом случае действует одинаково. Только единицам удается ему противостоять. Но не так, как делал ты. Они испытывают боль. Они ее превозмогают.

– Спасибо тебе. За все спасибо, – открываю дверь и напоследок оборачиваюсь. – Почему ты помогаешь?

На лице Лены появляется боль. Своим вопросом я затронул что‑то плохое из ее прошлого.

– Не важно. До завтра, – произносит она и отворачивается.

Покинув автомобиль и подождав, пока Смирнова тронется, я направился к своему водителю.

– Так вы сами приехали? – с удивлением вылупился на меня мужчина. – Мы ждали, пока вы позвоните.

Тьфу ты! Ну, Василий!.. Сказал же еще утром: «Забери после четвертой пары». Только не уточнил время.

Вхожу в доходный дом и меня с порога озадачивает консьержка:

– Ну слава богу, появились. Вас, Андрей Викторович, с обеда дожидаются люди.

Дожидавшимися людьми оказались сидевшие в холле на диване Эмили, Ева, Семён и сюрприз, о котором они предупреждали.

Им оказался Роман!

Эти идиоты не придумали ничего лучшего, как позвать его с «Передовой», где парень продолжал нести службу. Осталось гадать: сбежал ли он или нашел более приемлемые варианты.

– А мы ждем‑ждем, тебя нет и нет. Подумали, Андрей заучился. Ему некогда. Вот решили сами заскочить на пару минут. Оторвать его от уроков, – принялась язвить Ева.

– Идемте ко мне. Там поговорим, – буркнул я в ответ и первым устремился к лестнице.

Внутри все заклокотало. О чем пойдет разговор и так понятно. Не сомневался, сейчас все вчетвером ко мне прицепятся клещами. Потому что без меня Эмили не взорвать металлическую дверь хранилище. И как следствие, самим не ограбить банк.

Так же первым войдя в квартиру, я настораживаюсь. Со стороны спальни донеслись нечленораздельные звуки. Впрочем, по охам и вздохам без слов стало понятно, что там происходит.

Резко открываю дверь и вхожу в комнату.

Василий, тварь такая, охаживает какую‑то раскрасневшуюся от удовольствия толстую бабу с огромными сиськами прямо на моей постели!

– Что тут происходит?! – без того взвинтившись еще в холле, ору я с ходу.

– Нашел, Андрей Викторович! Хорошую кухарку нашел! Вот, провожу кастинг. Если бы вы знали, как она вкусно готовит!.. – оторвавшись от процесса, отвечает Василий, а сам счастливый, сука, до невозможности. Еще и лыбится.

– Вон! Пошли оба вон с моей постели! Сейчас же!

* **

Утром, покидая высокий кабинет, настроение Владислава Берника било ключом, побуждало к свершениям. Однако стоило добраться до машины, и оно также быстро исчезло, словно не было его или растерялось по пути. Навалилось осознание того, что будет, если он не справится.

Пятый год Берник трудился в Особом отделе в должности рядового оперативника. В основном ему поручали мелкие дела, которые подчас и делами‑то назвать было сложно. Невзирая ни на что он старался. Со рвением старался. И такой подход дал свои плоды. Его заметили. Сначала непосредственный руководитель Оболенский, после сам Ромодановский. Именно поэтому ему сегодня доверили вести очень важное, ответственное и невероятно трудное дело, за которое вряд ли взялся бы даже опытный опер.