Галина Романова - Операция «Невеста»

— В общем так, — скомандовал зверским шепотом. — Сперва меряем фон здесь, возле храма. Потом отправляемся в рощу, меряем там, где укажу. Зимовит бегает с приборами, Дорис…

— Марджет! — поправила девушка.

— Ага, Марджет записывает.

— Это дискриминация! — мгновенно завелась ее жертва. — Я имею такое же право…

— Хорошо, будете измерять по очереди. И для начала пройдемся вокруг храма.

Примерно четверть часа студенты бродили вдоль стен строения, цепляясь ногами за траву и спотыкаясь о камни. Зимовит не сводил глаз с лозы — да, это внешне похоже на лозу, с помощью которой ищут воду и полезные ископаемые, только на кончике болтается на ниточке обычная серебряная монетка. Девушка трусила сзади и время от времени совала нос парню под локоть со зверским шепотом:

— Ну что?

— Ничего, — неизменно отвечал Зимовит.

— А теперь?

— И теперь ничего.

— А сейчас?

— И сейчас…

— Ты ничего не умеешь! — взорвалась студентка после пятого или шестого ответа. — Дай-ка я попробую!

— Но мастер велел…

— Мастер велел магический фон мерить, а не время терять!

Я скромно держался позади, не мешая, но и не пытаясь им подсказать, что они ищут то, чего нет. Не хоронят никого в непосредственной близости от стен храма Смерти! Тела монахов зарывают в подполе, а остальных относят минимум на три сажени. Так что ребята могут тут крутиться хоть до рассвета и не найдут даже признаков того, что тут год назад валялся труп дохлой кошки.

— Достаточно!

Две пары глаз вопросительно сверкнули в темноте.

— Запишите: магический фон нулевой. И пойдем на другое место. Во-он там, под деревьями.

Вот уж не думал, что двух будущих некромантов можно напугать какими-то зарослями. Да, на жальнике. Да, ночью. Да, тут призраки водятся… Но это же не повод бледнеть и пятиться!

— Что встали? За мной!.. Нет, — мне пришла в голову оригинальная мысль, — впереди меня. Чтоб я вас видел.

А заодно смог вовремя увидеть и тех духов и нежить, решивших соблазниться двумя недоучками, которые, отправляясь ночью на жальник, не позаботились даже защитные амулеты под рубашки надеть.

Под кронами старых деревьев было совсем темно, только светлыми пятнами выделялись надгробия. Некоторые из них были довольно массивны — в человеческий рост и четыре обхвата толщиной. Так сказать, склепы в миниатюре. От основной дороги направо и налево отходило несколько тропинок, но большая часть жальника напоминала лес. Сюда редко приходили родственники покойных, и могилы постепенно дичали и зарастали.

Мы со студентами отошли с тропинки на десяток шагов.

— Можете приступать!

Щелкнув несколько раз огнивом, Дорис-Марджет зажгла свечу, приготовившись записывать. Зимовит взял лозу, покрутил ею туда-сюда…

— Ого-го! Вот это уровень!

Серебряный кругляшок задергался, как поплавок.

— Не меньше восьми единиц, — прошептала девушка. — А ну-ка, пройдись!

Парень послушно шагнул в одну сторону, потом в другую. Серебро вело себя довольно странно: то принималось раскачиваться туда-сюда, то замирало неподвижно.

— Аномальная зона, мастер! — Марджет присела на корточки и, сделав знак Зимовиту, чтобы продолжал двигаться, принялась строчить при свете установленной на камень свечи. — Самопроизвольное разупокоивание встречается крайне редко. Обычно это имеет место непосредственно перед или во время каких-либо крупных катаклизмов, или как побочный эффект при применении некоторых магических формул не ниже пятого уровня… Мастер, если мы исследуем это явление, возможно, поймем причину. Как вы думаете, с чем это может быть связано?

На меня взглянули настолько честные глаза, что открыть правду я не смог. Она открылась сама. Да-да, Печальная Сельма, как я и рассчитывал, не могла устоять перед непрошеными гостями. И это ее присутствием было вызвано столь резкое возмущение магического фона.

Она возникла перед Зимовитом в лучших традициях жанра: белой тенью соткалась из ночного мрака, раскинула в стороны руки и завыла, собираясь заключить человека в объятия. Но…

— Сельма! Привет! — Вперед выдвинулся энергичный я. Отпихнув остолбеневшего студента — большинство жертв Печальной Сельмы действительно впадали в ступор, — кинулся ловить призрак. — Сколько лет! Сколько зим! Тебя-то мне и надо!

— О нет! — весьма натурально взвыло привидение старой девы лет сорока. — Сей мир скорбей и плача…

— Станет для тебя миром счастья и веселья, если ты согласишься на одно мое маленькое предложение, — закончил я.

— Горе и коварство! — возопило привидение, воздевая руки к небесам. — Беды и соблазны…

— Да-да, — кивал коварный соблазнитель, — и я хочу сделать тебе одно маленькое предложение…

— Мы все погрязли во грехе и…

— Согласен, хорошее дело браком не назовут, но…

— Но нет покоя на земле и счастья в жизни…

— Личной! Пойдем со мной, и я смогу тебе это устроить.

До привидения все-таки дошло, что происходит что-то не то. Вместо того чтобы оцепенеть от ужаса и упасть в обморок — чтобы можно было всласть порыдать над «хладным телом» — или начать орать от ужаса и сопротивляться, потенциальная жертва со всем соглашается и даже активно подыгрывает.

— А-а-а-а, — она опустила руки и слегка заколыхалась, — а кто-о-о ту-у-ут?

— Я! И ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Я, можно сказать, тебя повсюду ищу.

— А-а-а, — заклинило Печальную Сельму.

— Ты мне нужна!

— О-о-о…

— Замуж хочешь?

— Ы-ы! — Выражение ее полупрозрачного лица описывать не берусь.

— Могу устроить! — подмигнул с заговорщицким видом и галантно согнул руку в локте: мол, прошу вас следовать за мной, прекрасная дама. — Я проведу вас к самому краю Вселенной! Я подарю вам эту звезду! Светом нетленным будет она освещать нам путь… — Ой, что-то меня занесло!

— Чего надо? — Призрак попятился.

— Тебя! Замуж хочешь?

— Нет!

— Не верю! Все женщины этого хотят. И совершенно бесплатно!

— Не хочу!

— А если подумать? — Я упорно пытался подцепить призрака под локоток, он так же упорно ускользал.

— Все равно не хочу!

— Но ты даже не знаешь, какие перспективы тебя ожидают!

— Не знаю — и знать не хочу.

— Тебе понравится!

— Нет! Я свободная женщина. А-а-а! Пусти!

Вырвавшись, привидение серым облачком растаяло в темноте.

— Вот бес! — Я притопнул ногой и несколько раз с досады пнул ближайшее надгробие. — Сорвалась!

— Но-но! — раздалось снизу. — Кому тут жить надоело? Сейчас как вылезу…