Рейс в Обитель Покинутых - Ана Фьёрд
Марго-Рита рванулась к зеркалу и ударила его ладонью, но холодная поверхность не поддалась. Ей разрешили только смотреть. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, а в горле пересохло — она знала, что будет дальше, забыть это она не смогла бы, даже прожив сотню лет. Тогда она первый раз ощутила в себе волшебство.
Тем временем криот тяжело оттолкнулся от лежащего ребёнка, вдавив его в снег всеми четырьмя конечностями, и кинулся на мать. Та со знанием дела опрокинулась на спину и, упёршись одной рукой в его горло, другой судорожно пыталась выпутать из складок шубы нож. Криот злился, щёлкал челюстями и затем, широко размахнувшись, прочертил на лице женщины четыре кровавых полосы. Девочка до сих пор барахталась в снегу в попытке выбраться из-под навалившегося на неё сугроба. Два следующих события произошли одновременно: женщина нащупала, наконец, нож и, размахнувшись, вонзила его криоту в бок, а девочка, пошатываясь, встала на ноги и кинулась на него со спины в попытке оттащить от матери. Но силы явно были не равны. Разозлившись, криот одним ударом лапы выбил из пальцев женщины кинжал, схватил её за голову и с хрустом сомкнул челюсти на её горле. Во все стороны брызнул фонтан крови, окропив снег красным. Девочка завизжала и принялась колотить тварь кулачками. Криот повёл плечами и коротким движением отшвырнул девочку прямо в зеркало. От удара по гладкой поверхности в месте удара распространились трещины, и девочка кулем упала на пол лицом к Марго-Рите. Криот вскинул окровавленную морду, повёл носом и с жутким чавканьем вгрызся в тело женщины.
Девочка открыла глаза. По её правой щеке ярким росчерком на бледной коже стекала чужая кровь. Она встретилась взглядом с Марго-Ритой и широко улыбнулась.
— Как хорошо, что у меня нет способностей к волшебству.
Марго-Рита отпрянула от зеркала и прижала ладони к губам, пытаясь сдержать рыдания. Её не самое хорошее воспоминание превратилось в сущий кошмар. Все её тело сотрясала дрожь, а из глаз катились слёзы.
— Нет, это неправда. Всё было не так, — забормотала она. — Мама тогда выжила. Я прогнала криота с помощью…
Она в ужасе замолчала, осознав. Если бы тогда в ней не проснулось волшебство, то, возможно, всё произошло бы именно так. Марго-Рита, утерев лицо краем майки и оставив на ткани влажные разводы, поднялась на ноги и отшатнулась от зеркала.
Один-единственный момент в прошлом, когда волшебство действительно спасло жизнь ей и маме, ничего не значил. После от него были одни лишь неприятности. Если бы не оно, Марго-Рита бы жила счастливо с отцом и новой сестрой, а не выживала, терпя издевательства Мадам в Обители покинутых. А с Михом она могла бы встретиться в другой ситуации, и тогда, возможно, он бы летал на «Удаче искателя» вместе с И-Ваном и остальными. И всё было бы по-другому.
— Это ничего не значит! — крикнула она в пустоту. — Ты нарочно показываешь мне самое плохое, чтобы… Чтобы я смирилась с тобой! А я не хочу!
За спиной Марго-Риты раздался скрежет. Оглянувшись, она увидела, что стены пришли в движение, с каждой секундой делая комнату всё меньше и темнее. Зеркало задрожало, вибрируя, и трещины быстро поползли по его поверхности в разные стороны. Марго-Риту накрыла волна паники, но она быстро с нею справилась и кинулась ощупывать стены в попытке найти выход или хотя бы задержать их движение. Когда темнота почти стала полной, Марго-Рита увидела, что из трещин на зеркале пробивается яркий свет. Она бросилась к нему и со всей силы ударила ногой. Водопадом посыпались осколки, за зеркалом показался узкий коридор, круто заворачивающий куда-то влево. Она пулей выскочила из комнаты.
Со всех сторон Марго-Риту окружили полупрозрачные ледяные стены высотой в два её роста, с большими прямоугольными зеркалами. И в каждом она видела себя: невысокую фигуру с короткими волосами, в залатанной майке, плотных штанах и без ботинок. Только сейчас, смотрясь в десятки зеркал, Марго-Рита вспомнила, что так и не обулась. Но, хоть и стояла она по лодыжки в снегу, холодно ей не было, что подтолкнуло её к мысли о том, что всё происходящее вокруг было лишь видением.
Марго-Рита подняла руку. Её отражения повторили движение, и в глазах замельтешило. Одно из них стало больше, в другом зеркале Марго-Рита увидела лишь часть своего отражения, из третьего она и вовсе пропала — всё это выглядело настолько нереально и гротескно, что сознание отказывалось воспринимать окружающую действительность. У неё закружилась голова, затошнило. За спиной послышался уже знакомый скрежет. Обернувшись, Марго-Рита увидела, что разбитое зеркало исчезло, на его месте появилась зеркальная стена, которая, медленно ускоряясь, начала двигаться в её сторону. Марго-Рита заторопилась вперёд, не понимая, где оказалась и что ей теперь делать. Коридоры, полукруглые комнаты, в стенах которых она отражалась со всех сторон, сменяли друг друга. Каждая арка, сквозь которую она проходила сразу же становилась стеной, которая со всё тем же скрежетом начинала медленно ползти за ней, ясно показывая, что нельзя стоять на месте.
Бессмысленные блуждания начинали надоедать. Марго-Рита упорно шла вперёд, а внутри у неё поднималась злоба. Кто знает, что ощущают друзья, пока она бродит по ледяным коридорам. Может, для них прошёл всего миг, а может, они страдают, медленно замерзая насмерть. В голове вспыхивали картины их мучений одна страшнее другой, и это гнало Марго-Риту вперёд.
Очередной коридор закончился уже знакомой круглой комнатой с пустым постаментом в центре. Сообразив, что её здесь может ждать, Марго-Рита опустила взгляд в пол и, резко развернувшись, бросилась к ближайшей развилке, но арка входа, сквозь которую она попала в комнату, исчезла. Вместо неё на Марго-Риту из зеркальной глубины смотрела девочка-подросток лет десяти в не по размеру маленькой шубке и тёплых пушистых штанах. Марго-Рита вздрогнула. Она так плакала, когда спустя два года выросла из них и их пришлось отдать младшей воспитаннице. Они были сшиты её мамой.
Девочка посмотрела Марго-Рите прямо в глаза, улыбнулась и сказала:
— Как хорошо, что у меня нет способностей к волшебству.
Марго-Рита застыла, не в силах ни отвернуться, ни закрыть глаза. Подсознательно она понимала, что сейчас она увидит что-то, что ей очень не понравится, но представить, что именно, не получалось. В десять лет мачеха узнала о том,
