Джон Толкин - Хоббит или туда и обратно

Бильбо навсегда запомнил, как они, скользя и оступаясь, съезжали в сумерках по крутой, змеящейся тропке в сокровенную лощину Ривенделла. Чем ниже они спускались, тем теплее становился воздух, от запаха сосен клонило в сон; хоббит то и дело задремывал и тыкался носом в лошадиную шею.

Все повеселели. Сосны сменились дубами и буками, сумерки дышали теплом и уютом. Трава казалась уже почти серой, когда они выехали наконец на открытую поляну недалеко от ручья.

«Хм! Попахивает эльфами», — подумал Бильбо и взглянул на яркие голубые звезды. И тут за деревьями, словно смех, зазвучала песня:

Зачем вы спешите?Куда вы стремитесь?Чего вы хотите,Мой доблестный витязь?Прохладная речкаСветла и тиха,Упало колечкоС руки…Ха-ха-ха!Зачем торопитьсяВ туманные дали?Погасла зарница,Лошадки устали.О, тра-ля-ля-ляли!Погодка тиха,Лепешки пекутсяВ костре…Ха-ха-ха!Куда вы, скажите,Глухими тропами,В потемки спешитеТряся бородами?Эй, Двалин и Балин,Давно не видались!Ба, сам мистер Бэггинс!Откуда вы взялись?Ха-ха!К чему торопиться?Не лучше ль остаться?Водичка струится,В долине прохладца.Поем мы и пляшемВсе ночь до рассветаВ убежище нашемПод песенку эту:Ха-ха!

Так эльфы смеялись и пели между деревьями — сущий вздор, сказали бы вы. Они бы не обиделись, только рассмеялись еще громче. Вскоре Бильбо различил в полумраке неясные очертания. Он любил эльфов, хотя редко их видел; но и опасался немного. Гномы не очень-то их жалуют. Даже такие достойные гномы, как Торин и его друзья, находят эльфов глупыми (что само по себе глупо) и даже несносными. Дело в том, что некоторые эльфы дразнят гномов и особенно потешаются над их бородами.

— Ах, ах! — пропел голос. — Только глянь! Бильбо-хоббит верхом на пони! Ну разве не мило?

— Просто загляденье!

И они начали новую песню, такую же вздорную, как та, что вы только прочли. Потом один эльф, высокий и юный, выступил из-за деревьев и поклонился Гандальфу с Торином.

— Приветствуем вас в долине! — сказал он.

— Спасибо, — буркнул Торин, но Гандальф уже спешился и весело разговаривал с эльфами.

— Вы немного сбились, — сказал эльф, — если хотели выехать на единственную дорогу через реку к дому. Мы вам ее покажем, но до моста лучше идти пешими. Останетесь с нами и попоете, или двинетесь прямо сейчас? Ужин готовится, я чую запах горящих поленьев.

Бильбо, хоть и вымотанный дорогой, охотно задержался бы в лесу. Не всякому выпадает послушать эльфийские песни в летнюю ночь. Кроме того, ему хотелось бы перемолвиться парой слов с этими незнакомцами, которым, казалось, известно о нем все, и спросить, что думают они о его приключении. Эльфы — всезнайки; новости доходят до них быстрей, чем течет вода. Однако гномы не желали слышать ни о чем, кроме ужина, поэтому отряд двинулся вперед, взяв пони под уздцы.

Вскоре эльфы вывели их на торную тропу у самой реки, быстрой и шумной, как всякий горный поток летним вечером, когда солнце весь день светит на ледники. Через реку был перекинут узкий каменный мостик без перил, только-только для пони. Путники перешли на другой берег, очень осторожно и медленно, ведя пони в поводу. Эльфы вынесли на берег яркие фонари и распевали веселые песни, пока хоббит, Гандальф и гномы перебирались по мосту.

— Не намочи бороду, папаша! — кричали они Торину, который разве что не полз на карачках. — Она и без полива вон какая выросла!

— Смотрите, чтобы Бильбо не съел все плюшки! — смеялись эльфы. — Он и без того слишком упитанный — глядишь, не пролезет в замочную скважину!

— Шш, шш! Добрый народ! и доброй вам ночи, — сказал Гандальф, шедший последним. — У долин есть уши, а у некоторых эльфов слишком веселые языки. Доброй вам ночи!

И так они наконец подошли к Последнему Приветному дому и нашли его двери широко открытыми.

Странное дело: о хорошем рассказываешь быстро, да и слушать особенно нечего, а вот из плохого, неуютного и даже страшного получается длинная захватывающая повесть. Путники прожили в этом чудесном доме довольно долго, не меньше четырнадцати дней, и все равно не хотели уезжать. Бильбо охотно остался бы здесь навсегда, даже если бы мог без труда, силой желания перенестись в хоббичью нору. Однако рассказывать об этом времени почти нечего.

Хозяин дома был друг эльфов — один из тех, чьи предки упоминаются в легендах о давних войнах между гоблинами, эльфами и первыми людьми на севере. В пору, о которой мы говорим, еще жили те, кто вели свой род и от эльфов, и от героев севера, а Эльронд, хозяин дома, был у них предводителем — благородный и прекрасный лицом, как эльф, сильный, как воин, мудрый, как волшебник, величавый, как король гномов, и добрый, как лето. О нем повествуется во многих сказаниях, но в истории Бильбо он появляется ненадолго, хотя роль его очень важна, как вы увидите, если мы когда-нибудь доберемся до конца. Все в его доме было замечательно, любите ли вы есть, спать, трудиться, рассказывать истории, петь, просто сидеть и думать или всего помаленьку. Злу не было дороги в эту долину.

Жаль, нет времени привести вам хотя бы несколько историй или одну-две песни, которые услышали путники в этом доме. Все, включая пони, окрепли и отдохнули. Для порванной одежды сыскались иголка и нитка, для ссадин и синяков — лекарство, для упавшего духа — слова ободрения, для дальнейшей дороги — добрый совет. Мешки наполнили провизией, легкой, но сытной, чтобы преодолеть горные перевалы. Близился канун летнего солнцестояния; на следующий день отряд должен был со светом тронуться в путь.

Эльронд знал все и всяческие руны. Взглянув на мечи из пещеры троллей, он сказал:

— Это ковали не тролли, а Высокие эльфы Запада, мои родичи, давным-давно, в Гондолине, для войн с гоблинами. Видимо, они побывали добычей гоблинов или драконов, которые в древние времена разрушили город. На этом мече, Торин, написано рунами имя Оркрист, Гоблинобойца на древнем языке Гондолина — прославленный клинок. А это Гламдринг, Сокрушитель Врагов, его некогда носил король Гондолина. Дорожите ими!

— Как они попали к троллям, хотел бы я знать? — пробормотал Торин, с новым интересом разглядывая меч.

— Кто ведает? — ответил Эльронд. — Могу только догадываться, что тролли разорили разорителей или поживились в какой-нибудь северной крепости остатками старой поживы. Говорят, в заброшенных рудниках Мории немало забытых кладов времен войны между гоблинами и гномами.