Денис Субботин - Огненный дождь

-Даже не догадываюсь! – усмехнулся Теодор. – Ну-ка, просвети меня, почтенный Герий! И давай без церемоний. Вот если бы я встречал тебя как положено, при свите и во дворце, мой кравчий вытянул бы из тебя весь мой титул. А он, если слышал, занимает собой ровно половину пергаментного листа и ещё не один глаштай не смог выговорить его за раз, не переводя духа… Но – к делу. Ты предлагаешь мне перемирие?

-Мир, великий! – поколебавшись, прежде чем ответить, возразил Герий. – Мир! На самых лучших условиях, какие только можно себе представить!

-То есть я получу Тангарию, Кирифор и все земли за Златогорьем, Тулсу с Малассой; а мои союзники – Мраморные горы и Вассилиссум?

Василик подавился собственной улыбкой но – выучка великолепная – сумел сохранить её на лице. На насколько мгновений в комнате повисло мёртвое молчание, потом Теодор, с наслаждением наблюдавший смятение в рядах посольства, позволил себе маленькую улыбку. Это – его месть за унижения начала войны, унижение Сальма и Фронфора!

Узрев, что император пошутил, позволил себе засмеяться и Гермий.

-О, великий император шутит! – он никак не мог успокоиться, хлопал себя по толстым коленям и одновременно утирал скупые мужские слёзы.

-А кто тебе сказал, что я – шучу? – холодно спросил Теодор, стирая с лица вежливую улыбку и добавляя в голос металла. – Или вы там, в Миллениуме, решили что дикие северяне согласятся на мелкий откуп? Так не будет этого! Мы слишком много потеряли в этой войне, чтобы мириться за бесценок!

-Отчего же за бесценок! – вскинулся доселе молчавший нотарий. – Вашими воинами, великий государь, взята добыча в шести полисах Империи Базилиска!

-Это – законная добыча моих воинов! – холодно возразил Теодор. – Притом большая часть её – в руках гардаров. Не думаю, что они согласятся отдать её обратно и считать частью выкупа за мир!

-Великий Государь, никто об этом и не говорит! – василик даже за голову схватился. – Империя Базилиска и лично её повелитель, великий и могучий, божественный август Филипп прекрасно понимает свою вину в зачинании этой войны. Скажу более, повелением августа аларх, начавший ту проклятую прю из-за водопоя разжалован до турмарха! Это – первое. Затем. Мы готовы обсудить судьбу той части земель Базилики, что находится за Златыми Горами и более того – признаём право Империи Тор… требовать их возврата под её крыло. Будем откровенны: многие из них куда ближе к вам, чем к нам и живут на них – торинги! Со своей стороны август Филипп просит об одном: исключить из переговоров статью вознаграждения варваров-наёмников. Мы не оспариваем вашего права награждать их, но не нашей землёй. Это – первейшее условие. Если оно неприемлемо…

Теодор резко откинулся в кресле, не скрывая раздражения и даже злобы. Верный пёс Торфин почувствовал его гнев и немедленно взъярился:

-Ты!!! – его дикий варварский рёв заставил нервного нотария подпрыгнуть на скамье. – Ты! Как ты посмел перечить великому императору?!

-Моими устами тоже говорит император… август! – резко возразил василик, не глянув на него. – Я говорю то, что мне велели! И сейчас повторяю: мы не готовы обсуждать потерю городов, тем более передачу их и земель вокруг них в руки варваров, именуемых гардарами! Мы вообще не намерены обсуждать мир с ними!

Теодор несколько мгновений помолчал, потом резко встал и прошёлся по комнате, знаком велев остальным сидеть. Круг, второй… На третьем развороте император остановился, что-то окончательно решил и подошёл к василику. Впился в него сверху вниз острым как клинок взглядом…

-Так значит, вы предлагаете мне предать моих союзников?

-Да! – коротко ответил василик.

-Так значит, предать союзников! – холодно, но на удивление спокойно повторил император. – Предать князя Лютиня, предать мою жену, предать сына и наследника – он ведь тоже на половину гардар! Предать всех тех воинов, что пришли ко мне на помощь, забыв обиды; и тех, кто уже погиб, защищаю чужую землю!

-Ну… можно и так сказать. – пожал плечами василик. – Или иначе: ты освобождаешь их от службы. И потом, я не предлагаю тебе предавать, государь! Достаточно просто не помогать. Прекратить поставку обозов, отозвать те части, что пока ещё находятся при гардарах. Дальше мы сами разберёмся!

Теодор криво усмехнулся:

-Вот как!.. Сначала – с ними, потом – с нами?!

-Ну уж нет! – решительно сказал василик. – Довольно! Навоевались… Август Филипп всей душой желает перемирия и даже мира. Он готов выплатить контрибуцию и уступить часть наших земель. Но – тебе, благородный император! Варвары не получат ни пяди земли, ни медного нуммия! Это – непреложное условие…

-Ты ставишь мне условия? – искренне удивился император. – Мне кажется, не время и не место!

-Да, великий! – по лицу Герия промелькнула тень, но он сдержался и даже позволил себе улыбнуться. – Я понимаю, что ты – человек чести, потому решил, что тебе будет интересно узнать цену твоего согласия. Позволь, я покажу тебе список городов и земель, которые мы готовы уступить Империи Тор!..

Вот сейчас бы императору забушевать, закричать, затопать ногами на послов. Выгнать их, даже казнить… Торфин этого и ждал – напрягся, руку на меч положил.

-Показывай! – милостиво кивнул император…

4.Император Теодор. Окраина Тангарии. Ночь 3 дня месяца Цветеня.

Переговоры завершились лишь поздно вечером, а сразу после того, как послы ушли, император изволил пожелать отправиться в… В общем, в тот самый дом, на окраине Тангарии. Вообще-то в темноте лучше было не ездить, даже по городу, где воинов-торингов было вдвое, втрое больше, чем мирных горожан и возможных вражеских убийц. Но – воля императора! Ругаясь, воины из корунелы Торфина Северянина садились на коней и уже через час кавалькада из сорока всадников выехала за пределы замка…

Дорога была знакома давно, дорога не раз езженная и – насколько знали телохранители – безопасная. Император в последнее время повадился ездить в тот дом на окраине, так что уже знали, где лучше ехать вплотную к государю, а где – можно растянуться и даже не оглядываться по сторонам. Кто-то из весельчаков даже песню затянул, благо, что император не мешал и даже поощрял. Поговаривали, правда, что это он так пытался расположить к себе простых воинов, не гвардию… Ну да и пусть! Располагало уже то, что Теодор доверял им, простым воинам, а в большинстве своём – даже бывшим разбойникам. Вот ведь – говаривали среди воинов Торфина – два легиона гвардейских в городе стоят, а ездим с государем – мы! И готовы были эти бывшие головорезы за императора жизнь отдать. Интересно, осталась бы их готовность, если бы они знали правду? Император стыдился своего увлечения полонянками и никоим образом не готов был выказывать свои пристрастия перед гвардейцами. Что же до бывших разбойников, ныне – воинов его армии… Война впереди длинная. Если кто-то осмелится язык распустить, так вражеская стрела его враз укоротит!