Эльхан Аскеров - Бастарды

– Тебе, что, Медведь, совсем мозги отшибло? Делать из беременной жены телохранителя! Это ж надо, додуматься?!

– Я не телохранитель, хозяин… – начала было Юко, но Ал-Тор не дал ей закончить.

– Вот именно! Еще чего не хватало?! Ты управляешь домом. Вот и управляй, а в эти дела лезть не смей. Пойми, дуреха, это же первый ребенок который родится в этом доме. Не дай клинок, что-то пойдет не так, сам лично из вас души вытрясу. Ясно?

– Ясно, хозяин, – улыбнулась девушка, – но я знаю только одно, – добавила она, – если бы не вы, этого ребенка никогда бы не было. А поэтому можете начинать вытряхивать из меня душу прямо сейчас, но пока вы дома, я буду рядом с вами. На всякий случай. Вы же сами сказали, что я управляю домом, значит, я просто должна быть рядом, вдруг вам что-то понадобится.

Лукаво улыбнулась девушка и, грациозно поклонившись, скрылась за дверью. Такеши растерянно проводил жену взглядом и, повернувшись к Ал-Тору, растерянно проговорил:

– Простите, хозяин, я и сам не знал, что она понесла.

– Зато теперь знаешь. А значит, остаешься дома рядом с ней. По крайней мере до тех пор, пока она не родит.

– Нет. Не позорьте меня так, хозяин. Я служу вам. Это мой долг. Наш долг. И если меня не будет рядом с вами вне замка, то мне не будет места и в этой комнате. Она же просто выгонит меня, – пробурчал он вполголоса последнюю фразу, оглядываясь на дверь.

– Да ну вас всех к ифриту в задницу, – махнул рукой юноша, сообразив, что спорить с этой семейкой – только попусту терять время, – делайте, что хотите. Ну почему у меня всегда так? Хочу сделать лучше, а получается один иблис знает что.

– Все у тебя правильно получается, сынок, – улыбнулся казначей, с довольным видом наблюдавший всю сцену. – Привыкай. Это и есть та самая ноша, которую тебе придется нести всю жизнь. Ты владетель. И что самое главное, ты счастливый владетель.

– Почему счастливый?

– Да потому, что у тебя есть не только слуги, но и друзья, – ответил старик и отправился в свою комнату.

Ал-Тор молча посмотрел на закрывшуюся дверь и перевел взгляд на Такеши. Чуть улыбнувшись, Медведь положил огромную руку на плечо юноше и тихо сказал:

– Не расстраивайтесь, хозяин.

– Да я даже не знаю, расстраиваться мне или смеяться. Скажу тебе честно, меня коробит, когда ты называешь меня хозяин. Я бы очень хотел назвать тебя другом.

– А мы и есть друзья. Просто на мне долг, который я могу отдать тебе только одним способом. Потому я и называю тебя хозяином на людях. Ты владетель этих мест, и люди должны это помнить. Вот и все.

– Знаешь, я только сейчас понял, что у меня никогда не было друзей. Учителя, соратники, вассалы. А друзей не было. В моей жизни многого не было, – грустно сказал Ал-Тор и, слегка ткнув Такеши кулаком в плечо, шагнул в свою комнату.

Весь следующий месяц Ал-Тор посвятил обучению новобранцев, доводя их до умопомрачения бесконечными повторами одних и тех же движений. Все новички уже начали нести постоянную службу под руководством опытных десятников из числа старых гвардейцев.

Старики частенько приходили на тренировочный двор понаблюдать за тренировками и размяться. Нередко случалось, что в учебном бою один седой ветеран задавал серьезную взбучку двум, а то и трем новичкам, приводя их в уныние.

Топ-Гар постоянно твердил новобранцам, что подобные умения приходят только после долгих лет тренировок, но у тех уже начали опускаться руки. Парни просто не могли поверить, что способны и сами научиться так владеть оружием, ссылаясь на свое простецкое происхождение.

Упаднические настроения исправил случай. Патруль из четырех человек обходил городок, когда к ним подбежал кухонный мальчишка из «Старого палаша» и рассказал, что дюжина охранников пришедшего на днях каравана, перепившись, устроили драку с мастерами из кузнечного цеха.

Патруль состоял из трех новобранцев под командой старого десятника. Услышав, что караванная стража взялась за оружие, десятник, не раздумывая, приказал следовать за ним и бегом направился к трактиру.

Выскочив на караванную площадь, так в городке прозвали место, где были построены два караван-сарая, трактир и бордель, десятник увидел картину, от которой старику захотелось уничтожить всех, кто прибыл с этим караваном.

Двое раненых мастеров лежали в лужах собственной крови, а еще пятеро с трудом отбивались выдранными из забора кольями от яростно наседавших на них охранников. Решительно размахивая мечами, сторожа наседали на кузнецов. Мастеров спасало только невменяемое состояние нападавших. Большинство ударов проходило мимо, но нападавших было больше.

Зарычав от злости, десятник скомандовал:

– Обнажить клинки. – И выхватив меч, рявкнул: – За мной! Покажем этим бродягам, кто здесь хозяин.

Новобранцы выхватили оружие и, привычно подчиняясь команде, врубились в схватку. Наука Ал-Тора не прошла даром. Двигаясь слаженным строем, гвардейцы моментально сбили спесь с нападавших, первыми же ударами повергнув наземь четверых буянов.

Сообразив, что у них появился более серьезный противник, сторожа попытались тоже организоваться в подобие строя, но отсутствие серьезного командира свело эту попытку к тому, что они оставили в покое мастеров и переключились на патруль.

Гвардейцы встали в круг, образовав подобие каре, и принялись орудовать мечами. Это был первый серьезный бой для новичков, и они, неожиданно для себя, смогли дать нападавшим достойный отпор. Количество нападавших не давало им времени на раздумья, и парни действовали механически. Вбитые сотнями повторений движения слились в одну смертоносную вязь, заставляя мечи сторожей бессильно проваливаться в пустоту и позволяя молодым гвардейцам наносить ответные удары, частенько достигавшие своей цели.

Вскоре из замка подоспело подкрепление, и всех нападавших, обезоружив, поставили на колени посреди площади. В шею каждого упиралось острие меча. Из караван-сарая привели нанявшего их купца.

Ал-Тор, примчавшийся на площадь прямо с тренировочного двора, быстро осмотрел раны мастеров и патрульных, повернулся к сторожам с таким видом, что те невольно вздрогнули и начали трезветь. Раненых унесли, и юноша повернулся к мастерам.

– Что здесь случилось?

– Мы зашли в трактир, чтобы обмыть удачную плавку, – начал один из кузнецов, невысокий, но невероятно широкий в плечах человек, с огромными, как лопаты, обоженными руками, – выпили по кружке вина, когда ввалились эти. Один увидел у Ирдана кинжал. Тот его сам себе сделал. И спросил, сколько Ирдан за него хочет. Он отвечает, что, мол, не продается, а если господин желает, то пусть пройдет в лавку и посмотрит, там все наше оружие, которое, мол, ничуть не хуже этого. А он говорит, мол, раз не хочешь продать, так заберу, морда немытая, и кулаком, значит, Ирдана в лицо. Ну и завертелось, – огорченно закончил мастер, смущенно пряча руки за широким поясом.