Мария Капшина - О верности крыс

Если спросить затем любого арнакийца, почему тогда на весеннее равноденствие в арнерский храм каждый год собирается такая уйма народу, то он поглядит исподлобья, подозревая подвох, и скажет, что это же арнский главный праздник, они даже пороги так пышно не справляют, как равноденствия, и весеннее всегда пышнее осеннего.

Осенью ярмарок и праздников много, а весеннее равноденствие стягивает в Арнер всех: и куненских купцов, и южных лесорубов, и найльнайских солеваров, и гостей из более далёких земель, даже и не имперцев. И паломники, паломники, стекающиеся поглазеть не столько на ярмарку, сколько на храмовые церемонии, на представления во славу Вечных, с сюжетами из Писания и легенд.

Когда-то, века назад, тогдашний Мастер храма Весов объявил, что как раз по плохим дорогам и неустановившейся погоде и следует совершать паломничества: потому что в таком паломничестве Вечные засчитают ещё и одоление трудностей, и чем трудней дорога, тем больший вес она будет иметь на посмертном суде.

Мише ол Кайле полагала, что этот неизвестный ей Мастер дело своё знал безукоризненно. Сама она к паломничествам относилась без лишнего рвения, ей всегда казалось, что есть более верные способы выслужиться перед Вечными, чем убить полторы луны на плохую дорогу в два конца. Но на Равнине хватало более благочестивых людей, они собирались весной в Арнер, и нынешней весной в числе этих благочестивых людей оказалась Лэнрайна ол Тэно, и с ней большая часть двора.

Ситуация на севере не то чтобы близилась к точке кипения, но накалялась неостановимо. Всех подробностей Кошка не знала, но в общих чертах со слов ол Ройоме представляла настроения в лаолийской столице, а из представленного Малому Совету ол Баррейёй доклада — настроения в западном Лаолии. Север не хотел ждать, пока Империя нападёт на него. Север полагал себя вправе претендовать на имперский трон — под знаменем чудом спасённого Таннира ол Истаилле Везариол. Хотел ли чего-либо чудом спасённый, достоверно не известно, но, по слухам, он считал своим священным долгом отомстить за отца и свергнуть неправедно севшую на трон ол Тэно. Ол Тэно собиралась навести порядок на востоке Империи — не дипломатией, так силой, — и ударить по Лаолию. Расчистить дорогу для скорой атаки на Дазаран. На весеннее равноденствие в Арнер соберётся большая часть восточного дворянства — даже больше обычного, из-за визита императрицы. На время праздника в городе и, тем более, на территории храма всякая вражда прекращается, этого правила никто нарушить не решится, и это чуть ли не единственная реальная возможность собрать вечно лающихся баронов на переговоры. Если уж иначе это даже у Дзоя не получилось, с его феноменальной способностью убеждать…

Часть плохой дороги планировалось срезать: от Раада до Кунена тракт приличный, а дальше за пару дней слякоти и вязнущих колёс небольшой поезд должен выйти на низкие песчаные берега Дохейна, притока великого Арна.

Ол Кайле окликнула кучера, тот ответил, что до реки осталось недалеко.

— Через пару часов будем.

Дорога оказалась даже лучше, чем ожидалось, и завязшие колёса пока тормозили поезд всего пару раз и ненадолго, когда лужи были глубоки, густы от грязи и разливались слишком широко, чтобы их объехать. По большей же части вода стояла только в колеях и промоинах по краям дороги, а остальная дорога была хотя и сырой, но вполне проходимой. Лошади и вовсе шли легко, обходя разливные лужи и осторожно ступая по скользкой грязи. Ехать было не тяжело, но скучно — ещё скучней оттого, что не с кем поговорить: Кир ехал отдельной каретой, а Тидзо почти всю дорогу была в седле, удержать её под крышей и за занавесками удавалось только проливному дождю и глубокой ночи. Из друзей никто не ехал, а вести непринуждённую светскую беседу с посторонними ол Кайле любила, но не круглосуточно, так что сбежала от изысканного общества после обеденной остановки, под предлогом сонливости.

Кошка отодвинула занавеску, высматривая Тидзо. Верхом, кажется, ехалось ей немногим веселей, слишком унылый и однообразный пейзаж. Плешивые холмы — мел и песок, жёсткая и мёртвая прошлогодняя трава, редкие кусты и ещё более редкие деревья, белые осыпи… Поезд был, пожалуй, самой яркой деталью пейзажа. Длинной пёстрой змеёй, сохранившей пёстрость, хоть и заляпавшись дорожной грязью выше осей. Тидзо ехала справа и чуть впереди, и, кажется, дремала.

Кир, после истории с печатью ол Ройоме и арестом Ченги, вовсе не рвался говорить сверх необходимости. Он так очевидно ждал от будущего только неприятностей, что Кошке было глупейшим образом неловко. Она практически не сомневалась, что в самом худшем случае Кира вышлют из страны — это тоже незавидно, учитывая, как его ценят и любят на родине, но всё же не повод бродить по свету с предвкушением мученичества в глазах.

В небольшом форте в верхнем течении Дохейна едва ли прежде видели такие корабли, расписные, украшенные гирляндами и вымпелами со знаками весов Тиарсе и равноденствия. Багаж в какой-то момент уехал вперёд, так что прибывшим господам ждать не пришлось, можно было сразу подниматься на борт. Поэтому же Кирою не удалось сбежать на другой корабль: места были распределены заранее, ол Кайле и Тедовередж с дочерью получили две комнаты, каждая размером со шкаф. Проводивший их туда матрос дышал тяжко, неровно и тоскливо; и душно пованивал кислым перегаром. Кир, пока проводник не закрыл за собой дверь, оставив их одних, всем своим оскорблённым достоинством показывал, что он думает об имперцах, их манерах, кораблях и паломничествах.

Тидзо опять клевала носом, Кир попытался отправить её спать, а она отказывалась, потому что слуги, переносившие вещи, оставили на столе шкатулку с фигурками для шагов, и Кошка опрометчиво её раскрыла.

— Вы играть будете? — спросила слегка проснувшаяся Тидзо. Мише глянула на Кира, тот пожал плечами и временно отвлёкся на вошедшего слугу с кофе.

— Можно и сыграть, — сказал Кир, когда кофе занял должное место на столе, а слуга — за дверью.

— А на чём? Просто на столе же скучно, интересней на рельефном поле…

— Посмотрите на знатока, — хмыкнула Кошка. — Но мысль хорошая, на самом деле. Кир, вон в том ящике должны быть карты. Достань одну, будь добр.

Она разбирала фигуры, пока Кир порылся в картах и выбрал одну подходящего масштаба — оказался северо-восточный Кадар.

— Ни разу не видела, чтоб в шаги на реальной карте играли, — сообщила Тидзо.

— Традиционно в них так и играли, — сказал Кирой. — Они же начинались как обучение стратегии. Игровым полем как раз карта местности и была, а фигуры обозначали разные рода войск. Как перед боем продумывают свои действия и действия противника, разыгрывая варианты битвы на карте…