Первый полёт (ЛП) - Уилсон Сара К.Л.
Тем временем жизнь в Школе драконов шла своим чередом. За другими столами улыбались, слышались смех и громкая болтовня, которую иногда заставлял умолкнуть серьёзный взгляд кого-нибудь из мастеров, так что складывалось впечатление, будто остальным не было никакого дела до того, что нас подстерегало впереди. Неудивительно. Разве они не прошли то же самое, чтобы выжить и рассказать об этом другим?
Я ускользнула из обеденного зала рано, наслаждаясь прохладным ветерком, обдувавшим мой вспотевший лоб. Не думала, что буду так нервничать, но я не могла успокоиться. Зазвонил колокол, и новая волна страха накрыла меня. Нужно было подняться наверх вместе со всеми, но времени не оставалось, a колокол уже звонил! Я поспешила к лестнице, с горечью осознавая, что другие ученики легко обгоняли меня, идя вполне неспешным шагом. Я закусила губу. Если опоздаю, всё будет потеряно и для меня, и для Раолкана.
Что это там такое показалось в конце тропы? То, о чём я думала? Рядом с кухней висел подъёмник на тросах и шкивах, нагруженный парой ящиков, которые ещё не успели разобрать. Из них выглядывали яйца, уложенные в солому. Будет нетрудно снять лёгкую тару и встать на подъёмник самой, но висеть на неустойчивой платформе в сотнях метрах над землёй и не иметь возможности спуститься, если что-то пойдёт не так… Получится ли?
Надо было торопиться. Я поспешно стащила ящики, хорошо хоть они в самом деле оказались нетяжёлыми, и забралась на деревянную скамью, подвешенную между двумя тросами. Живот затрепетал, когда доска качнулась под моим весом, но я взялась за трос, прикреплённый к шкиву, засунула костыль между здоровым бедром и скамьёй и крепко обхватила ногой платформу, тогда как вторая висела мёртвым грузом с другой стороны. Сейчас или никогда. Я с силой дёрнула за трос, так что плечи заныли от напряжения, но доска поднялась благодаря шкивам, которые с лёгкостью удвоили мои усилия. Было нетрудно тянуть верёвку, бежавшую через кольцо, и я смогла вот так, перебирая руками, подняться на самый верх от нижнего уровня, где располагался обеденный зал.
Меня встретили трели серебряного свистка, когда я, запыхавшаяся и измождённая, стряхнула себя с раскачивавшейся доски на гористую поверхность. Как хорошо вновь ощутить твёрдую землю под руками и ногами. Хотелось выпить холодной воды и полежать, но тогда я упущу свой шанс. Не давая волю тошноте и нервам, я, сцепив зубы, поднялась на своём костыле и врезалась в Тамаса, стоявшего последним в очереди.
— Удачи в ритуале, — сказала я ему. Зачем злиться на его холодность? Мы по-прежнему могли быть друзьями. Он промолчал, но, может, это из-за переживаний. Мы ведь все переживали, правда?
— Приветствую вас, — голос мастера Дантриета эхом отозвался в скалах. Висевшее низко над горизонтом солнце придавало его седым волосам, кое-где заплетённым в косички, оранжеватый оттенок, который ему шёл. — Мы пришли сюда, чтобы скрепить узами драконов и начинающих небесных всадников. У вас есть последний шанс отказаться от обязательства перед драконом, которого вы выбрали. Кто-нибудь из вас хочет это сделать?
Мои руки задрожали, когда все обернулись ко мне. Они считали само собой разумеющимся, что теперь я сломаюсь под давлением окружающих. Почему они решили, что я не справлюсь с этим делом? Неужели искалеченная нога могла искалечить будущее человека? Я так не думала. Я расправила плечи и высоко подняла голову. Амель Лифброт отступать не собиралась. Если меня считали недостойной, тогда придётся им всем доказать, что они ошибались на мой счёт.
Вдруг передо мной, подобно зерну, просыпавшемуся из мешка, упал на колени Тамас, закрыв голову руками.
— Я не могу. Я думал, что у меня получится, но я не могу, — голос его звучал странно, будто бы и не принадлежал ему.
— Не сдавайся, — прошептала я. Если он пройдёт эти два испытания, самое тяжёлое будет позади. Его надо было только немного подбодрить. Он повернул голову и злобно уставился на меня, царапая пальцами, как когтями, пыльную поверхность. Я оторопела, увидев его мрачное выражение лица.
— Замолчи, ущербная. Мы знаем, что ты не выживешь, если решишься пойти по пути небесного всадника. Хватит себя обманывать. Я не буду таким же глупым, как ты. — Он вновь повернулся к остальным и продолжил: — Я знаю своё место. Мне не стоило пытаться прыгать выше головы.
Мастер Дантриет поднял руку, прекращая поднявшийся было гул голосов.
— Цель этого ритуала отречения заключается в том, чтобы такие, как Тамас, осознали, что подобная жизнь не для них. Ступай с миром, Тамас. Возвращайся в комнаты для прислуги. Кто-нибудь ещё?
Тамас направился к лестнице, и все глаза устремились на меня. Тянулись секунды, превращаясь в минуты, и я чувствовала, как лицо заливается краской, но не собиралась склонять голову перед их взглядами. Я не поддамся. Им всем придётся стать свидетелями моей погибели или торжества моих усилий. Я закусила губу и собрала свою волю в кулак.
— Очень хорошо, — мастер Дантриет осмотрел наши ряды, словно пересчитывая, и указал на стену позади него. — За этой оградой ваши драконы. С ними находится наш Связующий, мастер Эхомейер. Каждый из вас будет скреплён узами магии с выбранным драконом. Это сделает их покорными вам. Они могут не слушаться, но больше не станут пытаться покалечить или убить. Остерегайтесь чужих драконов. Лишь ваш дракон не будет более способен причинить вам вред. И вы ему — тоже. Таков удел небесных всадников. Наши узы священны и неприкосновенны. И да будет так во веки веков.
— И да будет так во веки веков, — ответили мои соученики. Наверное, очередная фишка от знатных, о которой я ничего не знала.
Мы неровным строем последовали за ним вокруг ограды. С каждым шагом моё сердце стучало всё громче. Правильный ли я делала выбор? Больше всего на свете мне хотелось стать небесным всадником, — а иначе как остановить поток мысленных образов, изображавших меня верхом на большом фиолетовом драконе и с сумкой писем, — но что если для Раолкана это было плохо? Достаточно уже одного только того, что его заточили сюда. Что если, выбрав его, я сделаю ему только хуже? В прошлый раз дракон не был особо разговорчивым и не дал мне конкретного ответа. Что мне следовало сделать: надавить на Раолкана или просто поверить на слово, что этот ритуал скрепления узами был наилучшим вариантом для него?
Мы шли вдоль выстроившихся драконов, и ученики сворачивали к тем из них, кого они выбрали. Саветт чуть ли не вприпрыжку помчалась к своему красному дракону, а вдалеке я увидела, как кто-то уводил зелёного дракона Тамаса. Внутри у меня всё сжалось, когда я вспомнила, как он бросился на колени в пыль, поступаясь своим будущим. Не надо было этого делать. He стоило, просто потому что другие в нас на верили. Жаль, что я не сказала ему об этом раньше. Mожет, этим утром мне стоило вселять в людей храбрость, а не спать в стойле Раолкана и смотреть за полётом Ленга. Я уняла волнение и попыталась сосредоточиться на грядущем. Раолкан? Где ты?
Стойте, а этo точно он? Почему он молчал? Я совсем не слышала его голоса в своём сознании. Что-то было не так. Я чувствовала себя как-то странно и одиноко — бабочкой на заснеженном поле. Он злился? Что это, молчаливый гнев? Его золотистые глаза не мигая уставились на меня, словно он пытался молчаливо заговорить, что было просто неразумно. В конце концов, если Раолкан хотел пообщаться со мной мысленно, ему это не составило бы никакого труда. Я прокашлялась, почувствовав внезапное сомнение.
Я ждала, пока мастер Эхомейер и мастер Дантриет медленно дойдут в сгущавшихся сумерках до конца шеренги. Драконы находились далеко друг от друга, так что разобрать, что происходило с учеником перед тобой, было нельзя. Я чуть не подпрыгнула, когда они наконец подошли ко мне в темноте. Двое слуг несли факелы перед мастерами, освещая всё вокруг танцевавшим рыжим пламенем.
— Амель Лифброт? — спросил мастер Дантриет, будто видел меня впервые.
— Да, — мой голос слегка дрожал.
— Ты выбираешь этого дракона, Раолкана из племени фиолетовых?
