Сергей Осипов - Луна над Лионеей

– У меня нет знакомых дипломатов и религиозных деятелей. А радость этого события я разделю с Денисом. С королем Утером. И с тобой, Амбер, как бы жутко это ни звучало.

– Родители? Друзья? У тебя нет ни тех, ни других? Или ты собираешься сжечь мосты, оставить прошлое за бортом? Твое право, но будет лучше, если все-таки в этот день ты будешь не одна…

– Я буду не одна, – упрямо повторила Настя. – Я много кого знаю в Лионее.

Амбер вздохнула, и Настя поняла, что королевская дочь права и что мосты не следует поджигать, они развалятся сами собой, дай только срок. И что раз у нее есть возможность поделиться радостью, то наверняка есть люди, заждавшиеся этой внезапной радости.

Монахова согласилась сразу, как только услышала фразу «все расходы за наш счет». Потом Настя послала ей по электронной почте фотографии дворца, отеля «Оверлук», заготовленного для Ирки номера в «Оверлуке», и Монахова подтвердила свое согласие в буйном послании со множеством смайликов и восклицательных знаков.

Еще две девчонки, с которыми Настя дружила на первом курсе, отнеслись к приглашению подозрительно, как будто их пытались заманить в ловушку и продать в какой-нибудь ближневосточный гарем. Настина двоюродная сестра на письмо не ответила, несколько других кандидатур тоже отпали, и за месяц до свадьбы в списке гостей значилась одна лишь Монахова.

– Это уже большой прогресс, – сказала Амбер, взглянув на лист бумаги с единственным именем. – Ты нашла близкого человека. Монахова Ирина… Это ведь женщина, да?

– Учились вместе, – пояснила Настя.

– А, колледж, понятно, – улыбнулась Амбер. – Кто из нас не экспериментировал в колледже! Что же, пусть женщина по имени Ирина пакует чемоданы, а сорок девять вакантных мест… Скажем, что это твой свадебный подарок бюджету Лионеи, внеплановая экономия средств. Ты ведь училась на экономическом, да? Кто тебе больше нравился – Фридман, Кейнс, Леонтьев, Смит?

Настя хотела возмущенно ответить, что Леонтьев может нравиться только каким-нибудь пенсионеркам, но почуяла в вопросе подвох и многозначительно промолчала.

Слова про «сорок девять вакантных мест» долго вертелись У Насти в голове, к этой фразе как магнитом подтягивались другие числительные, а потом Настя выдвинула ящик стола и вытащила пластиковую коробку с компакт-диском, на котором маркером было выведено «Песни для плохого настроения». Диск был записан пару лет назад, надпись почти стерлась, и в этом состояла особая прелесть серебристой болванки с пятнадцатью песнями, которые помогли Насте пройти через плохое настроение, и через очень плохое настроение, и через вещи, которые вообще не подлежали классификации типа «плохое хорошее». Это был привет из времени, которое ушло, незаметно уплыло туманным утром, не оставив прощальной записки; не объяснив, что же было раньше и что будет теперь…

– Какой еще, на фиг, Тушкан? – изумленно переспросил голос Монаховой в телефонной трубке. Настя напомнила.

– Ладно, – сказала Монахова. – Я попробую, хотя, по-моему, он вообще не выходит из своей каморки, сидит там целыми днями в обнимку с компьютером… Может, он вампир и боится дневного света? – хихикнула Монахова.

– Нет, он не вампир, – сказала Настя и подумала: «Приедешь в Лионею, я тебе покажу настоящего вампира. Или не покажу, поберегу твою нервную систему. Посмотрим».

Тушкан поначалу отказывался, но как-то неуверенно; Настя это почувствовала и дожала его посредством электронных писем и ночных звонков. Последний их разговор вышел довольно странным, впрочем, Тушкан оставался Тушканом, странным маленьким мальчиком, которому приятнее было общаться с компьютерами, чем с живыми людьми.

– То есть ты выходишь замуж за принца? – уточнил он.

– Ага.

– То есть ты теперь будешь принцессой?

– Типа того.

– Круто, – сказал Тушкан и некоторое время дышал в трубку. – А ты это…

– Что?

– Знаешь такую игру – «Корделиан-2»?

– Компьютерную игру? – уточнила Настя.

– Она есть и на других платформах, но… Да, компьютерная игра.

– Знаешь, мне как-то не до игр в последнее время, – сказала Настя. – Помню, у тебя я играла в какую-то из частей «Гарри Поттера» и еще во что-то про шпионов… Но никакого «Корделиана» я не помню. А что?

– Дворец в «Корделиане-2» очень похож на дворец в этой вашей Лионее. На фотографии, которые ты прислала. Я хочу посмотреть, как там внутри, похоже на игру или нет.

– То есть ты приедешь?

– Да. Принцесса… – В трубке раздались странные звуки, и Настя с запозданием сообразила, что это Тушкан посмеивается. – Пока, принцесса. Увидимся.

Третий официальный гость Анастасии Колесниковой оказался еще более странным персонажем, чем Тушкан. Дней за десять до свадьбы Насте позвонила Монахова, и ее голос был слегка встревоженным. Чуть-чуть. Как будто Монахова звонила, чтобы сообщить о пролетающих за окном слонах, причем ей было неудобно, что она лезет с такими глупостями, но ничего с этим поделать не может, потому что слоны и в самом деле летят, мерно помахивая ушами.

– Она узнала про твою свадьбу, и она решила, что тоже приглашена.

– Что?!

– Она уже всем раззвонила, что едет к тебе. Она собрала чемоданы, она купила подарки. Она считает тебя своей лучшей подругой.

– Но я-то ее почти не знаю! Мы с ней общались-то всего пару раз… Подожди, а как это она узнала про мою свадьбу? От кого это она узнала?

– Ну…

– Вот раз сама разболтала, сама и объясняй ей, что никто ее сюда не приглашал…

– Это будет жестоко. Она так ждет твоей свадьбы…

– Зря ждет, потому что…

– Настя, я не смогу ей это сказать. У меня язык не повернется.

– У тебя язык вращается во все стороны и со страшной силой, ты сама рассказывала, так что не надо мне ля-ля…

– Настя, у нее тут была депрессия. Какая-то личная трагедия, кто-то умер или что-то в этом роде… Она только стала приходить в себя, а ты…

– Что, я буду виновата? В том, что у тебя длинный язык, а она почему-то считает меня своей лучшей подругой?!

– Просто сделай доброе дело. Пусть ребенок порадуется. И еще, мне нужно будет хоть с кем-то общаться, у тебя наверняка будет дел по горло, а Тушкан, знаешь ли… Совсем не мой Уровень.

Это было десять дней назад, и теперь Армандо шпионским шепотом интересовался:

– Два других ваших официальных гостя?

– Один в «Оверлуке», сидит в своем номере и скорее всего играет в этого «Корделиана»… Второй… – Настя задумалась о том, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, и о том, что радости ребенка хороши, только если происходят на огороженной и охраняемой территории. – Второй…

– Она бегает по дворцу и фотографируется с гвардейцами, – подсказала Монахова. – Пока всех не перефотографирует, не успокоится.