Игорь Федорцов - Поводок для пилигрима

За Форэ вхожу я, за мною, опережая Иллири, втискивается Альфи, потом гуськом остальные. Иефф замыкающим.

Ступаем по узкому проходу между стел испещренных хитрыми барельефами. Сотворение Мира спрятанное в иносказание. Выпуклые фигуры нарочито искажены. Сильно уж закамуфлировали, перестарались.

˗ Это что? ˗ шепчет позади меня Альфи.

˗ Храм Змея-Прародителя.

˗ Это твоя цель?

˗ Моя, ˗ соглашаюсь я. Действительно ведь моя.

˗ Что будешь делать? ˗ не унимается Альфи. Любительница секретов от передозы любопытства обтоптала мне пятки.

˗ Верну кое-что.

˗ Что?

˗ Камень Духа, ˗ легко признаюсь я.

˗ Так он у тебя?

Вопрос странен. Ей-то что у меня или нет?

˗ Конечно, ˗ отвечаю ей и оборачиваюсь на шуршащий звук металл.

На встречу мне летит меч бабочка. Хватаюсь за эфес. Не успеваю! Удара не следует. Расстояние между мной и острием клинка не сокращается. Форэ, схватив меня за шиворот, рвет на себя, опрокидывая на землю. Удар достается ему. Хороший удар. Не спасла и бригандина. Меч застревает в теле пикара. Альфи бешено рвет из ножен второй и наносит запаздывающий удар назад, Иллири. Обе бьют на поражение, не думая о защите.

Короткий бой. Ужасающе короткий. Бой в три удара и ценой в три жизни.

Когда я вскакиваю. Форэ и Альфи мертвы. Иллири зажимая рану, шепчет угасающим выдохом. Я склоняюсь к ней стараясь расслышать.

˗ У Трех Холмов… ты сказал… жалко что я жрица…

Киваю и беру её за руку. Я помню свои слова.

˗ Это правда, ˗ тихо говорю ей. Уже никому.

Теперь она очень похожа на девочку стоявшую за моей спиной у Трех Холмов. Девочку с большими напуганными глазами. Но теперь в её глазах нет слез. Только чужое небо и я.

˗ Что за хрень? ˗ расталкивая Волчат, выскакивает Иефф.

˗ Хрень, ˗ соглашаюсь и смотрю на Альфи. В её волосах прячется нефритовая бабочка, сверкая рубинами на крыльях.

Не один я догадливый.

˗ Идемте, ˗ произношу я и перешагиваю через тело воспитанницы ордена.

˗ Подожди, ˗ останавливают меня.

Пикар наклоняется к Форэ и достает из нарукавного кармашка джандара небольшой ключик на тонкой как волос цепочке.

˗ Святилище Хлоя, ˗ произносит он, протягивая мне ключ ничего больше не поясняя.

Забираю ключ. Только зачем он мне в конце пути? Моего пути.

Храм Прародителя невзрачен. Черная гранитная глыбища. Поднимаюсь на две ступеньки и поворачиваюсь.

˗ Все. Сам пойду, ˗ говорю я Волчатам.

Волчатам? Нет. Выросли. Смотрю на Джако, красавца с меткой на щеке… На Метта, пошмыгивающего носом… На Тима, набравшего мужскую стать… На Дешама… На всех своих парней. На Иеффа, его арбалетчиков, на пикара… Что мне им сказать? И нужно ли говорить? Неуместное длинное спасибо? Зачем им мое длинное спасибо? Пусть лучше у них будет длинная счастливая жизнь.

Подхожу к массивной двери-плите с зигзагом Змея. По изгибу, создавая рисунок, семь разноцветных камней. Их надо нажать в последовательности, которую должен знать допущенный войти. Ни чего хитрого. Последовательность определена Мирозданием. Каждый охотник желает… Красный, оранжевый, желтый… и по списку. Нажимаю. Дверь не откатывается и не распахивается, а чуть приподнимается. Для того что бы вползти в храм. Вползти, подобно Змею.

Не успеваю подняться с пола, плита опускается. Но в зале не темно. Подсвечивет, тускло переливается огромное тело Прародителя. Иду. В пустоте мои шаги отдаются пульсирующим эхом. Я знаю, что не один. Чувствую. Значит так и должно быть. Стаскиваю с себя оплечье. Мешает и надоело.

Подхожу к огромному Блюду. На нем тот же Мир что видел в Дедовом Зубе. Один в один. И над Миром, разинув щербатую пасть и вывалив длиннющий язык, завис Змей-Прародитель. В отличие от оженовского этот сделан из темного металла. Но как сделан! Того гляди укусит. Каждая чешуйка тела как живая. От Прародителя исходит тепло, словно под кожей циркулирует настоящая кровь.

Достаю Камень Духа. Фиолетовую алмазину с половину кулака. Не велика сущность у Змеюки. На такую махину пригоршня каратов.

Подкинув камень на ладони, положил Змею на язык. Могу поклясться, он шершав, влажен и липок.

˗ Глотай, не горько.

Он вышел из сумрака, будто был растворен в нем. Миг и здесь.

˗ Клык! ˗ проговорил мой наниматель. На удивление голос его эхо не повторило.

˗ Окулист я общеизвестный, ˗ сокрушаясь, мотаю головой, ˗ а вот стоматолог никудышный. ˗ И похлопал Змея по нижней челюсти. ˗ Глотай, жевать не обязательно.

Тело Змея дрогнуло, втягивая язык. Воссозданный Мир захлебывался в песке. Черном безжизненном песке, фыркающих фонтанчиков из миллиона открывшихся ран.

"…И станет как было и никто не скажет было ли по иному…" Аминь и аллилуйя!

Храм загудел. Заложило уши. С потолка посыпалась лепнина, с грохотом ударяясь и разлетаясь в куски. Пол пошел трещинами, крошась высохшей лепешкой.

˗ Клык! ˗ вскрикнул поп, устремляясь ко мне.

˗ Нет его у меня, ˗ признался я нанимателю. ˗ Сменялся с Аэхе. Я им клык, они мне камень. Честный обмен! Я даже в прибытке.

Слов нет отличный провернулся бартерец. Мне ˗ Камень Духа, меч с Хвитингом, оплечье-дарви, экскурсия по городу и торговым точкам, жрецам ˗ клык. А работодателю? Хлопаю себя левой рукой в локтевой сустав правой, перегнутой и сжатой в кулак. И работодателю! Добрый символ торжества правого дела над неправым. Что там буржуйский средний палец? Насмешка. По-нашенски, солидней выглядит.

Змей втянул язык. Мир замер в ожидании. Только время шипит-шелестит зыбучим песком.

Голова рептилии шамкнула челюстями. Пасть медленно-медленно открылась. Скрежеща металлом, язык с камнем высунулся обратно. Светопреставления переносится на неопределенный срок. Абонементы на несостоявшееся действо сдайте в кассу! Кому спасибо?!

Работодатель вытащил меч. Черный клинок невидим и только маленькая искорка фиолетового света перетекает по острой кромке лезвия, так похожая на заблудившегося светлячка. Я не стал доставать оружие. Все правильно. Там, в лесу, на камне Йонге, я предложил свою жизнь в обмен на жизни Волчат. Так и сбылось. Потому нет нужды делать вид, что забыл условия договора. Пришла пора рассчитаться за полученные ответы и исполненные просьбы.

Нас разделяло шагов семь, не больше. Поздно вспоминать прожитую жизнь. Да и что её вспоминать. Жизнь она и есть жизнь и по шерсти гладит и против шерсти лохматит. Немного обидно. Почему она такая короткая моя жизнь…

…Наблюдавший, легко рассмеялся. Как ребенок обманутый фокусником.

˗ Раз так… ОН ТВОЙ!

Камень над водой сверкнул фиолетовым, сменил цвет на желтый, потом вспыхнул зеленым, тут же затянулся голубой дымкой и пропал, растворившись в бесконечности Бытия. Ни чего не изменилось. Разве что бесконечность стала чуточку иной…