Майкл Муркок - Город Зверя

Пожав плечами, Уркварт прыгающим шагом отошел в сторону.

Глава 20

ЗЕЛЕНЫЕ ПТИЦЫ

Несмотря на необычный ландшафт, корабль развил приличную скорость и стремительно приближался к гряде глетчеров. За глетчерами находился Нью-Йорк. Судно поменяло курс с иста на норд, а это значило, что конец путешествия близок. Погода по-прежнему держалась хорошая, хотя Арфлейн и понимал, что вряд ли она простоит до Нью-Йорка.

Счастливо избегнув нескольких разломов во льду, “Ледовый дух” шел все дальше и дальше по ледовой равнине. Несколько раз в поле зрения попадали отдельные группы завернутых в серебристые меха варваров, но, не причинив вреда, они оставались за кормой.

Уркварт вновь занял место на мостике возле капитана, хотя отношения двух мужчин были уже не те, что раньше.

Стаю первым заметил Уркварт. Она была едва видна справа от них, но ошибиться было невозможно. Уркварт показал копьем в направлении китов, и Арфлейн, прищурив глаза, различил на светло-голубом льду темные очертания животных.

— Точно, — проворчал Уркварт, теребя серьгу. — Приказать рулевому изменить курс, капитан?

Арфлейн подумал, что неплохо бы разжиться мясом. Кивнув Уркварту, он вошел в рубку.

Ульрика смотрела на него с палубы. Улыбнувшись ей, Арфлейн жестом пригласил ее на мостик. Чувствуя антипатию Уркварта, она неохотно поднялась и подошла к Арфлейну.

— Конрад, похоже, что Янек заболел. Сегодня я разговаривала с часовыми: они утверждают, что он ничего не ест.

Арфлейн рассмеялся:

— Наверное, голодает от злости. — Заметив выражение беспокойства на ее лице, он добавил: — Хорошо, как только я смогу, я увижусь с ним.

Корабль повернул к китовому стаду. Животные были намного меньше тех, которых Арфлейн видел до этого, с более короткими головами, желто-коричневого окраса. Они прыгали по льду, отталкиваясь от него необычно большими задними плавниками. И все же они не казались опасными для людей.

Захватив по дороге веревку. Уркварт направился к носу корабля. Он привязывал конец линя к кольцу гарпуна, остальную часть веревки обмотал вокруг пояса. Матросы тотчас же отправились в кубрик за оружием. Уркварт перелез через бортовое ограждение и встал на маленькой площадке, выдававшейся из корпуса судна.

Странного вида киты рассыпались перед украшенной черепом громадной шхуной.

Одной рукой Уркварт вцепился в ограждение, другой поднял гарпун. На лице его была улыбка. Корабль следовал за большим быком, бешено скакавшим в сторону от приближающегося “Ледового духа”. Уркварт бросил гарпун, который вонзился животному в основание шеи. Линь, привязанный к копью, натянулся, животное прыгнуло на плавниках и завертелось на месте, широко раскрыв пасть. Зубы зверя оказались намного крупнее, чем ожидал Арфлейн.

Натянувшаяся веревка грозила сбросить Уркварта с занятой им маленькой площадки.

Еще несколько китобоев метнули свои копья, как только корабль вновь приблизился к стае. Охота проходила в полной тишине, не считая шума движения корабля и хлопанья плавников.

Уркварт снял с себя остатки веревки и привязал ее к ближайшей стойке. Оглянувшись, Арфлейн увидел, как гарпун Уркварта тащит за кораблем умирающего, но все еще сопротивляющегося кита.

Вскоре больше десятка китов волочились по льду следом за кораблем. Их тела сталкивались, обильно обмывая лед кровью.

Корабль вновь повернул, на лед упали якоря. Шхуна остановилась, на лед спустились оснащенные разделочными ножами матросы.

С ними сошел и Уркварт. Стоя у ограждения, Арфлейн и Ульрика наблюдали за людьми, взбирающимися на трупы животных. Их ножи методично взлетали, разделывая добычу. Уходящее за горизонт красное солнце отбрасывало длинные прыгающие тени. В вечернем воздухе резко пахло кровью, растекавшейся по льду.

Китобои все как один были измазаны густой кровью, многие из них вымокли до нитки и с удовольствием слизывали кровь с губ.

Рорсейн показал на Уркварта, который, вытащив из своей жертвы гарпун, чертил им в воздухе таинственные знаки.

— Похоже, Уркварт в своей стихии, капитан, — сказал он. — лед. Да и остальные в приподнятом настроении. Нам повезло, что мы нашли стаю.

Кивнув, Арфлейн стал наблюдать, как Уркварт разделывает кита. То, как яростно гарпунщик врубался в тушу животного, вновь сделало его похожим на полубога, стародавнего обитателе пантеона Ледовой Матери.

Понаблюдав за этой сценой, Рорсейн отошел прочь со словами извинения. Вероятно, подумал Арфлейн, юноше не доставляло удовольствия это зрелище.

До наступления темноты мясо отделили от костей, а ворвань и жир закачали в бочки, подвесив их на концах нижних рей.

Внезапно Арфлейн уловил в воздухе какое-то движение. Взглянув на начинающее темнеть небо, он увидел множество приближающихся к кораблю зеленых птиц, которых они видели несколькими днями раньше.

По виду они напоминали альбатросов с большими изогнутыми клювами и широкими крыльями. Покружив, они сели на лежащие на льду кости и принялись жадно пожирать потроха и клочья мяса, оставленные моряками.

Ульрика, не в силах смотреть на мерзких птиц, схватила Арфлейна за руку. Один из падальщиков, держа в клюве свисающие” кишки повернул голову и пристально посмотрел на людей.

На этот раз птицы прилетели с севера. Когда Арфлейн впервые увидел их, они летели с юга на север. Интересно, подумал он, где же все-таки их гнезда? Может быть, в протянувшейся перел ними гряде глетчеров, той самой гряде, которую им нужно будет преодолеть, чтобы достигнуть Нью-Йорка.

Мысль о горах повергла его в уныние. Не просто им будет найти узкий проход, обозначенный на карте Рорсейна. Солнце зашло, но птицы продолжали свое пиршество.

Глава 21

КРУШЕНИЕ

На рассвете Арфлейн вышел из каюты и отправился к Ульсенну. В этот момент на корабль обрушился удар. Капитан был сбит с ног.

Поднявшись, с разбитым в кровь лицом, он поспешил к Ульрике. Она сидела на кровати, на ее лице была тревога.

— Что это, Конрад?

— Пойду посмотрю.

Он выбежал на палубу, наполненную матросами. Те, кто сорвались с троса, разбились о палубу, другие были просто оглушены и теперь понемногу поднимались на ноги.

Взглянув вперед и не увидев никакого препятствия, он подбежал к носу и перегнулся через украшенный черепом бушприт.

Передние полозья попали в едва заметную неглубокую расселину около десяти футов шириной и всего ярд в глубину, она едва не послужила причиной крушения корабля. Спустившись по канату к краю расселины, Арфлейн осмотрел полозья.