Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы (СИ)

В большую и мелкую политику, а также семейные проблемы меня, по общему молчаливому согласию, не посвящали, берегли психическое здоровье — итак все натерпелись с моей травмой. Правда крёстная сходу потребовала подробности мсти рыжим предателям крови с бывшем братцем и последней каверзы со Снейпом и Дамболдором. Все действия были разобраны пошагово и получили положительную либо отрицательную оценки. Что меня порадовало, так это то, что Вальпурга положительно отнеслась к принятию в ближний круг Дафны. Иметь в союзниках нейтральных Гринграссов — это дорогого стоит. Филча она советовала не раскрывать ни при каких условиях. Тайный агент и личный вассал во вражеском лагере нам ещё ой как пригодится, а если учесть, что Аргус вернул себе магию, то ему, вообще, цены нет. Такими кадрами не разбрасываются. Как бы ещё перетянуть на свою сторону Хагрида…, лесник, хранитель ключей знает все тропки вокруг замка, как свои пять пальцев. Жаль полувеликан фанатично предан директору.

В Англию я вернулся за день до отъезда в Хогвартс, было у меня ещё одно дело, не терпящее отлагательств. Должок, так сказать, который требовалось вернуть с процентами. Подготовив всё к выплате долга и накупив полную сумку подарков друзьям и невесте, я со спокойной душой сел в поезд. Встреча была бурной. Наплевав на пересуды, всё равно слухов и сплетен не избежать, Гермиона весь вечер держала меня за руку и не отходила не на шаг. На зависть всему факультету я раздал друзьям и вассалам подарки, после чего сграбастал Герми в охапку и почапал, хромая на обе ноги и постукивая тростью по полу, к себе. Вызванная Малышка Ниппи разнесла подарки профессорам, в число которых угодили МакГонагалл, Флитвик, Слизнорт, Аврора и Филч. Презенты выше обозначенным подбирала Вальпурга, уж она знала, как и чем им угодить и не промахнулась. Получив презент в виде копии трактата по трансфигурации живого в неживое и обратно за авторством Паблия Суллы, жившего в третьем веке до нашей эры в Риме, МакГонагал решила явиться сама и лично принести благодарность. Под сурдинку я сумел уговорить Минерву закрепить за мной на постоянной основе апартаменты, выделенные мне на период болезни. Филч быстро состряпал соответствующий магический договор, и скрепил его подписями сторон. Снейп до сих пор валялся в больничке и МакГонагалл временно исполняла обязанности заместителя директора. Хитрая старая кошка не упустила возможности подгадить «любимому» коллеге и директору, умотавшему на заседание Визенгамота. Обстряпав втихаря тёмные делишки, декан пожелала мне спокойной ночи и посоветовала «не шалить», иначе… К чему совет? Сегодня Гермиона осталась ночевать в апартаментах жениха. На сей мажорной ноте, напевая под нос, МакГонагалл отправилась к себе.

Я же, достав из сумки зеркало, активировал амулеты от прослушки и подсматривания и прижал к себе Гермиону. Наша сладкая парочка приготовилась смотреть представление. Маленькое парное зеркало, незаметно установленное днём на одной из лавок в Косом переулке, транслировало покосившееся одноэтажное здание. Для тех, кто не понял и не догадался, мы во все глаза пытались рассмотреть зависшую над магазином Оливандера черную сову с маленькой коробкой в лапках. Птица кружила над просевшей крышей ветхого строния. Из коробки, зачарованной на расширение пространства, сыпались обыкновенные маггловские воздушные шарики, наполненные обычным маггловским пирогелем. Никакой магии — заурядная химия и продукт технологии. Как ожидалось, сонм охранных чар магазина и всевозможные барьеры, настроенные на магическое воздействие, не стали препятствием для воздушных шаров с начинкой. Последними из коробки высыпались «зажигалки» — стеклянные колбы с нитроглицерином и химическим составом, вспыхивающим на открытом воздухе. Занялось сразу в нескольких местах, черный удушливый дым застелился над переулком. Огонь в одно мгновение объял древнюю лавчонку, из окна которой выпрыгнул завывающий мастер Оливандер. Попытки унять пламя или залить его водой ни к чему не приводили, плюясь искрами, огонь разгорался сильнее. Вскоре пламя добралось до полок с палочками, и над Косым переулком вспыхнул магический фейерверк. Владельцы близлежащих магазинов, вызванная магическая пожарная команда и набежавшие авроры изо всех сил держали барьеры, не давая пламени перекинуться на соседние строения.

— Я знаю, что мы поступаем плохо, — прошептала Гермиона, прижимаясь ко мне, — но почему мне так хорошо?

Удивительно, разноцветный костёр, полыхающий за сотни миль от Хогвартса, грел нам души и доставлял мрачное наслаждение. Действительно, холодное блюдо мести в антураже из жаркого пламени, что может быть лучше? Держал бы Оливандер язык за зубами, и стояла бы его халупа до 382 года после нашей эры.

На завтраке почтовые совы устроили настоящую вакханалию. Экстренный выпуск «Ежедневного пророка», с передовицы которого потерянным взглядом на мир взирал подпаленный и подкопчённый Олливандер, никого не оставил равнодушным. От гула в Большом зале с потолка чуть ли не осыпалась невидимая взору штукатурка. Студиозусы рвали газеты из рук друг у друга, вчитываясь в черные строчки и рассматривая фотографии с места трагедии, размешённые на разворотах. Судя по фото, полыхала халупа мастера знатно. Тут же ушлые репортёры выдвигали не менее десяти версий произошедшего. Одна из гипотез писак озвучивала вариант поджога, только мастера печатного слова терялись в побудительных мотивах поджигателей и не брались судить о предполагаемом пиротехнике или призывателе адского пламени. В одном они сходились без обсуждений, если пироман призывал адское пламя, то это должен быть очень сильный маг, умеющий контролировать стихию в одной точке. Впрочем, авроры не нашли никаких следов колдовства. Как всегда. Официальный представитель органов магической безопасности предпочёл отбрехаться общими фразами, за что был нещадно бит печатным словом. На аврорат обрушилась волна народного гнева. Читая желтую гезетёнку, я гаденько ухмылялся: одним из косвенных последствий диверсии был…, почему, в принце, косвенных? Журнашлюхи вросили на вентилятор изрядную кучу дерьма и прямо наезжали на главу аврората с его заместителем. Поттера прилюдно, не стесняясь в выражениях, смешивали с грязью. Досталось и Амелии Боунс, но её департамент оказался несколько в стороне по причине несения других функций и брызги от разгорающегося скандала никак не отразились на репутации суровой тётки. По традиции, свою порцию отборных помоев получил Фадж, но ему не привыкать: отряхнёт котелок, ткнёт пальцем в козлов отпущения, и пойдёт дальше. Что‑что, а выкручивался министр из различных неурядиц с незаурядной грацией. Опыт аппаратно — политической борьбы не пропьёшь.