Мария Заболотская - И.о. поместного чародея-2

Виро, не обращая внимания на слова магистра, тем временем изучал свой новый облик с отчаянием и недоверием, пользуясь тем, что две луны сияли все ярче. Он закатывал рукава, заглядывал себе за пазуху, щупал лицо и утробно гудел, точно пустая бочка, по которой размеренно ударяют палкой.

— Что это? — наконец дар речи вернулся к нему. Голос его изменился в небольшой степени, но из-за серьезного расстройства иногда срывался на тоненький дискант. — Я спрашиваю вас — что это?!

Так как он попеременно указывал на свои волосы, нос и живот, я ответила:

— Ваша человеческая личина, что же еще?

Виро вновь гулко застонал, одним прыжком покинул круг и принялся бегать взад-вперед передо мной, потрясая руками:

— За что вы так ненавидите меня, Каррен? — вопил он. — Я терпел ваше равнодушие, ваше невнимание, говоря себе, что это еще не признак злого отношения ко мне. Но теперь, теперь!.. Вам ничего не стоило придать мне подобие приличного человека, однако что я получил в итоге? Я толст! Я кудряв! Я ростом с сидящую собаку! Только не говорите мне, что я еще и рыжеволос!..

— Господин Виро, — я ощущала некоторую вину, — но этот облик вы сами мне подсказали! Я всего лишь воплотила в жизнь то, что вы сами вообразили!

Виро замер на месте и обратил на меня испепеляющий взор.

— Никогда! — выкрикнул он. — Никогда я не хотел быть рыжим!

— Возможно, вы не хотели, — мягко возразила я, — но при этом именно таким себя ощущали в глубине души.

— Чушь!

— Вот увидите, — увещевала я демона, — вы быстро привыкнете к этому облику, и он вам придется впору, как никакой другой, ведь это порождение вашего естества, а не какая-то маска.

— То есть, вы намекаете, что для меня естественно походить на потомка какого-то вшивого рыжего гнома?!

Я развела руками, не зная что на это ответить.

— О-о-о-о, теперь я понял, — продолжал исступленно восклицать Виро, — отчего вы мне советовали выбрать имя попроще! Конечно, разве увалень-недомерок может называться Ромеоло или Франциско? Нет! К таким, как я, все обращаются исключительно: «Эй, ты!» или подзывают свистом!..

— Вы даже чуть выше меня, — огрызнулась я.

— Вряд ли это может меня утешить, вы даже среди женщин не сошли бы за рослую! Скажите-ка лучше, любезная чародейка, отчего я фигурой напоминаю бочонок?

— Оттого, что последние четыре года вы не отказывали себе в сладостях и ежедневно пекли пирожки, а последние месяцы освоили еще и выпечку тортов! Конечно, вы не могли не понимать, что за подобные излишества следует расплачиваться, и подсознательно определяли себя, как обжору-толстяка. Личина, к тому же, не может всерьез отличаться габаритами от исходных данных, если вы планируете носить ее долго.

Но демон не был настроен выслушивать теоретическое обоснование заклятия смены облика, и продолжил гневаться, немало веселя Виктредиса, который не упускал случая вставить многозначительное: «Весьма гармоничный результат!» или одобряющее: «Мне кажется, что вы всегда так выглядели, господин Виро! Прекрасная работа!».

Я же пыталась незаметно перевести дух, так как до последнего не верила, что мне удастся выполнить задуманное. «Стало быть, вот что значило примечание к формуле, где говорилось, что следует избегать влияния заказчика! Я-то думала, что речь идет о словесных пожеланиях и все не могла взять в толк, отчего бы не пойти навстречу воле клиента. Но на самом деле опасаться следовало того облика, что сложился в подсознании объекта, ведь он воплощает не столько надежды, сколько опасения, и, конечно же, своим видом вызывает у клиента только глубочайшее огорчение. Да, так накладывать личину проще всего, но денег за это никто не заплатит, скорее — поколотят» — размышляла я, растирая окоченевшие руки. Несмотря на то, что холм помог мне наложить чары, я все равно порядком истощила свои силы и теперь ощущала время от времени озноб. Да и ночь выдалась не из теплых…

— Что ж, как бы оно ни было, — сказала я громко, останавливая поток жалоб, исходящий от Виро, — но теперь мы готовы к путешествию. С этого момента мы должны окончательно условиться, как мы друг к другу обращаемся, и что отвечаем любопытствующим. Итак, вы мессир Виктредис, становитесь Леопольдом, магом, что всю свою жизнь прожил в городке Иоффе, на юге Эпфельредда. У вас имеется небольшое поместье, приносящее доход, благодаря которому у вас есть время на увлечение наукой, и вы никогда не оскверняли свои руки тяжелым трудом. Это близко к правде, и вы должны быстро свыкнуться со своей новой историей. Меня вы будете звать Рено. История жизни слуги обычно никого не интересует, но ежели что, то я родом из той же местности, что и вы, мессир Леопольд. Господин Виро, вы определились со своим новым именем?

Демон одарил меня недобрым взглядом и произнес с вызовом:

— Мелихаро!

— Бесы б вас побрали, — я покачала головой. — Вы уверены?

— После того, как мне отказали в праве на пристойную внешность, теперь у меня отбирают право на благозвучное имя? — оскорбленно вопросил демон.

— Что ж, воля ваша, — не стала спорить далее я.

— Я буду звать его Лихом или Харей! — довольно пробурчал магистр Леопольд Иоффский.

— Только попробуйте! — возмутился Мелихаро.

— А кто мне запретит? — осведомился магистр, зловредно усмехаясь.

— О, хорошо, что вы мне напомнили об очень важном аспекте нашего плана! — я жестом остановила зарождение очередной склоки. — И он касается именно вас, магистр Леопольд. Я знаю вас, как облупленного, и поэтому предупреждаю — упаси вас небеса войти во вкус настолько, чтобы помыкать всерьез мной или демоном. Я еще хорошо помню то время, когда находилась у вас в услужении и знаю, что вы нестерпимый, ужасный, чудовищный хозяин. Стоит мне только заподозрить, что вы решили вернуть былые времена…

Мессир Леопольд в очередной раз скривился и согласно махнул рукой. Я, ничуть не поверив в то, что мои слова имели серьезное воздействие, наградила его тяжелым испытующим взглядом.

— Скажите-ка лучше, — демон все еще негодовал, оттого почти выкрикивал слова, обращаясь ко мне, — собираетесь ли вы как-то менять свое обличье? Быть может, вы наградите себя заячьей губой или осыплете свою физиономию бородавками? Неужто честь оказаться обезображенным во имя маскировки досталась только мне?

Конечно же, он преувеличивал по своему обыкновению — ничего безобразного или отталкивающего в его нынешней внешности не имелось. Напротив, она вызывала безотчетное доверие и стала бы сущей наградой для хозяина кондитерской лавки или же пекаря. Но еще раз объяснять господину Мелихаро, что его облик как нельзя лучше отражает внутреннее содержание, я не рискнула. Несмотря на то, что несколько лет кряду демон упоенно выпекал сдобу, вязал шапки, шарфы и коврики, возделывал клумбы и грядки, он отчего-то продолжал внушать себе, что является коварным интриганом, ничуть не уступающим своему извечному сопернику — магистру Каспару — в опасности.