Ирина Котова - Королевская кровь. Книга вторая

— Зигфрида попрошу, — легко пообещал тот, — буду еще на фигню время тратить. Я бы вообще Данилыча твоим антидемоническим репеллентом обработал, чтобы наверняка.

— Нельзя, — сказал Алекс, — почуют. Но взять с собой могу, если Макс сделает в виде капсулы с жидкостью, например. Чтобы можно было быстро раскусить и проглотить. Март, а что с обратным щитом, про который Алмазыч говорил?

— Будет вам щит, главное, чтобы никто посторонний под него не попал, иначе и его опустошит, — поделился блакориец. — Откачивай потом. Викуля, а ты готовь источники, как поймаем и нейтрализуем, надо будет Алексу сразу докачивать. В остальном, будь милой девочкой, и не лезь под руку.

Все хорошее отношение к нему у Виктории сразу же пропало.

— Я вообще-то дипломированный боевой маг, Съедентет, — отчеканила профессор, — и стоять в стороне…

Мартин выставил ладони вперед.

— Боевой, боевой, — произнес он со смешком. — Самый боевой из всех боевых магов.

Вики хотела сказать что-то резкое, язвительное, но моральных сил ругаться не было, и она просто махнула рукой и плотнее запахнулась в теплый халат. Алекс укоризненно покачал головой.

— Давайте расходиться спать, господа маги. Я завтра набросаю план, и после занятий обсудим. Хорошо?

— Я только за, — сообщил Тротт. — Давай, я тебе Зеркало открою, Данилыч, и провожу.

Они исчезли в Зеркале, и в комнате осталась только угрюмо молчащая Виктория и глядящий на нее Мартин.

— Эээй, — позвал блакориец тихо. Виктория поморщилась. — Эй, Вики…ну не обижайся…

— Иди уже отсюда, — устало ответила она. Но вместо того, чтобы уйти, Март подошел к ней, сел на корточки, и начал заглядывать в лицо и корчить противные и смешные рожи, косить глазами, приговаривая: «Ну посмотри на меня. Посмотри», пока она не рассмеялась. А потом заплакала.

— Ну что ты, — сказал он растерянно. — Кусака… испугалась, да?

Приобнял ее неловко, выдерживая дистанцию, похлопал по спине, и она зарыдала еще громче.

— Понятно, — произнес он, хватая ее на руки и открывая Зеркало. — У меня как раз стоит коньяк. То, что нужно испуганным боевым магам.

— Я с тобой спать не буду! — возмутилась Вики сквозь слезы.

— А тебе никто и не предлагает, — с комической серьезностью ответил блакориец, выходя в своей спальне. — Даже если очень попросишь. Даже если умолять будешь.

— Да прекрати, — всхлипнула она и засмеялась.

— Вот-вот, — тоном доброго доктора подтвердил маг. — Типичная истерика. Сейчас я тебя напою и уложу спать. А сам скромно прилягу где-нибудь рядом, на тумбочке. Один, понимаешь, боюсь спать, очень мне страшно, так что будешь меня охранять. Ты-то ничего не боишься, правда? Поэтому и не попросила остаться и побыть с тобой?

Он нес какую-то чушь, и уже разливал коньяк, и Вики, закутавшись в одеяло и подтянув на его огромную кровать ноги, сразу опрокинула стакан, потом другой, и только на третьем отпустило.

— Боюсь, — ответила она через какое-то время. Из-за алкоголя на голодный желудок язык заплетался. — А еще мне ужасно противно. Будто кто-то взял самое сокровенное, самое дорогое, и извратил и испоганил его так, что я теперь всегда буду помнить об этом. И это дорогое теперь всегда будет с привкусом этой погани.

— Все будет хорошо, — заявил Мартин уверенно и тоже чуть пьяненько. — Это всего лишь сон, Вики. Что бы тебе не приснилось, ты и только ты управляешь своей жизнью, и только ты решаешь, как относиться к тому или другому.

Она кивнула, откинулась на кровать. Голова кружилась.

— А у тебя здесь миленько, — пробормотала она, — такой мужской минимализм.

Март расхохотался.

— Опять удар по моей гордости, Вики, вот меньше всего я хочу, чтобы моя спальня выглядела миленькой.

Она кивнула и вдруг зевнула, отвернулась, уткнувшись в постель. Пахло Мартином, и никаких бабских запахов. Что-то вспомнила, подняла голову — блакориец пил коньяк и смотрел на нее печально и задумчиво.

— А ты, — она пыталась уловить убегающую мысль, — ты точно не хочешь…? То есть, ты вполне можешь спать со мной, Март.

— Нет-нет, — он мотнул головой, — меня ждет прекрасная и удобная тумбочка, — и уже совсем другим голосом добавил, — это плохая идея, Вики.

— Угу, — сказала она неуверенно. — Тогда я спать. Не выключай пока свет, ладно?

— Конечно, — ответил он, вставая и прихватывая с собой стакан и бутылку. — Конечно, Вик.

Мартин вышел в гостиную, глянул на себя в зеркало, отсалютовал пустым бокалом.

— Поздравляю, парень, — пробормотал он Мартину-в-зеркале, глаза которого пьяно блестели, — второй раз ты отказываешься от женщины, которую хочешь. Точно Макс заразил.

Посмотрел на себя, ухмыльнулся и добавил:

— Глупостью.

Лорд Максимилиан Тротт оставил Алекса и перенесся к себе, в свой защищенный лес. Он отдавал себе отчет в том, что другу не нужна была помощь в открытии Зеркала, и что он воспользовался этим, чтобы просто трусливо сбежать и не видеть глаз Виктории. Каждый раз, когда она смотрела на него, он видел в ее взгляде либо чувство вины, либо совершенно неприкрытый вызов. И реагировал, не мог не реагировать.

В его небольшом доме было темно и свежо, и он вздохнул с облегчением. Сразу разделся, пошел в душ, включил очень горячую воду на полный напор, подставил голову и плечи под жалящие струи.

Тело постепенно расслаблялось, а боль позволяла отвлечься. Тело раскраснелось, спина горела, и он выключил горячую, вывернул кран холодной, сжался весь, застучал от холода и злости на себя кулаками по стенам, зашипел сквозь зубы. Затем повторил снова и снова.

Не помогало, и он, не вытираясь, быстро вышел в спальню, достал из шкафчика собственноручно изготовленное убойное снотворное и выпил его.

Максимилиан Тротт терпеть не мог средства, которые не позволяли контролировать себя. Но сон был безопасен, а иначе избавиться от тихого голоса в голове, спрашивающего, почему он не остался там, с ней, на ночь, и почему бы ему не вернуться к ней сейчас, не мог.

Глава 23

— Если я ради тебя сяду на это животное с утра, — сказал Мартин таким тоном, будто разговаривал с ненормальной, то вечером будешь ублажать меня в Блакории.

Вообще у него был повод быть несколько недовольным, потому что я опять разбудила его с утра пораньше, как только проснулась сама, и предложила поехать со мной на ипподром. Слишком много эмоций было вчера, слишком много ненужных мыслей — а выездка как ничто другое успокаивает и приводит голову в порядок.

— Все, что захочешь, мой грозный господин, — мурлыкнула я в трубку, посмеиваясь.