Джон Толкин - Хоббит или туда и обратно

Поспорив, решили отрядить Фили и Кили на поиски лучшего убежища. Они были самые зоркие, к тому же лет на пятьдесят моложе остальных гномов, вот им и поручали такие дела (убедившись, что Бильбо посылать без толку). Когда что-нибудь ищешь, самое главное — смотреть хорошенько (по крайней мере, так сказал Торин молодым гномам). И впрямь, если хорошенько посмотреть, обязательно что-нибудь найдешь, хотя не всегда то, что ищешь. Так и оказалось на этот раз.

Вскоре Фили и Кили вернулись, прижимаясь от ветра к скале.

— Мы нашли сухую пещеру, — сказали они. — Недалеко за соседним выступом; там поместятся все и даже пони.

— Вы хорошо ее обследовали? — спросил волшебник, зная, что пещеры в горах редко остаются незанятыми.

— Да, да! — отвечали Фили и Кили, хотя все понимали, что они только заглянули внутрь, иначе не вернулись бы так быстро. — Она небольшая и уходит неглубоко.

Это, разумеется, одна из опасностей, которую таят в себе пещеры: вы не знаете, как далеко они уходят и куда ведут, или что вас поджидает внутри. Однако сейчас принесенная новость казалась доброй. Все встали и приготовились перебраться в укрытие. Ветер бушевал, гром рокотал, и идти по горной тропе с пони было делом нелегким. Впрочем, до пещеры оказалось недалеко, и вскоре перед путниками встал большой камень. Обойдя его, они попали в низкий проем в склоне горы. Пони еле-еле туда протиснулись, и то лишь после того, как их развьючили и расседлали. Зато как хорошо было внутри, как приятно слышать ветер и дождь снаружи, а не вокруг себя, и знать, что теперь ты недосягаем для великанов и их глыб. Однако волшебник так легко не успокоился. Он зажег посох — как тем вечером в гостиной у Бильбо, который теперь казался далеким-предалеким, — и в этом свете путники обследовали пещеру от одной стены до другой.

Она была просторная, но не слишком огромная и таинственная; с сухим полом и уютным закутками. В одном конце нашлось место для пони; там они и стояли, исходя паром и хрумкая сеном в мешках. Оин и Глоин хотели развести костер, чтобы просушить одежду, но Гандальф запретил наотрез, поэтому они просто расстелили мокрое на полу и достали из тюков сухое, потом поудобнее разложили одеяла, вынули трубки и принялись пускать дымовые кольца, которые Гандальф расцвечивал всевозможными красками и заставлял выплясывать под потолком к всеобщему развлечению. Путники говорили и говорили, и забыли про бурю, и обсуждали, что сделает каждый со своей долей сокровищ (когда их добудут, что в ту ночь представлялось не таким уж невероятным), и один за другим погрузились в сон. И это был последний раз, когда им довелось пользоваться пони, тюками, вьюками, инструментами и прочими причиндалами.

В ту ночь выяснилось, что они все же не зря захватили с собой маленького Бильбо. Почему-то он долго не мог уснуть, а когда все же уснул, его мучили кошмары. Снилось ему, что щель в дальнем конце пещеры становится все больше и больше, раскрывается все шире и шире, а ему очень страшно, но он не может ни вскрикнуть, ни шелохнуться, а может только лежать и смотреть. Потом ему приснилось, что пол пещеры проваливается, и он падает вниз, вниз, вниз, незнамо куда.

Он проснулся в поту и обнаружил, что первая часть сна была правдой. В дальнем конце пещеры раскрылась щель и образовался широкий лаз. Бильбо пробудился как раз вовремя, чтобы увидеть, как в дыре исчезает хвост последнего пони. Конечно, он оглушительно завопил, так оглушительно, как только может вопить хоббит (глядя на его маленький рост, ни за что не скажешь, что он способен издавать столь громкие звуки).

И выпрыгнули гоблины, большущие гоблины, огромные безобразные гоблины, множество гоблинов, раньше, чем вы успели бы сказать «ох!». Их было по шестеро на каждого гнома и даже двое на Бильбо, и всех схватили и потащили в щель, раньше, чем вы успели бы сказать «ой!». Всех, но только не Гандальфа. А все благодаря хоббиту. Вопль Бильбо разбудил волшебника в последнюю долю секунды, и, когда гоблины подбежали его схватить, яростная вспышка озарила пещеру, запахло порохом, и несколько нападавших упали замертво.

Щель с грохотом захлопнулась, и Бильбо с гномами остались в горе! Где был Гандальф? Об этом ни они, ни гоблины понятия не имели, и гоблины не остались выяснять. Схватив Бильбо и гномов, они бегом припустили вперед. Мрак стоял кромешный, такой, в каком только гоблины, привыкшие жить в сердце гор, могут что-нибудь различить. Переходы петляли и поворачивали, но гоблины знали путь, как вы знаете дорогу к ближайшей почте, и мчались вниз и вниз в спертом тяжелом воздухе. Гоблины были грубые и щипались немилосердно, и гоготали жуткими каменными голосами, и Бильбо приходилось даже хуже, чем когда тролль поднял его за ноги. Снова и снова он мечтал оказаться в милой светлой хоббичьей норе. Не в последний раз!

Впереди забрезжил алый свет. Гоблины запели, или захрипели, отбивая такт плоскими ступнями по полу и заодно встряхивая пленников.

Хватайте! Тащите!Кусайте! Щиплите!Кидайте их прямоВ змеиную яму!Ну что? Жутковато?Струхнули, ребята?Пищите! ДрожитеС макушки до пяток!Внизу, в подземелье —Вот будет веселье!Там ждет Главный Гоблин,Свиреп и озлоблен!Кусачки и клещи —Хорошие вещи!Вот будет потеха!Йо-хэй!

Это было по-настоящему жутко. В переходах гулко отдавалось «хватайте!», «тащите!», «кусайте!», «щиплите!» и отвратительный гогот «Йо-хэй» Общий смысл песни не оставлял сомнений, потому что гоблины вытащили плети и — свись, хрясь! — с гиканьем погнали пленников перед собой. Многие гномы уже мычали и блеяли как не знаю кто, когда все ввалились в большую залу.

Ее освещали костер посередине и факелы по стенам, и была она полна гоблинов. Все они загоготали, и затопали, и застучали в ладоши при виде гномов (а также Бильбо, который бежал последним, ближе всех к погонщикам, поэтому ему доставалось больше других). Пони уже согнали в угол, там же лежала развороченная поклажа, и гоблины рылись в тюках, хватали все, что попадется, обнюхивали добычу и рвали ее друг у друга из лап.

Боюсь, что больше наши друзья не видели своих отличных маленьких пони, в том числе бодрого белого крепыша, которого Эльронд одолжил Гандальфу (конь волшебника по горам не прошел бы). Дело в том, что гоблины едят лошадей, пони, ослов (и много чего похуже), а вдобавок всегда голодны. В эту минуту, впрочем, пленники думали только о себе. Гоблины сковали им руки за спиной, соединили всех в ряд — сперва гномов, потом Бильбо — и погнали в дальний угол пещеры