Робин Хобб - Лесной маг

Считалось, что газеты следовало покупать, а не просматривать, но они были разложены на стойке, и я был не единственным, кто стоял и проглядывал первые страницы. Газеты стоили дорого, и я мог позволить себе только одну. Конечно, прочитав ее, я мог бы поменяться с другим любителем газет, но мне хотелось сделать удачный выбор. В конце концов я купил ту, где на первой странице был напечатан обзор голосования в Совете лордов, касающегося налогов. Отдельной колонкой шла статья, в которой говорилось о сыновьях аристократов, занявших иное положение, чем предписывалось им порядком рождения, после зимней вспышки чумы. Очевидно, некоторые двоюродные братья оспаривали титулы у «наследников, на деле не являющихся первыми сыновьями». Я снял газету с полки и, прихватив несколько пакетиков с семенами овощей и держа наготове монеты, стал ждать, пока продавец соизволит меня заметить. Это был все тот же нахальный мальчишка, всегда охотно тянущий время.

— Ты уверен, что тебе это нужно? — спросил он, взяв мои деньги. — Знаешь, это ведь нельзя есть. А для обертки можно использовать обычную бумагу.

— Просто продай мне семена и газету, будь любезен. Я бы хотел ее прочитать, — спокойно ответил я.

— О, да он читает! Как удивителен мир.

Я не обратил внимания на насмешку, забрал свою газету и семена и повернулся, собираясь уходить. И тут в лавку вошли две женщины. Одна из них была дамой средних лет, которую я не раз видел на улицах Геттиса. Я с удивлением заметил, что на шее у нее висит большой латунный свисток на изящной цепочке. Но куда сильнее я был потрясен, узнав ее спутницу. Моя бывшая невеста выглядела просто великолепно. Карсина Гренолтер, несомненно, была одета по последней столичной моде. Ее шляпка не могла удержать светлых волос, спадающих на плечи. Покрой зеленого платья подчеркивал прелести пышной фигуры. На мочках ушей подрагивали золотые сережки. От свежего весеннего воздуха ее щеки и кончик носа порозовели. Она оглядела лавку и сдержанно хихикнула.

— О, милая Клара! Как это ужасно! И это в Геттисе называют лучшим магазином? Дорогуша, боюсь, нам придется посылать за пуговицами и кружевами в Старый Тарес, если мы хотим перешить твои платья по последней моде!

К тому времени, как Карсина смолкла, ее спутница заметно покраснела. Я не знал, что вызвало ее румянец — стыд за жалкий выбор в магазинах Геттиса или откровенное заявление подруги, что Клара собирается перешивать платья, а не покупать новые. Я смотрел на Карсину и не понимал, как я мог рассчитывать на счастливую жизнь с такой легкомысленной женщиной — как бы очаровательна она ни была.

Если бы я все еще хотел ей отомстить, мне бы это не стоило ни малейшего труда. Карсина заметила меня — человека моих размеров трудно не заметить в любом окружении, не говоря уже о столь тесном помещении. Я стоял перед ней, уродливый и огромный, в своей сильно потертой «форме», и смотрел на нее. Наши глаза встретились. Она меня узнала. Я понял это по ее округлившимся глазам и еле слышному вздоху. Карсина тут же отвернулась и устремилась к выходу.

— Пойдем, Клара, в Геттисе должны быть и другие магазины! — воскликнула она. — Давай посмотрим, что нам предложат они.

— Но… но, Карсина, я же говорила, это лучший магазин в городе. Карсина!

Дверь за ней захлопнулась. Я не пошевелился.

— Ее страх можно понять, — ухмыльнулся мальчишка за прилавком. — Чем я могу быть вам полезен, госпожа Горлинг?

Клара Горлинг была настоящей леди — не могу не отдать ей должное. Прежде чем обратиться к мальчишке, она бросила на меня извиняющийся взгляд.

— Я думала, мы собирались посмотреть пуговицы и кружева, но, похоже, кузина моего мужа передумала. Прошу прощения. Она лишь недавно прибыла в Геттис. Она должна встретиться здесь с капитаном Тайером, их семьи обсуждают помолвку. Она провела большую часть зимы в Старом Таресе. Можно представить себе, как она потрясена, приехав в Геттис прямо из столицы. Ладно, раз уж я здесь, Янди, будь так любезен, отвесь мне два фунта селедки и две меры кукурузной муки. Так я, по крайней мере, разберусь с дневными покупками.

Она смотрела в окно, пока говорила, и я проследил ее взгляд. Карсина прогуливалась у лавки, стараясь не поворачиваться к ней лицом. Уж не ожидала ли она, что я буду ее преследовать? Неужели она полагает, что мне этого захочется после того, как она так жестоко со мной обошлась и пыталась настроить против меня сестру? Но случайная мысль о Ярил внезапно заставила меня понять, почему я должен поговорить с Карсиной. Я поспешно вышел из лавки.

На улицах было грязно — весна принесла с собой дожди. Карсина держалась мощеного тротуара, слегка приподнимая юбку, чтобы не испачкать ее в грязи, но и не открыть лодыжек посторонним взглядам. Свежий весенний ветер с гор дергал ее за шарф, и она придерживала его у шеи свободной рукой. Рядом не было никого, кто мог бы подслушать наш разговор. Я подошел к ней.

— Вот уж не ожидал встретить тебя в Геттисе, Карсина, — негромко заговорил я. — Как я понял, ты приехала встретиться с новым женихом. Поздравляю. Не сомневаюсь, он будет очарован тобой, так же как и я когда-то.

Я рассчитывал, что мои слова прозвучат как комплимент, который успокоит Карсину и заставит ее благосклоннее отнестись к моей просьбе. Однако она, похоже, восприняла их как оскорбление или угрозу. Она повернулась ко мне, сверкнув глазами, а потом резко отвела взгляд.

— Оставь меня в покое, ты! Нас не представили, а я не привыкла беседовать с незнакомцами.

Она отступила на несколько торопливых шагов в сторону, а потом остановилась, с тревогой глядя на дверь лавки. Я понимал, что, как только Клара выйдет оттуда, Карсина сразу же сбежит. В моем распоряжении оставалось лишь несколько мгновений. Проезжавший мимо солдат смотрел на нас с любопытством.

Я вновь обратился к ней:

— Карсина, пожалуйста. Мне нужно от тебя только одно, одна простая услуга. Неужели ты не поможешь мне, ради прежних времен? Ради Ярил?

Она сильно побледнела и застыла, выпрямившись, как палка. Потом быстро огляделась, словно боялась, что кто-то увидит, как я обращаюсь к ней.

— Я тебя не знаю! — произнесла она довольно громко. — Если ты не перестанешь меня беспокоить, я позову на помощь.

Из-за угла единственной в Геттисе чайной лавки появились две дамы и остановились, глядя на нас.

— Не делай этого! — хрипло прошептал я. — Не нужно. Речь идет не обо мне, Карсина, а о Ярил. Когда-то вы были лучшими подругами. Пожалуйста, ради нее, помоги мне. Она думает, что я мертв. Я не могу…

— Оставь меня в покое! — Карсина почти кричала, снова метнувшись в сторону.