Павел Марушкин - Дети непогоды

В ноздри армадиллу ударили резкие, доводящие до исступления ароматы; но все запахи перебил один — запах свежей крови. На ту чашу весов, где был голод, опустилась пудовая гиря. Огромное, закованное в неуязвимую броню тело рванулось, распрямляя кольца, и врезалось прямо в толпу сражающихся. Послышались дикие вопли. Здоровенный пират, проорав что-то нечленораздельное, двумя руками занёс над головой ржавый мясницкий тесак и со всего маху обрушил его на череп армадилла. Рептилия мерзко зашипела. Треугольные, каждая размером с ладонь, чешуйки разошлись в стороны. Армадилл бешено завертелся, шинкуя бритвенно-острыми краями чешуи всех, кто подворачивался под удар. Стоны и крики повисли над поляной. Кто-то побежал, не разбирая дороги, придерживая рукой напрочь срезанную щеку. Один из пиратов схватился за свисающий с борта корабля канат и стал неловко подтягиваться, глядя через плечо выпученными от ужаса глазами. Туша армадилла вдруг изогнулась, встала, балансируя, почти на самый кончик хвоста — и широкая пасть аккуратно перекусила почти уже спасшегося пирата пополам. И всё вдруг закончилось: тварь, плотно прижав чешуйки, огромным угрем скользнула в воду. На поляне слабо шевелились и стонали раненые.

Хлюпика трясло. Зубы выбивали друг о друга чечётку. Куки, тяжело дыша, сосредоточенно работал веслом. Лёгкая ладья кипадачи уносила друзей от страшного острова по вздувшейся от дождя реке. Острый нос протыкал гребешки волн, окатывая брызгами сидящих в ней.

Им удалось ускользнуть в самый последний момент.

Когда чудовище кинулось на берег, все на миг остолбенели. Куки не преминул воспользоваться моментом и, дёрнув Хлюпика за плечо, увлёк его в воду. Пока монстр разделывал сражающихся, они успели отвязать лодку и теперь изо всех сил гребли вверх по течению. Уже почти стемнело; дождь продолжал лить, хотя и не так сильно. От гребцов шёл пар. Хлюпик, непривычный в обращении с большим двухлопастным веслом, почти сразу натёр себе на ладонях мозоли. Теперь каждый гребок давался с болью. Струйки пота, смешиваясь с дождём, стекали по лицу, противно щипали глаза. Вскоре Хлюпик перестал различать что бы то ни было, кроме чёрной блестящей спины Куки. Через некоторое время он почувствовал, что не в силах больше сделать ни одного гребка. Мышцы сводило судорогой. Как раз в этот момент о борта лодки зашуршали камыши, и она ткнулась носом в берег.

— Ну вот, здесь можно передохнуть. — Куки бросил весло и устало вздохнул.

— Они нас… не догонят? — спросил Хлюпик, когда наконец почувствовал, что может говорить.

— Кто «они»? Если ты имеешь в виду кипадачи, то, я думаю, у них сейчас другие заботы. Что же касается пиратов, им просто ни к чему охотиться за одной лодкой. Ну а армадилл теперь вполне сыт и отдыхает где-нибудь на дне, в подводной пещере.

— Что это было? У нас даже не слышали никогда о таких жутких монстрах!

— О да, у вас вообще очень тихое и спокойное место. Просто на удивление. Вообще-то всё, что с нами сегодня произошло, вполне в порядке вещей.

— Мы угнали ведьмину ступу, — начал перечислять Хлюпик, — потом попали в жуткую грозу, подверглись нападению дикарей, пиратов, речного чудища…

— Армадилла, — поправил Куки.

— И ты говоришь, что это всё в порядке вещей?!

— Ну… День, конечно, получился довольно насыщенный. Но в целом — да, ничего особенного не произошло. Послушай, парень, — Куки щёлкнул пальцами. — Я понимаю, что ты, наверное, сегодня получил больше впечатлений, чем за всю предыдущую жизнь. И в основном это были неприятные моменты, согласен. Но Великий Лес — это Великий Лес. В нём опасность подстерегает на каждом шагу, запомни это. Однако в любой ситуации можно найти положительные моменты.

— И где же они?

— А ты как думаешь?

— Не вижу ни одного!

— Очнись, парень! Мы ведь до сих пор живы, не так ли? Как профессиональный каюкер, скажу тебе: это самое главное. Остальное — сущий пустяк.

Хлюпик помолчал немного, потом завозился, расстёгивая поясную сумку.

— Наверное, весь табак промок? — сочувственно спросил Куки.

— Не-а, у меня кисет хороший. Водонепроницаемый. Я даже купался с ним на спор. — Хлюпик, низко наклонившись и подняв плечи, пытался разжечь трубку. Огниво чиркало по кремню, но ветер сводил все усилия на нет.

— Дай-ка сюда. — Куки взял трубку в руки и поднёс палец к отверстию. Щёлкнула искра, и табак зарделся красноватым огоньком.

— Ух ты! Это колдовство?

— Почти. — Куки потянулся и зевнул. — Никому не говори, что я так умею. И свои умения, если они у тебя есть, постарайся слишком часто не демонстрировать.

— Почему?

— Потом поймёшь. Сейчас просто запомни мои слова.

Они помолчали. Хлюпик глубоко затягивался, прикрывая отверстие трубки ладонью от капель дождя. В густых сумерках дым казался серым.

— А этот зверь…

— Армадилл? Такие, как он, — наследие магических войн. В основном Второй Магической, конечно. Первая была так давно, что уже никто и не помнит.

— Так их специально создавали?

— И их, и массу других монстров. Большинство из них было уничтожено, некоторые просто оказались нежизнеспособными, а некоторые вот до сих пор живут и прекрасно себя чувствуют.

— И много в реке таких, как он?

— Не слишком. На них ведь тоже можно охотиться, если знать как.

— И что, есть знатоки такой охоты? — саркастически спросил Хлюпик.

— Один из них перед тобой. Я тебе уже говорил, что среди вещей, которыми я занимаюсь, главная — это охота на монстров.

— И что надо, чтобы одолеть его?

— Для начала, чтобы за это хорошо заплатили. — Хлюпик почувствовал, что Куки ухмыляется. — Ну а дальше — по обстоятельствам. Слушай, давай докуривай, и будем устраиваться на ночь. Устал я страшно. По-моему, если перевернуть лодку, под ней вполне можно заночевать.

В наступившей темноте послышалось пыхтение.

— Слушай, тут какие-то тюки…

— Утром посмотрим. Сейчас давай спать.

— А к нам никто не подкрадётся?

— Не бойся. В случае чего, я с ним разберусь. Ты ведь ещё не видел, на что я способен. Да и табачный перегар от тебя такой, что любого хищника с ног собьёт. — Куки слабо хихикнул и тут же засопел.

Хлюпик почувствовал, что дрёма одолевает и его.

Лодка пахла изнутри сырым деревом и тиной. Кто бы мог подумать, подумал Хлюпик, проваливаясь в сон, что я сумею сладко заснуть на земле, на мокрой колючей траве, без одеяла и вечернего чая. Кто бы мог подумать… Только не я…

Утро выдалось чудесным. За ночь гроза прошла, и первые лучи солнца зажгли тысячи маленьких радуг в каплях воды, свисающих с листьев и веток. Над ровной речной гладью курилась лёгкая дымка. Густая трава, казалось, поседела за ночь — такая обильная выпала роса. Куки с удовольствием зачерпывал полные пригоршни влаги и умывался, ухая и отфыркиваясь. Хлюпик съёжился под лодкой, сберегая остатки тепла, — утренняя свежесть разбудила и его.