Андрэ Нортон - Чёрный Триллиум

— Мы принимаем это условие, оно справедливо, и даже готовы оказывать посильную помощь вам, принцесса Анигель.

К вечеру того же дня к острову, где располагался полуразрушенный Лет, вынесло грубо увязанный тростниковый плот, на котором лежало исхудавшее, умирающее от голода существо. Бесформенная куча травы ткнулась в кромку берега, существо попыталось подать знак, но силы оставили его, и оно потеряло сознание. Если бы детишки вайвило не вытащили плот на песок, его подхватило бы течением и понесло вниз по Мутару. Старшие вайвило сразу узнали в неизвестной представительницу ниссомов. Следовательно, она приходилась им дальней родственницей, и это соображение решило ее судьбу — вайвило оказали ей помощь. То-то удивились они, когда женщина, едва придя в себя, сразу поинтересовалась принцессой Анигель.

— Великая госпожа, — ответили вайвило, — сейчас ведет войско к Цитадели. На голове у нее чудесный талисман, и все наши воины отправились с ней. Они часто связываются с нами по мысленной связи и рассказали, что на крыльях бури преодолели водопад и теперь, сколотив большие плоты, под парусами движутся к устью Нижнего Мутара… Но зачем тебе, едва не расставшейся с жизнью, все эти подробности?

— Как это зачем? — заворчала женщина. — Да ей без меня не обойтись!

Неизвестная женщина, несмотря на слабость, проявила такую энергию и настойчивость, что вайвило уступили и дали ей каноэ и даже трех юношей вайвило в качестве гребцов. Уже к вечеру того же дня Имму отправилась в путь.

ГЛАВА 39

Харамис и Орогастус вместе отправились в Пещеру Черного Льда. Принцессу больше всего интересовало, действительно ли чудесное зеркало исполнено магической силы или, как и все показанные ей машины и механизмы, является обычным устройством, сконструированным древними умельцами.

Резная, покрытая наростами инея дверь в пещеру распахнулась только после того, как Орогастус произнес таинственное заклинание. При этом он невольно обратил внимание, с каким напряжением следила за ним Харамис. Ее синие глаза возбужденно посверкивали, губы чуть подрагивали — она вся была в ожидании разгадки тайны.

Хороша! Она просто изумительно хороша, с горечью подумал маг. Черный наряд служительницы Тьмы был ей очень к лицу. Да и он тоже, должно быть, неплохо выглядел в черном, украшенном серебряным шитьем облачении. Маг не мог справиться с нахлынувшим желанием — он повернул принцессу к себе и крепко поцеловал в губы.

…Они против воли оторвались друг от друга. Орогастус, взглянув ей в глаза, тихо сказал:

— Надеюсь, Темные силы не разгневаются. Ты так прелестна, таинственна, так близка… Харамис, молю, останься со мной! — Его руки лежали у нее на плечах. — Я знаю, ты разговаривала с Белой Дамой. Ей не удастся разлучить нас. Все та же полуправда, а то и откровенная ложь исходит из ее уст — неужели ты сама не замечаешь этого?!

— Если бы не она, мне бы никогда не появиться на свет, — напомнила Харамис. — Я должна выслушать ее предсмертные слова. Она подарила мне священный амулет, послала на поиск талисмана. В чем здесь полуправда, а тем более ложь? В том, что она направляла и защищала меня? В том, что указала дорогу через непроходимые горы? Я не могу и не хочу быть неблагодарной, и, если меня просят прийти, я должна это сделать. А тебе, если ты говоришь правду, нечего бояться.

— Она спрятала от тебя корону Рувенды.

— Нет, она бережет ее для меня. В любом случае, скоро ной или без нее, я являюсь королевой Рувенды. Независимо от того, чьи солдаты размещаются в Цитадели. — Она вызывающе глянула на мага.

— Зачем мы медлим? — воскликнул Орогастус. — Ледяное зеркало ждет нас.

Он воззвал к силам Тьмы — торжественно просил богов, в существовании которых Харамис очень сомневалась, проявить милость к ним обоим. Принцесса не верила своим ушам — неужели он способен так заблуждаться? Нет, здесь что-то не так — следует еще раз испытать его искренность. Чем дальше, тем больше Харамис убеждалась, что силы, которые подвластны Орогастусу, не имеют ничего общего ни с одной разновидностью магии. Но в любом случае — веруя в них или цинично отрицая их существование — он владел огромной мощью. Это было самое главное. Если тайна его могущества — в овладении секретами Исчезнувших, то можно ли воздействовать на Орогастуса магическими приемами? И как? Если же его сила действительно связана с божествами Зла, то можно ли разорвать нить, соединяющую их? Если он не более чем умелец, владеющий устройствами древних, то нет ничего проще, чем испортить их. Как, например, она поступила с таинственной светящейся дощечкой… Игра эта очень рискованна, подумала Харамис, стоит ей только попытаться разбить ледяное зеркало, и он, без сомнения, убьет ее на месте. Это, конечно, не выход. Ее талисман и она сама еще очень нужны — ведь пророчество гласит, что, только слившись воедино, талисманы смогут одержать победу.

Принцессе не надо было притворяться, что она трясется от страха, когда маг ввел ее в комнату, где хранилось Зеркало Черного Льда. Сердце у нее дрогнуло, когда чародей обратился к таинственному Бахкапу с просьбой о милости. Орогастус предложил принцессе с помощью зеркала отыскать ее сестер — она сразу согласилась. Ее мучили угрызения совести, что она до сих пор даже не попыталась связаться с ними. А ведь у нее был талисман. Непростительная беспечность, выругала она себя. Это надо было сделать сразу…

Теперь, храня молчание, она наблюдала, как Орогастус сделал запрос по поводу двух объектов, и зеркало приняло его. У Харамис не оставалось сомнений, что Зеркало Черного Льда, безусловно, принадлежало к классу каких-то Древних машин, причем работающих на пределе. Один голос — надтреснутый, косноязычный — чего стоил! Ледяная гладь ответила на просьбу нечетким изображением карты.

Правда, картинка, изображавшая Кадию, была ярка и разноцветна. Так же отчетливо была показана и Анигель. Обе сестры путешествовали по воде. Сверкали молнии, гремел гром, шел сильный дождь. Ни одна из них не произнесла ни слова, хотя древнее устройство передавало и звуки.

Кадия вела за собой бессчетную рать уйзгу. Она плыла в изготовленной из связок тростника лодке. На карте было ясно видно, что флотилия приближается к Тревисте. Могучая река, разлившаяся за время первых набежавших бурь, выглядела очень грозно, огромные стволы вывернутых с корнями деревьев неслись по ней. Однако ни торчащие сучья и ветви, ни пронзительный ветер, ни ливень не могли остановить Кадию и ее боевых друзей. Некоторые уйзгу носили золотистые, похожие на рыбьи чешуи кольчуги — такая же была и на Кадии. Оружие у них было примитивное, однако число их привело Орогастуса в смущение, не говоря уже о волшебном мече, который Кадия сжимала в руке.