Лиза Смедман - Ураган Мертвых

— С дороги! — прокричал Ночная Тень.

Карга сделала выпад, ураряя его голой костяной рукой. Только благодаря яростному рывку в сторону мужчине удалось избежать участи быть выпотрошенным. Он задохнулся, когда пальцы царапнули по его бедру и ягодице, нанося глубокие раны.

Стоило Карге отвернуться, как Каватина подскочила и нанесла удар. На этот раз её меч достиг цели. Он вонзился глубоко в шею жрицы- нежити, прорубаясь сквозь тугую сухую кожу и разрезая хребет. Безголовое тело покачнулось, а затем упало.

Ночная Тень уставился на труп, неровное дыхание колыхало маску. Его рука накрыла рану, и мужчина выдохнул молитву. Медленно, кровотечение прекратилось.

Каватина ждала, не сводя глаз с тела Карги, удостоверяясь, что она не поднимется снова. Вместо того чтобы поблагодарить её, Ночная Тень плюнул на труп.

— В следующий раз держитесь подальше.

Каватина напряглась. Она не могла поверить в услышанное.

— И позволить ей убить тебя?

— Она почти сделала это, благодаря вам.

Лицо Каватины покраснело.

— Ты был парализован, — сказала она. — Беспомощен.

— Я притворялся. Чтобы подманить её поближе.

Конечно, он лгал. Чего и следовало ожидать от Ночной Тени. Каватина уже почти сожалела, что вмешалась. Но, обдумав всё хорошенько, она поняла, что паралич исчез точно в тот момент, когда Карга приблизилась достаточно близко для удара мечом. Возможно, он и не врал.

— Мои извинения, — сказала она, наконец. — Если подобное повториться, то я подожду до тех пор, пока не буду абсолютно уверена, что ты нуждаешься в моей помощи.

Она пожала плечами.

— Конечно, в следующий раз ты можешь и не изображать паралич.

Мужчина встретил и выдержал её взгляд. Затем он обратил своё внимание на труп.

— Ее нужно сжечь, — сказал он. — До того как она вновь себя восстановит.

Отрубленная голова слабо покачивалась вперёд и назад, будто хотела сделать именно это. Ночная Тень откатил её от тела своим мечом. Не дожидаясь слов Каватины, он начал собирать сухой хворост и складывать его поверх тела.

— Что… — Каватина остановила себя до того, как задать вопрос.

Как Рыцаря Тёмной Песни её обучение было сфокусировано на охоте на демонов, и о нежити она знала не много. Она не желала выказывать своего невежества, задавая вопросы об этом существе. Она кивнула на отрезанную голову.

— Она знала твоё имя: Карас.

Мужчина кивнул.

— Почему?

— Раньше я был одним из её супругов. Недолго.

— Пока ты не понял, кому она служила?

— Пока я не убил её.

— Ах, — Каватина внезапно поняла. — Она — привидение.

— Да.

Это имело смысл. Жажда мести Карги была не утолена. Их богиня диктовала, что любое неуважение, не важно, насколько мелкое, должно быть наказано. Смертельный выстрел арбалетным болтом в спину от супруга занял бы первое место в этом списке. Должно быть, сама Киарансали подняла её из могилы.

Каватина использовала свой меч, чтобы смахнуть робу с того, что осталось от ног Карги. Они были не больше чем обрубками — носки и передние части стопы были давно стёрты.

— Выглядят так, словно ей пришлось пройти долгий путь.

Карас кивнул.

— Весь путь от Мэримидры.

Каватина взглянула на него.

— Ты был там — в Мэримидре? Когда его захватил культ Киарансали?

— Да. И до этого, когда армия Каргота Адского Отродья наводнила пещеру.

Каватина уставилась на Караса с уважением. Независимо от того, кем был мужчина, он остался в живых. Армия гоблинов, багбиров и огров Каргота сравняла с землёй город Мэримидру во время Молчания Лолс. Согласно рассказам, его улицы были заполнены тысячами трупов после того, как армия покинула его. Обильный урожай для жриц Киарансали, которые управляли тем, что осталось от города.

— Ты видел Каргота сам?

— Нет, хвала тени.

— Это… удача, — сказала Каватина.

Это было бы ложью, если бы она сказала, что не хотела скрестить меч с огненным гигантом, который по слухам был наполовину демоном. Тем не менее, рыцарь решила, что было много и других противников, блуждающих по улицам Мэримидры после падения города. Она бы удивилась, если бы Карга, которую они только что победили, была всего лишь одной из последователей Киарансли, убитых Карасом.

Каватина оглянулась на лунный лес.

— Ты ждёшь ещё кого-нибудь из этих? Ещё привидений?

— Нет.

Мужчина подбросил ещё дров на труп.

— Лунная крыса привела только эту, — добавил он через плечо. — Вы знаете молитву, которая может разжечь огонь?

— Нет.

Карас вздохнул, потом развязал ремни, которыми крепился к запястью его ручной арбалет и снял тетиву с остальной части механизма. Затем он поднял палку.

Каватина вложила меч в ножны и наблюдала за мужчиной, обернувшим тетиву вокруг палки. Он вырезал отверстие в сухом куске дерева древесине и поставил один из концов палки в него, добавив немного сухого мха. Затем дроу, свободно держа верхушку палки, расправил тетиву и быстро завращал с её помощью палку на месте. В конце концов, её основание задымилось. Моментом позже крошечное пламя начало потрескивать на сухом мху. Карас раздул его, постепенно добавляя хворост. Скоро у него уже был костёр.

Огонь облизывал одежду нежити, пожирая её. Потом загорелось и само тело. Оно горело быстро и с большим жаром, тая, как свечка. Карас подкатил голову к костру. Запах горелой кожи поднялся в воздух.

Каватина придвинулась ближе к Карасу, когда голова Карги загорелась. Ночная Тень смотрел без эмоций на то, как огонь пожирал высушенную плоть. Рыцарь задалась вопросом, была ли Карга при жизни красивой — любил ли её Карас. Потом она вспомнила, что в Подземье всё иначе. Женщины просто «брали» мужчин, когда хотели их. Если в случае с Карасом так оно и было, не удивительно, что Ночная Тень не был расстроен.

Каватине было любопытно услышать, как орды нежити Киарансали шли из города, и даже более интересно узнать о Карготе Адском Отродье. Рыцарь повернулась, чтобы спросить Караса о падении и захвате города.

Но мужчина уже ушёл.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Месяц Марпенот

Год Запустения 1377ЛД

К'арлинд стоял возле рабочего стола, на котором в беспорядке были разбросаны свитки и компоненты для заклинаний. Он наблюдал, как дуэргар-металлург задвигал тигель на длинной рукояти в печь тёмного огня. Пот бисером блестел на голове металлурга и стекал по вискам вниз на серую как сталь щетину на щеках и подбородке. Пустыми чёрными глазами он уставился на тёмный огонь, который облизывал нижнюю сторону керамического блюда. Он стоял так, что создавалось впечатление, будто его тело вырезано из серого камня. Руки с толстыми пальцами были усеяны белыми, размером с бусинку, пятнами — ожоги от брызг расплавленного металла. И всё же дварф держал рукоять с уверенностью солдата сжимающего пику.