Ольга Хожевец - Пламя на воде

   - У вас что-то случилось? - Прозвучал колокольчиком голосок. - Ваше лицо все в грязи. Ох, и кровь идет. Вы... Вы меня не узнаете?

   - Нет. - Хрипло выговорил Барс.

   - А жеребец ваш признал, глядите, не кидается. Вы мне талисман подарили, помните? Вот он, у меня на шее, в мешочке - все, как вы велели. Может, он вам самому теперь нужен?

   - Талисман?

   - Камушек голубенький; вот, держите.

   Барс задумчиво покатал на ладони правильной формы необработанный адамант.

   - Как же, помню. Пирожки, да? С капустой? И зовут тебя как-то так... светло.

   - Рада.

   - Точно. Ты возьми камушек, Рада; мне он вряд ли поможет. А что, вышла ты замуж за своего старосту?

   - Я уж прибавления жду. - Смущенно сообщила девушка. - По осени. В аккурат год будет, как мы с вами тогда повстречались.

   - Рад за тебя. И что, счастлива ли ты?

   Рада закраснелась, запунцовели и без того румяные щеки.

   - С вашей легкой руки. - Проговорила она. - Уж как я вас вспоминала! А пойдемте к нам в гости, а? Ну, правда? Сами и посмотрите. А я тесто с утра поставила, как чувствовала, верите? Ну, идемте, пожалуйста.

   - Ты ж в лес, небось, по делу пришла. - Заметил Барс.

   Рада смутилась еще больше.

   - Без дела. - Призналась она. - Я сюда частенько наведываюсь. А сегодня прямо как тянуло меня что-то, звало. Так пойдете в гости?

   - А ручей тут какой-нибудь есть - умыться? - Спросил рыцарь.

   - Есть. - Обрадовалась девушка. - Я покажу.

   - Тогда пошли.

   В доме у старосты было светло и уютно. Вышитые салфеточки, вышитые занавески, даже на полотенцах - и на тех цвели голубые незабудки и радостно улыбались курносые солнышки. Пахло свежеоструганным деревом - Барс заметил в сенцах недоделанную колыбельку.

   - А муж где? - Поинтересовался рыцарь, присаживаясь за выскобленный добела стол.

   - В поле.

   - А ну как придет - не осерчает?

   - Он добрый. - Улыбнулась девушка. - И мне верит. Я ему про вас рассказывала.

   - И что он?

   - Сказал, что может быть, я встретила волшебника.

   - Вот как? - Поднял брови Барс.

   - А разве не так? - Очень тихо спросила Рада.

   Она споро суетилась по дому, лепила пирожки, вся перемазавшись в муке, время от времени оглядываясь и светло улыбаясь рыцарю. Работа просто горела у нее в руках: очень скоро огромный противень пирожков стоял в печи, еще что-то весело булькало в котелке, из погреба появились на свет запотевшие глиняные, ноздреватые крынки, стол покрылся белоснежной скатертью с языкастыми оранжевыми подсолнухами по краям.

   Когда запах свежей сдобы поплыл по избе, такой густой, что одним им можно было насытиться, появился староста. Он потопал ногами на крыльце, тщательно сбивая грязь, вошел в дом - мощный, плечистый, о таких говорят ``поперек себя шире'`, подпер притолоку, заслонив весь дверной проем.

   - Вижу, гости у нас. - Прогудел основательным, гулким басом. - Ну, добрС, коли с добром. Звать-то вас как, господин хороший?

   - Барс.

   - А меня люди Гором кличут. Радушка, на стол скоро ли соберешь?

   - Да все готово уж.

   - Вот и ладно.

   Усаживаясь за стол, староста попенял жене:

   - Что ж ты, гляжу, молоко выставила, квашу, а винца мужчинам не сподобилась подать?

   - Я сейчас. - Смутилась Рада.

   - Третьего года возьми, оно удачней всего получилось. Помнишь, где стоит?

   Когда женщина торопливо вышла, Гор понизил голос, спросил быстро:

   - С добром ли, а, господин?

   - Зла не причиню. - Серьезно ответил Барс. - Не бойтесь. Я проездом, отдохну чуток... и дальше двину.

   - ДобрС. - Кивнул хозяин.

   Рада принесла оплетенную бутыль, ставя ее на стол, пояснила мужу:

   - Это тот господин, я рассказывала тебе...

   - Да уж понял. - Добродушно отозвался Гор. - Ко мне аж в поле люди прибежали, рассказали, что за жеребец у моего дома привязан. Дай, думаю, пойду, познакомлюсь с... щедрым господином.

   Барс подметил паузу, и быстрый тревожный взгляд, брошенный на него хозяином. Не так прост был староста, и...

   Придется уходить отсюда.

   Пообедав, посидев, чтобы не нарушать приличий.

   Чтобы Рада ничего не заметила - незачем огорчать ее, такую светлую, беззастенчиво-счастливую.

   Положи судьба добрую меру покоя этому дому, а свое счастье они сами соткут.

   Женщина подала мясную похлебку, вынула из печи пирожки. Гор разлил по кружкам пенящееся вино.

   - Со знакомством! - Объявил перед тем, как пригубить напиток.

   - Со знакомством. - Кивнул рыцарь.

   За обедом говорила в основном Рада. Голосок-колокольчик звенел, не переставая, рассказывая и последние деревенские новости, и подробности событий давно прошедших; она вспоминала истории смешные и курьезные, и вдруг как о великом открытии сообщала, что уже видела в поле за речкой зацветший лютик, и первая удивлялась этому, потому как не время было лютику цвести. Слушая этот голосок, оттаял и староста, уже не поглядывал встревоженно, чаще разливал вино и даже стал называть Барса на ``ты'`. Рыцарь подметил, как на грубоватом лице Гора проступает обожание, когда тот смотрит на жену, как мягчеют топором рубленые черты, кивнул одобрительно. Да, здесь и вправду все было в порядке.

   Барс, поначалу думавший, что не сможет съесть ни куска, неожиданно обнаружил, что устоять перед вкусом этой стряпни попросту невозможно. Он и наелся от души, и голова слегка закружилась от хмельного вина, и отдохнувшее тело уже не отзывалось острой болью на всякое движение. Рыцарь посидел еще и после обеда - знал, что строгий деревенский обычай не позволяет уходить прямо от стола - и наконец засобирался, с удивлением ощущая искреннее нежелание покидать уютную избу.

   - Уже уходите? - Расстроилась Рада, но долго грустить не стала: засуетилась, расстелила на столе салфетку, принялась заворачивать пирожки.

   ``Скажет ``заходите еще'` или нет?'` - Загадал зачем-то рыцарь.

   Сказала, и даже, покраснев щеками, пригласила осенью заезжать: Барс понял, что подразумевает - на именины новорожденного, только произнести прежде времени суеверие не позволяет.

   - Я, наверное, далеко тогда буду. - Отговорился рыцарь, и увидел, что она огорчена. А вот староста, насторожившийся было при ее словах, наоборот, слегка расслабился.

   ``Да пес их тут разберет'`, - внезапно разозлился Барс, выходя из избы. И тут же одернул себя. Он не имел права злиться. Эти двое - семья, а он тут чужой.

   Староста нагнал его на крыльце, быстро, пока Рада не появилась со своими пирожками, шепнул: