Алексей Глушановский - Цена империи

– Придется, пожалуй, убить работорговцев, которым мы продали захваченных вчера пленников, и отпустить рабов на свободу. Так они смогут принести мне куда больше пользы, – решил про себя Аларих. – Ну и поделом этим ублюдкам, они мне никогда не нравились, – мелькнула у него довольная мысль. – Полезны конечно были, тут вопросов нет, – но только пока продолжались бои. А раз я решил остановиться, новых пленников больше не будет, соответственно, и платить они мне тоже не будут, а тогда зачем они нужны? А значит, пополнить свой карман за их счет можно и нужно.

Пришедшая в голову идея нравилась вождю все больше и больше. – Решено. Завтра же отдам приказ разграбить рабовладельческие караваны. Думаю, воинам это понравится. – Приняв такое решение, он продолжил составлять свой план по распоряжению захваченной империей.

Верлерадия в его рассуждения не вмешивалась, молча поглаживая Хватку по длинным, изрядно засаленным волосам, и изредка поглядывая на углубившегося в свои мысли молодого вождя каким-то странным, словно оценивающим взглядом.

– Всем желающим воинам разрешу жениться на местных женщинах. На свадьбу таким семьям буду выдавать приличный земельный надел и прикреплю несколько рабов, понимающих толк в земледелии. Мы кочевники, и не знаем даже с какой стороны подойти к плугу, но ромеи им в этом помогут. Надо только подсчитать количество захваченных крестьян. Думаю, этого хватит для того, чтобы соблазнить часть воинов стать землевладельцами. Да, как раз все отлично получается. Деньги – в казну, ремесленников отпустить восвояси, пускай налоги платят, а крестьяне будут при деле и опять же будут пополнять золотой запас страны. Правда, женщин придется пока оставить рабынями.

– А без этого никак? – холодно поинтересовалась целительница. – Почему бы просто не отпустить женщин, чтобы они вышли замуж по доброй воле?

Аларих изумленно вздохнул и поднял глаза на непонимающую простейших вещей богиню. Если, при рассуждениях о душе, Верлерадия поражалась его необразованности, то теперь, когда речь зашла о простых земных вещах, настала уже его очередь читать лекцию.

– Мы – завоеватели, – пояснил он ей ход своих мыслей. – О какой добровольности может идти речь, когда мы захватили страну и устанавливаем свои порядки? К тому же, мои ребята здесь изрядно порезвились. Не думаю, что если дать пленницам свободу и право выбора, найдется достаточное количество готовых выйти замуж за моих воинов. Впрочем, не волнуйся. Жениться воины на выбранных ими женщинах будут по всем законам, и после свадьбы девушки получат свободу и все права, которыми пользуются свободные, замужние женщины ланов. А там уж, после замужества, стерпится-слюбится. Иного варианта я не вижу.

Верлерадия нехотя кивнула, признавая его правоту:

– Не скажу, что я в восторге от твоих планов, – пробормотала она, и наконец-то убрала его голову со своих колен. – Всё-таки ромеи поклонялись мне более пятисот лет, и я уже успела сродниться с ними. Впрочем, ты не замышляешь их массовое убийство, и это уже хорошо.

Аларих опять стал попытаться подняться, но она его остановила.

– Погоди, еще не все. Шевелиться уже можно, но на ногу наступать пока не надо. Можешь сесть, если устал лежать, – добавила она, наклоняясь над пострадавшей конечностью, и поводя руками в непосредственной близости над ней.

На взгляд Алариха, в каких-то дополнительных действиях уже не было никакой нужды. Нога выглядела и ощущалась совершенно здоровой, и только неаккуратная окровавленная дыра в штанине напоминала о произошедшем несчастном случае, чуть было не убившем молодого вождя. Впрочем, решил он, – целительнице виднее. Так что он принял рекомендованную позу и принялся наблюдать за её действиями.

Странное дело, сейчас, склоненная над его ногой богиня, казалась значительно старше и привлекательней. Её грудь и бедра несколько увеличились, из облика исчезла детская угловатость. Так что теперь он разглядывал девушку с удовольствием, и не без некоторого (ладно, ладно, довольно сильного, – признался сам себе молодой вождь) мужского интереса.

Та, меж тем, ничем не показывая того, что заметила проявляемый им довольно однозначный интерес, как ни в чем ни бывало, продолжала предыдущий разговор.

– Твой план, поглощения ромеев ланами, в общем и целом, если не считать его некоторую аморальность, вполне хорош. Вот только ты уверен, что твоих людей хватит, чтобы ромеи потеряли свою народность?

– Степь большая, – пожал плечами Аларих, – а еды в ней маловато. Мой народ плодовит, и размножался бы сильнее, если бы не суровые условия нашей родины. Здесь же мы быстро увеличим собственную численность.

– Но здесь иная жизнь, – улыбнулась Верлерадия. – Мягкий климат, плодородная земля, удачное расположение для торговли. Здесь твоему народу придётся не воевать, а созидать. Не боишься, что воины лишаться боевой подготовки?

– Кто-то и утратит, – пожал плечами Аларих. – Но я вовсе не собираюсь распускать войско. Тех воинов, что у меня останутся, должно хватить для защиты границ. А остальные, те, что станут землевладельцами, – так им особая подготовка и не требуется. Все равно мне теперь больше нельзя вести завоевательных войн. – С печальным вздохом заметил он.

При этих его словах, богиня подняла голову и внимательно вгляделась в глаза воина, словно пытаясь понять, насколько твердо принятое им решение. И то, что она увидела, её поразило. Молодой воин, решительно знал, чего хочет. Вождь поставил перед собой цель и собирался её достигнуть. И сила желания, с которым он стремился к воплощению задуманного, завораживала. Сейчас перед богиней сидел не раненный лан, а правитель. Человек, способный создать самую могущественную империю, когда-либо существовавшую в этом мире.

По спине Верлерадии пробежал холодок. Теперь она ясно видела его будущее. Спасенный ею юноша огнём и мечом пройдётся по всему миру, он прольёт реки крови и создаст самую могущественную и богатую цивилизацию когда-либо существовавшую. Он покорит многочисленные народы составляющие теперь уже бывшую империю ромеев и будет железной рукой править на протяжении многих лет, оставив после себя сильнейшее и процветающее государство. Но сейчас его жизнь в её руках. Она может прервать поток исцеления и обратить его вспять. Несмотря на то, что подобные действия противны самой её природе, она, тем не менее могла так поступить. И тогда будущий император погибнет. Богиня целителей точно знала, что сейчас, во всем мире нет ни одного лекаря, который смог бы справиться с подобным поражением. Разве что сразу по происшествию ампутировать ногу… Но гордый вождь ланов, больше смерти боящийся стать калекой никогда не согласится на подобную операцию.