Вера Камша - Сердце Зверя. Том 1. Правда стали, ложь зеркал

Жермон еще терзался сомнениями средь мариенбургской сирени, а дриксенская конница выходила к Хербсте. Прямо против форта. К длинному мысу, подарившему рыбацкой деревушке и переправе самое дурацкое из слышанных Ариго названий. Кавалеристы горделиво горячили коней перед носом Рёдера, а «гусиная» пехота скромно переправлялась в полухорне выше по течению. Скромность не помогла – Рёдер разведкой не пренебрегал. О подходе дриксов полковник узнал за несколько часов и тут же разослал дозоры, каковые и обнаружили в камышах лишних «птиц»…

Запах приправленной мясом каши намекнул, что пора бы и к столу, но Ариго всегда доводил обход до конца. Взгляд привычно ловил каждую мелочь и так же привычно убеждался – порядок. Солдаты собирались у костров, вытаскивали и протирали ложки, пересмеивались в предвкушении завтрака. Сердобольный кашевар прикармливал местного лохматого пса, пес смотрел умильными глазами и усердно вертел хвостом. Еще не старый сержант распекал троих мушкетеров, растерявших «в этих проклятущих зарослях» какое-то казенное имущество. Воистину утренняя суета успокаивает, а вчерашний успех… Вообще-то ему следует радоваться. Именно так Жермон и сказал попавшемуся навстречу Рёдеру. Тот охотно согласился и пошел рядом с начальством.

– Мои люди еще не вернулись, – на всякий случай напомнил Ариго, – я сужу о противнике со слов ваших разведчиков.

– Ничего нового нет. – Рёдер вздохнул и даже развел руками для убедительности. – Могу только повторить, что конницы на марше «гусей» было не менее четырех тысяч. В основном драгуны и еще легкая кавалерия. Пехоты мои ребята толком не разглядели, ну да вы с ней уже встречались. «Крашеные» на наш берег не совались, но батарею ставить помогали, я сам видел. Думаю, пехоты за рекой будет побольше, чем три тысячи.

– Согласен. – Рёдер – служака опытный, вряд ли ошибется в таком деле. – Примем, что наши силы равны во всем, за исключением артиллерии. Если кесарцы приволокли тяжелые пушки, могли привезти и что-нибудь полегче. Теперь подтащат к тихому берегу и в нужный момент прикроют лодки с десантом.

– Бу-бух, – утвердительно ответили с северного берега. Первое за сегодняшний день ядро врезалось в склон холма. Жермон кивнул явно рвущемуся на свои стены полковнику и повернул к приютившему его дому.

– Мой генерал, завтрак!

На крыльце, повторяя события полугодовой давности, стоял капрал с котелком.

– Поставь на стол.

Капрал ушел, генерал снял крышку. В котелке была не курица с чесноком, как в Лауссхен, а приправленная мясом овсянка. Сейчас вверенным генералу Ариго частям надлежало не покидать позицию, а отстаивать оную, но ощущение странной общности событий не оставляло. Может быть, потому, что ждать подмоги снова не приходилось – фок Варзов и так дал авангарду больше, чем надеялся Карсфорн. И больше, чем взял бы сам Жермон. Участок берега, пригодный для переправы сколько-нибудь значительного отряда, не очень велик. Корпус прикроет его полностью, сил хватит, но сперва – успевшие перебраться через Хербсте «гуси».

Грохот пушек не стихал, но смерть от отсутствия аппетита Жермону не грозила и в менее уютных обстоятельствах. Капрал мог принести и больше, командующий бы справился, но не бежать же за добавкой… С минуту Жермон слушал канонаду, потом стряхнул с мундира крошки и отправился воевать.

Карсфорн, Ансел и Лецке уже ждали у коновязи, их утренний доклад вышел коротким и ясным – все части выдвинулись на указанные накануне позиции и готовы к новому бою.

– Что ж, осталось доделать то, что не успели вчера. – Хороший начальник штаба всегда предвосхищает приказ командующего. Карсфорн был хорошим.

– Мы это должны сделать, Гэвин. Просто должны, и все. К роще, господа.

Вчера они начали слишком поздно, так как вышли к переправе далеко за полдень. Первую атаку Жермон предпринял сразу же, не дождавшись подхода основных сил. Дриксы удивились, но не сплоховали. Оставив в покое форт, «гуси» в полной готовности и по всем правилам развернулись к новому противнику. Мушкетные залпы и частокол пик выглядели более чем убедительно, и Жермон не упорствовал. Он отвлек внимание на себя, для начала этого хватило.

Спустя час подтянулись два первых полка пехоты, и Жермон вновь повел людей вперед. Дело пошло. Укрепление дриксы соорудить то ли не успели, то ли не озаботились. Противники сошлись, как любят писать стратеги, «в поле», то есть на довольно-таки широком лугу у подножия прибрежного холма. Очень пологий и длинный склон вел к тыльной части форта, слева проходила ведущая к реке дорога, справа, за небольшой рощей, если верить карте, начинались плавни, в которых особо не порезвишься.

Жермон карте поверил и решил, что при таком раскладе чем проще, тем лучше. Пехоту – оба полка – он двинул в лоб, кавалерию отправил в обход флангов. Своей конницы у «гусей» на этом берегу не имелось, и в этот раз не стал упорствовать уже их командир. Не дожидаясь охвата, дрикс начал отступать к прибрежной роще, где попробовал задержаться. Жермон не позволил – роща заметно уступала торским лесам и вполне подходила для сражения. Собственно, стычка в ней и оказалась самым кровавым событием вчерашнего дня.

Когда все кончилось, под деревьями нашли с полсотни мертвых «гусей», талигойцы потеряли столько же. Вечер грозил вот-вот перейти в ночь, и обе стороны, не сговариваясь, решили, что с них хватит. Чувствовавшие себя победителями талигойцы расположились на отбитом лугу и в брошенных рыбаками домишках. Одному батальону не повезло – не желая сюрпризов, Жермон отправил его на ночевку в рощу и туда же велел подтянуть легкие пушки. Предосторожность оказалась излишней – ночь под сенью дерев прошла тихо до безобразия.

Негромко переговаривались следовавшие за своим командующим штабные. За рекой регулярно и безопасно для всадников громыхало. Дриксы старались вовсю – ядер у них хватало, а дотошностью подданные кесаря отличались всегда, вот и долбили талигойские укрепления от рассвета до заката. Конечно, из-за ширины Хербсте точностью обстрел не блистал, а подтянуть орудия по воде не сумел бы сам Вейзель, но ядра нет-нет, да и попадали в цель. Камень упорно спорил с чугуном, но нет стен, которых не продолбить, если располагать временем и средствами. У дриксов было и то, и другое.

Ариго узнал облюбованное с вечера место и осадил коня. Утренний взгляд на окружающие красоты подтвердил, что привычного правильного боя, с его ровными линиями и мерной маршировкой, не будет. Самолично излазивший здешние берега Рёдер клялся, что дриксы засядут на полоске более или менее твердой земли вдоль реки, где они первоначально и высаживались. Выше по течению становилось совсем уж топко, со стороны берега шла череда невысоких холмов, ну а за холмами, ниже по течению – та самая роща…