Джо Аберкромби - Герои

— Ну что ж, он выскребет что есть. Есть мнение, нам понадобятся любые руки, когда дело дойдёт до битвы. Может быть, даже твои.

— Держите меня и оттаскивайте! — Кальдер хлопнул по рукояти меча. — Не дождусь, когда начнём?!

— Да ты свою поеботу хоть раз из ножен вытаскивал? — глумился Стодорог, вытягивая шею, чтоб снова харкнуть.

— Разок было дело. Пришлось постричь мохнатую манду твоей дочурки, а то никак не получалось ей присунуть.

Доу взорвался хохотом. Золотой хихикнул. Железноглав едва-едва усмехнулся. Стодорог подавился плевком и пустил по щеке струйку блестящей слюны, но Кальдер не переживал. Уж лучше он сделает выигрышный ход в глазах тех, кто ещё для него не полностью потерян. Ему надо каким-то образом завоевать, перетащить на свою сторону, хотя бы одного из этих конченых мудил.

— Ни в жизнь не думал, что так скажу. — Доу переводил дыхание и тёр глаза пальцем, — но я, Кальдер, по тебе соскучился.

— Взаимно. Уж по мне всяко лучше месить навоз на конюшне, чем целовать жену в Карлеоне. Что намечается?

— Сам знаешь. — Доу взялся за навершие меча большим и средним пальцем, вращая его туда-сюда, серебристое клеймо у рукояти вспыхивало, отражая свет. — Война. Там засада, здесь набег. То мы вырежем несколько отбившихся рот, то они спалят пару деревень. Война. Твой брат крепко им наподдал — южанам стало, о чём подумать. Полезный человек, твой брат, в нём есть стержень.

— Жаль одно — больше сыновей твой отец не родил, — пробурчал Стодорог.

— Трещи дальше, старикашка, — сказал Кальдер, — и ты у меня весь день будешь выглядеть как хер.

Стодорог вздыбился, но Доу осадил его взмахом:

— Хорош письками мериться. Мы тут ведём войну.

— И сколько пока что одержали побед?

Короткая, невесёлая пауза.

— Битв не было, — хрюкнул Железноглав.

— Этот самый Крой, — с другой стороны конюшни усмехнулся в свою очередь Золотой, — тот, кто у Союза за главного.

— Они зовут его — маршал.

— Как бы они его не звали, мужик он осторожный.

— Как зассыха, блядь, вот уж, — пробурчал Стодорог.

Доу пожал плечами.

— Наступать осмотрительно — не трусость. С его-то численным перевесом я бы вёл себя по-другому, но… — И он обратил свою усмешку на Кальдера. — Твой отец часто говаривал: на войне считается лишь победа. Остальное — дуракам, чтоб им было о чём петь. Вот и Крой движется медленно, надеясь истощить наше терпение. Мы, северяне, в конце концов, им не славимся. Он разделил армию на три части.

— Немерено большие части, — вставил Железноглав.

Надо же, Золотой согласился:

— Наверно тысяч по десять вооружённых бойцов в каждой, даже не считая всяких там, принеси-подай.

Доу наклонился вперёд, прямо дедушка обучает внучка рыбачить:

— Челенгорм на западе. Храбрый, но вяловатый, и горазд затупить. Миттерик посередине. По всем статьям самый острый ум из них троих, но опрометчив. Говорят, любит лошадей. На востоке Мид. Он не солдат, и ненавидит северян, как хряк мясников. От этого порой недальновиден. Ещё у Кроя есть кое-какие собственные северяне, в основном в разъездах по разведкам, но найдутся и бойцы, а среди них и пара-тройка добрых.

— Ищейка и его люди, — произнёс Кальдер.

— Изменник блядский, он и есть, — прошипел Стодорог, изготавливаясь харкнуть.

— Изменник? — Доу резко подсел вперёд на троне Скарлинга, сжав руки так, что побелели суставы. — Ты тупой, старый, прыщавый хуй! Ищейка единственный на Севере, кто верно служит одной и той же стороне! — Стодорог поднял голову, медленно сглотнул недовыплеванную харкотину, и отодвинулся назад в тень. Доу снова расслабился. — Жаль, что это не та сторона, вот и всё.

— Так, значит, скоро пора выдвигаться, — заметил Золотой. — Мид может и не солдат, но он окружил и обложил Оллензанд. Хорошие стены у этого города, только не ручаюсь, как долго им удастся…

— Вчера утром Мид снял осаду, — сказал Доу. — Он выступил обратно на север и вместе с ним большинство из отряда Ищейки.

— Вчера? — Золотой нахмурился. — Откуда ты знаешь…

— У меня свои способы.

— Я ничего не слышал.

— Вот именно поэтому-то я отдаю приказы, а ты слушаешься, — Железноглав улыбнулся, видя, как сражённо заткнулся его соперник. — Мид повернул обратно на север, и спешит вовсю. Бьюсь об заклад, он идёт на соединение с Миттериком.

— В связи с чем? — спросил Кальдер. — Все эти месяцы шли медленно и верно, а потом вдруг решили броситься вперёд?

— Может, устали осторожничать. А может, устал кто-то поглавнее. Так на так, они идут.

— А ведь выпадет случай застичь их врасплох. — Глаза Железноглава искрились, как у голодающего при виде только что поднесённого жаркого.

— Если они решительно ищут драки, — сказал Доу, — мне было б неловко им её не устроить. У нас есть кто-нибудь у Героев?

— Кёрнден Утроба со своей дюжиной, — ответил Полноги.

— Надёжные бойцы, — пробубнил Кальдер. Ему скорей бы хотелось оказаться там, на Героях с Кёрнденом Утробой, нежели здесь, с этими паскудами. Пускай подальше от власти, зато побольше хорошего настроения.

— От него получена весть, час или два как доставили, — поведал Железноглав. — На холме он натолкнулся на каких-то разведчиков Ищейки и прогнал их оттуда.

Доу на некоторое время опустил очи долу, потирая губы кончиком пальца:

— Трясучка?

— Вождь? — Прошёптано мягко-мягко, едва ли громче простого дыхания.

— Скачи к Героям и передай Утробе — мне нужно, чтоб они держали этот холм. Запросто может статься, что тот или иной союзный гад попытается нагрянуть с той стороны. Пересечь реку в Осрунге — почему нет.

— Хорошая местность для боя, — заметил Стодорог.

Трясучка немного помедлил. Достаточно, чтобы Кальдер заметил, что тот не рад игре в младшего посыльного. Кальдер подарил ему легчайший взгляд, просто напомнить о том, что было сказано в коридорах Карлеона. Просто немножко полить семена, какие ни есть неказистые.

— Так точно, вождь. — И Трясучка плавно скользнул за дверь.

Золотой и сам немного затрясся.

— От него меня пробирает.

Доу лишь ещё шире ухмыльнулся.

— В том-то его и задача. Железноглав?

— Вождь.

— Поведёшь своих Яусским трактом. Острием копья.

— Будем в Яусе завтра вечером.

— Постарайся пораньше. — От этого Железноглав резко нахмурился, а Золотой, соответственно, ухмыльнулся. Те двое словно сидели на разных чашах весов. Нельзя придавить одного, без того, чтобы другой не взлетел вверх. — Золотой, ты держишь путь по тракту на Броттун и встречаешься с Долгоруким. Пусть он выдвинется маршем сразу после раздачи оружия — такого пожилого парня порой приходится пришпоривать.