Джульет Маккенна - Огонь с юга

— Этот человек — торговец пороком, как сказал мне Шек Кул, — медленно проговорил Кейда. — Он также промышляет шпионажем. Шек Кул считает, что этот Дев сообщает об альдабрешских делах некоему властелину северных варваров, который поставляет ему выпивку и смеси для дурманящего дыма. Кажется, у него также есть кое-какие делишки с варварскими чародеями.

— Дев и сам чародей, вне сомнений. — Содрогание пробежало по ее тощему телу, отчего край паруса захлопал и маленькая лодчонка внезапно дернулась. — Это я и имела в виду, говоря, что обратно ты не вернешься. Один раз он полностью опутал меня своим колдовством. Будешь со мной, и тебя оно тоже замарает. Я еще могу высадить тебя на берег, и ты можешь оставить свою дурацкую затею.

— Он волшебник? — Кейда уставился на замухрышку. — Что он делает в этих водах? Пытается вступить в союз с захватчиками?

— Следит за ними в каких-то своих целях. — Она опять содрогнулась. — Его захватило их колдовство.

— Он в нем разбирается? — удивился Кейда.

— Достаточно, чтобы его волшебство уберегло нас обоих от их чар, которые чуть не разорвали нас на кусочки. — Она беспомощно поглядела на Кейду. — Ты веришь, что человек, невинный в помыслах, но уловленный в сети волшебства, запятнан его скверной?

Кейда раскрыл рот, но обнаружил, что совершенно не находит слов.

— Так высадить тебя на берег или нет? — раздраженно переспросила она. — Я не хочу его упускать. Я должна сказать Шеку Кулу, что он такое, и знать, куда он плывет — теперь это еще важнее, чем когда-либо.

— Отведи меня к нему, — медленно произнес Кейда. — Я слишком много времени потратил, пытаясь раскрыть тайну этих дикарей и их колдовства, чтобы теперь повернуть обратно. Пусть даже это означает иметь дела с чародеем. У меня благородная цель — несомненно, это должно защитить от скверны. Если же я просто задам кое-какие вопросы, вряд ли это меня погубит.

В конце концов, однажды ты уже угодил в тенета волшебства дикарей.

— Кто ты? — пробормотала ошеломленная девушка. — Если уж на такое отваживаешься?

— Я Дэйш Кейда. — Он внимательно оглядел пустынное море, над которым не виднелось ни одной красноклювой морской птицы, могущей слышать это пылкое заявление. — Я защищаю эти воды, этих людей. Это долг, исполнять который я рожден.

— Дэйш Кейда мертв. — Она тщательно увела ялик в сторону от пенистого гребня у небольшого рифа. — Дэйш Сиркет объявлен властителем и вождем.

— У меня не было выбора, раз я хотел беспрепятственно искать эту мудрость. — Кейда вызывающе устремил в ее сторону подбородок. — Я не вернусь, чтобы ответить за этот обман, пока не позабочусь о способах бросить вызов колдунам этих захватчиков и проучить их. Вздумай только меня выдать, и я объявлю, что ты осквернена волшбой.

— Разумеется, — согласилась она безо всякой злобы. — И много ли тебе от этого выйдет пользы? Раз уж все так одурели от страха перед волшбой, тебя, вернее всего, побьют камнями первым.

— Это так, — признал Кейда и неожиданно воспрянул духом. — Можем ли мы теперь доверять друг другу, если настолько впутались в эти тайны?

— Думаю, что да. — Она пристально поглядела на него, меж тем как лодчонка покачивалась на вздымающихся волнах. — Но, безусловно, мы не можем доверять Деву.

— Почему? — спросил Кейда. — Помимо того, что он чародей?

Девушка уверенно направила подскакивающую на волнах лодку по извилистому лабиринту среди отороченных пеной гребней.

— Ему неведомы угрызения совести, — наконец произнесла она. — Он может напоить человека до одури, чтобы узнать какой-нибудь пустяк, за которым он гоняется. Если ему удается заполучить девушку, чтобы плавала с ним, он предложит ее кому угодно, добром или нет, если такова будет цена сочного куска сплетни, услышанной от какого-нибудь тяжело дышащего грубияна. Он хвастается, что морочил свободнорожденных островитян и продавал их в рабство просто для того, чтобы подружиться с одним из главарей пиратов.

— Что за тайну ты имеешь в виду? — Кейда не вполне понял смысл ее слов.

— Любую. Иногда он предает просто потому, что он это может, — угрюмо ответила девушка. — Чтобы поглядеть, по плечу ли ему такое коварство.

— Говорят, волшебство развращает всех, кто касается его. Оно проникает в самые кости, — с брезгливостью заметил Кейда. — Почему Шек Кул просто не велел его убить, чтобы покончить с этим?

— Таково было его намерение, когда он обнаружил, кому Дев продает сведения, и для чего его покупателю нужно знать о внутренних делах на Архипелаге. Но, как я понимаю, мой господин увидит его мертвым в любом случае, раз уж установлено, что этот человек волшебник. — Девушка, похоже, призадумалась. — Конечно, если можно убить его, прежде чем он догадается об опасности.

Кейда вздрогнул, когда брызги пены рассыпались по его спине.

— Расскажи мне о волшебстве и о дикарях. Если владение Дэйш ищет средства бороться с ними, мы должны узнать о них больше.

— Тебе придется поверить, что я говорю правду. — Она глубоко вздохнула. — Я не поверила бы, если бы не увидела сама…

К тому времени, когда она кончила свой невероятный рассказ, ей приходилось кричать, чтобы перекрыть шум надвигающейся бури. Облака потемнели до предела, и дождь внезапно хлынул из них мощным водопадом. Вот волна сильно ударила лодку и тут же зеленой стеной перекатилась через нос, затопив суденышко по колено. Кейда уже вычерпывал воду побитым жестяным ковшом, который выплыл из-под передней скамьи, и теперь ему пришлось удвоить усилия. Он промок до костей, одежда облепила тело, стало так холодно, что все оно заныло от головы до пят.

Девушка выглядела не лучше — ее растрепанные волосы разбились на тонкие пряди, черными полосами облепив смуглое лицо, губы побледнели от холода. Она мертвой хваткой вцепилась в руль и в шкот, управлявший полностью зарифленным парусом, руки ей выворачивало порывами ветра, постоянно меняющего направление.

Когда воды на дне лодки убавилось настолько, что это стало терпимо, Кейда неуклюже пробрался на корму, хотя каждое содрогание ялика угрожало выбросить его за борт. Не стоило и пытаться быть услышанным при таком реве воды и вое ветра, исступленно молотившего снастями и парусом, поэтому он без единого слова указал на руль. Девушка уступила ему, угрюмо борясь со стихией за контроль над снастями. Кейда сел рядом с ней, схватив румпель обеими руками. Ялик бешено плясал на волнах. Дождь, море и ветер ни на миг не ослабляли своих ударов, и вся эта круговерть вполне соответствовала смятению в мыслях Кейды.

Ставки в игре растут с каждым ходом. Дела с варваром, якобы обладающим знаниями о северном чародействе, — это одно; но как я свяжусь с тем, кто уличен в применении волшебства? И что мне делать, если я откажусь? Где еще я найду хоть какую-то надежду для своих земель? Если мы не сгинем в эту бурю, это, несомненно, будет хорошим предвестьем. Это, конечно же, станет знаком, что мы следуем по нужной тропе, ведущей ко благу людей Дэйша — пусть даже она приведет меня к тому, кто сам признался, что он волшебник.