Евгений Шепельский - Имею топор - готов путешествовать!

За сторожевыми башнями гавани серебрился водный простор. Там, на траверзе Харашты, виднелись три черных точки - корабли Кроуба несли вахту. Пираты - люди и орки из союза Ледяных племен. Орки таскали на головах рогатые шлемы, за что их называли "рогачами". Людей Кроуба называли просто ублюдками. Гнусная братия под водительством Хартмера Гроу - конечно же, человека, одного из свободных капитанов Кроуба. Говорят, его корабль таскали по воде обученные физитеры - что-то вроде огромных водяных змей с плавниками. Думаю, брехня.

Сейчас покидать гавань отваживались лишь малые каботажные суда вроде посыльного бота коротышек, и то - по ночам.

Мы начали проталкиваться в толпе, и тут же какой-то малый проорал мне в ухо:

- Вкурите благовонную смесь заморских дымов! - и ткнул мне под нос коробочку, забитую прошлогодним прелым сеном.

Другой, расхлюстанный тип с серьгой в ухе, сделал попытку уцепиться за рукав моего плаща с нутряным воплем:

- Дай деньгу, а то поцелую!

Я замахнулся на него, и он отстал.

- Женщины! Женщины! Лучшие женщины! - увидав нас, закричал сутенер. - Гоблинские шлюхи, троллихи по вкусу!

Я погрозил ему пальцем и словно невзначай приоткрыл полу плаща, чтобы он увидел рукояти мечей.

Из галдящей толпы вынырнул еще один человек - молодой оборвыш с блестящими глазами безумца. В его левом ухе когда-то качалась серьга моряка.

- Бог этого мира мертв! Мертв! - провыл он мне прямо в лицо.

"Какой из пятидесяти?" - хотел спросить я. Придумают тоже - мертв. Если посмотреть на дерьмо кругом, сразу становится ясно, что ни один из пятидесяти официально разрешенных богов Харашты никогда не оживал.

Я отстранил юродивого, сдвинул с пути, но он увязался за нами, полоща мои уши возгласами:

- Мертвый! Мертв! Бог этого мира умер!.. Зато она - жива!

Хм. Кто такая - она?

- Отстань, друг, добром прошу, - сказал я.

Но он не отстал, он пошел сбоку, давя безумным взглядом из-под косм и обдавая волнами перегара.

- Черная тьма грядет!

Надо же. Очень черная тьма? В каких краях тебя так перекособочило, приятель?

- А ты! Ты-ы-ы-ы! - Он показал на меня грязной трясущейся рукой.

Я остановился, взглянул на него в упор. Обычно этого хватает, чтобы дурачки отвязались.

Не сработало. Он перекосил рот и крикнул:

- Над твоей головой крылья тьмы и смерти! Ты понесешь в своем поясе погибель всего мира! Близок час распада и гибели! Ты сожжешь белую смерть и сбросишь ее в пропасть!

Я шагнул к нему и двинул под ложечку. Он упал, стукнулся скулой о булыжник и затих, слабо дергая ногами.

- Жить будет, - уверенно сказал Олник, обойдя страдальца и отвесив ему назидательный пинок. - А-а-а-апчхи!

Гритт!

Я окинул взглядом набережную. В пестрой толпе промелькнул светлый локон. Показалось?

- Олник?

- А?

- Хочется чихнуть?

Мой напарник шмыгнул носом.

- Не-а.

Проклятие!

На нас не особенно глазели: подумаешь, оттузили юродивого. Черт, ни одного эльфа... Не становлюсь ли я параноиком? Ну на кой я сдался эльфам, а?

***

Священник какого-то мелкого божка в одном зеленом подряснике исполнял Танец-моей-трезвости* у дверей харчевни Лысого Арти. Явно, был на тризне по почившему богу, а может, праздновал смерть конкурента своего божества.

Не сговариваясь, мы перешагнули его и протиснулись в двери, миновали питейные комнаты и прошли в обеденный зал, место в полуподвале настолько темное, что на каждом столе горело по свече. Завсегдатаи шутили, что полумрак - это специально - дескать, толком не разглядишь, из чего приготовлены блюда, которыми тебя потчуют. Но на самом деле, кормили в харчевне прилично - исключительно по той причине, что в ней любили собираться члены Ночной Гильдии, которых Арти боялся как огня.

Даже сейчас, когда бывшая Морская Биржа переживала не лучшие времена, у Арти хватало посетителей.

Мы сели в самом темном месте - под заляпанным сажей окном, и заказали аперитив в виде пяти кружек эля. За соседним столиком трепались бывшие морские купцы.

- Слыхали? Полный конец торговли!...

- Синдикат не хочет выплачивать выкуп...

- Нам крышка...

- А Синдикату? Придут северяне, подомнут город...

- Да пусть приходит хоть кто, лишь бы навел тут порядок! Воры на ворье, ворами погоняют!

- Вортиген и Кроуб...

Дальше можно не слушать, все и так ясно. Выкупа еще нет, и, наверное, не будет, город блокирован. Из торговли - только сухопутные перевозки. Проклятая жадность Синдиката!

Когда тарелка с жареным мясом опустела, я отхлебнул эля и позволил себе немного расслабиться. Сразу ощутил, как сводит мускулы, а пальцы рук ноют.

Дав волю эмоциям, я слегка выругался.

Олник оторвал взгляд от блюда (гномы, знаете, любят приналечь на еду) с остатками жаркого:

- Ты слышал? Они лишили моего дедушку квартиры!

- Угу, просто жизненная драма.

- Я вот думаю, нам следовало прикончить Митризена, сжечь его гадюшник и всю его челядь, включая канарейку. Нет, кишка тонка, мы этого не сделали. В результате через час каждая собака в этом городе буден вынюхивать наш след.

- Пусть сначала приведет в порядок своих псов, и себя заодно, - буркнул я. И без слов было ясно, что из города придется улепетывать.

Напарник протер блюдо корочкой хлеба.

- Вот чего он нам никогда не простит - это Малютку Бетси. Эркешш махандарр!

- Ага, заметет нас в совок и выбросит на помойку. А вдогонку нашлет проклятия Вечного Насморка и Сумрачного Лупоглазия. Черт подери, расписки! Что ты сделал с расписками? Помнишь, я крикнул тебе...

- Съел. - Он похлопал себя по животу. - Так надежнее, чем рвать на кусочки. И чихнул - гляди! - всего один раз!

- А сейчас, - я повел взглядом по сторонам, - сейчас чихнуть не хочется?

- Не-е. Вот разве что я насыплю в нос хлебных крошек... - Его глаза сверкнули в полутьме. - Слушай, а ведь это выходит, теперь вся Долина Харашты для нас опасна?

Я кивнул:

- Выходит, да. Правда, не знаю, как он захочет расправиться с нами... Вариантов больно много: Гильдия Убийц, Правдивые Маги, Свободные Охотники, да свои же подручные...

За столом повисла нехорошая пауза. Купцы ушли, зато компания неподалеку что-то шумно праздновала, сотрясая харчевню взрывами хохота.

Олник вздохнул:

- Если бы только эти панталоны хорошо продавались!

- Ты забыл про бракованные корсеты, из-за которых вся наша репутация осыпалась, как осенние листья.

Он посмотрел на меня взглядом побитой собаки:

- Но кремы-то были хорошие!

- Ага, стало быть, это из-за кремов полквартала Веселых Монашек приходило, чтобы напялить корсеты нам на головы? Это из-за кремов в задницы и животы их клиентов впивался китовый ус? Это из-за кремов мы прятались на чердаке, как летучие мыши?