Юлия Баутина - Сборник "Братство меча"

Это был бой не на жизнь, а насмерть. Глеб отчаянно рубил саблей направо и налево, прекрасно понимая, что выбраться им, скорее всего, не удастся. Но, как ни странно, сам он не получил ни единого ранения — словно кто-то невидимый сводил в сторону все удары когтистых лап монстров. Генке — единственному, кого Глеб сумел заметить в водовороте визжащих туш, — повезло куда меньше. На тот момент, когда «гладиаторец» и Чайник оказались в относительной близи друг от друга, камуфляжная куртка последнего уже превратилась в набухшие кровью лохмотья. Парень с натугой вытаскивал меч из мертвого зверя, а на него наседало еще штуки четыре тварей. Что случилось с Котом и последним, так и не увиденным им бойцом, Глеб узнать не успел. Взрыва он не слышал и не заметил, откуда взялось белое пламя, лавиной прокатившееся по залу, в мгновение ока захлестнув и людей, и отчаянно завизжавших зверей. В ноздри шибанул отвратительный запах паленой кожи.

«Мы все сгорим здесь!» — в ужасе подумал Глеб, шарахнулся в сторону… и сел, путаясь в спальнике и задыхаясь от подступившего к горлу крика.

Как же хорошо, как прохладно и тихо может быть в ночном лесу! В этот момент Глеб готов был полюбить Сумеречные земли за избавление от кошмара. «Гладиаторец» вздохнул поглубже и провел рукой по лицу, обтирая выступивший пот. Кричал ли он на самом деле? Навряд ли, иначе все были бы уже на ногах. Еще темно… Время?.. Если верить фосфоресцирующим стрелкам его наручных часов, сейчас было полдвенадцатого, а по-здешнему, значит, полвторого ночи. Спать бы еще и спать, но только сон не шел. Стоило закрыть глаза, как из темноты услужливо выплывала окровавленная свиная харя с пустыми провалами глазниц и длинными иглами, вставшими дыбом на загривке. Промаявшись минут пять, Глеб сдался, встал и подсел к костру. Инари, зачищавшая от веточек длинный шест непонятного предназначения, ненадолго оторвалась от своего занятия и посмотрела на «гладиаторца».

— Не спится?

— Угу, — кивнул парень, машинально проведя ладонью по виску и затылку.

На голове творился полнейший ералаш. Распустив волосы, Глеб начал перевязывать растрепавшийся хвост. Ведьмачка вернулась к шесту, украдкой поблескивая на парня зелеными огоньками расширенных зрачков.

— А ты сама как? — спросил Глеб. — Небось, вымоталась не меньше нас. Может, ляжешь, поспишь? Я покараулю вместо тебя.

— Не стоит. Я почти не устала. А отосплюсь завтра в Тугреневке.

— Ну, тебе виднее. Кстати, как поживает кикимора? Что-то ее больше не слышно.

— Скорее всего, наелась и опустилась на дно баиньки.

— Ты так спокойно относишься ко всему происходящему. Неужели, совсем не боишься?

— А чего бояться-то? Звери как звери. Ну, попадаются уродцы, и что теперь каждый раз по этому поводу в обморок падать?

— Странные рассуждения для представительницы прекрасного пола. Сколько же ты здесь живешь, чтобы так о зверях рассуждать?

— Я здесь вообще не живу. В основном я обитаю в Чернолесье, а в Сумеречные земли только заглядываю время от времени. Ну, — ведьмачка задумалась, — не так уж и долго. Наверное, только в последние лет двадцать я этим местом заинтересовалась.

— Всего лишь? — хмыкнул Глеб. У него в голове не укладывалась та легкость, с которой Инари говорила о годах, словно о месяцах или неделях. — Кое для кого это целая вечность. Хотя… Ты ведь эльф, верно?

Ведьмачка опять оставила в покое шест и принялась изучать «гладиаторца», не торопясь с ответом.

— Ладно, извини. Может, я что не то спросил, — первым нарушил тягостное молчание Глеб. — Не отвечай, если не хочешь.

— Да нет здесь никакой особой тайны, — невесело усмехнулась девушка, — по физиономии-то все равно все понятно с одного взгляда. Я полукровка. Мой отец был ведьмаком, а мать дроу, ночным эльфом. От нее я унаследовала внешность, а от отца скверный характер.

— Да? Странно, потому что я в твоем характере пока ничего скверного не заметил.

— Угу. Это ты просто мало со мной общался.

— Если так, то жаль — не хотелось бы разочаровываться. А может, это ты слишком мало общалась с другими людьми, чтобы сравнивать характеры?

— Может, и так. Хотя, кажется, за свою жизнь я столько на вас насмотрелась, что порой возникает желание вообще никогда больше человеческого лица не видеть. Да только вот не получается.

— Не любишь людей? Чем же мы тебя так обидели?

— Вы? Ничем. Меня вообще трудно обидеть. Разозлить куда проще.

— Злость и обида ходят рядом. Одно без другого бывает редко.

— Возможно.

Ведьмачка отложила в сторону очередной облагороженный шест и взялась за последний.

— Зачем они тебе? — поинтересовался Глеб, хотя ответ он, кажется, уже знал.

— Это не мне. Это вам на завтра палочки-выручалочки. Не смейся раньше времени — на болоте они о-го-го как помогают. Дорогу, например, нащупать можно. А если вдруг равновесие потерял и понимаешь, что затягивает, тогда бросай поперек двух кочек и дополнительная опора будет, пока снова твердое дно не отыщешь.

Глеб кивнул и поворошил рассыпающиеся искорками поленья в костре. Инари сосредоточенно срубала с шеста посторонние веточки. Нож у нее был знатный, под стать мечам: большой, с кривым обоюдоострым лезвием и глубокими долами. «Гладиаторец» с завистью вздохнул: явно не для нарезки колбасы предназначался такой ножик. Надо бы потом, когда настроение у собеседницы улучшится, спросить, где и почем такое оружие раздобыть можно. У гномов, небось, или кто там еще хорошими оружейниками считался? Эх, вот вам и превратности судьбы. Кто бы мог предположить еще вчера ночью, что сутки спустя он будет сидеть у костра в сибирской глуши рядом с существом, вышедшим прямиком из фэнтезийного романа, и слушать завывания кикимор? Кстати, о фэнтезийных романах…

— А эльфы здесь вообще часто встречаются? — озвучил «гладиаторец» вопрос, так и крутившийся у него на языке.

— Никак, — ответила ведьмачка. — Эль-ганин, настоящих эльфов, я не видала ни разу. Дроу вижу только тогда, когда в зеркало смотрюсь. Ну, пикси и сильфы еще иногда попадаются. Но это так, не эльфы, а одно издевательство.

— Погоди, какие еще пикси и эти эль-как их там? Разве они разные бывают?

— Тяжелый случай, — усмехнулась Инари. — Это кто же тебе так про эльфов рассказывал, что ты от них одно название знаешь?

— Да есть у нас в клубе несколько сдвинутых по фазе. Они собрание сочинений Толкиена чуть ли не наизусть знают, вплоть до биографий его героев.

— Кто такой Толкиен?

— Писатель. Он придумал мир, в котором рядом с людьми жили эльфы, орки, тролли и куча других странных существ.