Татьяна Чернявская - Ферзи

Чаронит заносчиво задрала нос и одёрнула воротник рубашки, пытаясь придать своему потрёпанному виду хоть толику благородства, но открывшийся из-за сползшего платка шрам испортил весь образ. Немного смутившись, Танка поспешила поправить тряпку, именуемую когда-то шейным платком и, чтобы ещё больше не упасть в собственных глазах, принялась убирать со стола грязную посуду, складывая в лохань под рукомойником.

— Да чего ты к парню прицепилась? — непонимающе хмыкнула Валент, следя за непривычно суетными движениями подруги.

Сама Алеандр к мелодрамам склонной себя не считала, поскольку строгое домашнее воспитание, ярко продемонстрировало разницу между желаемым и дозволенным на примере весьма легкомысленных кузин. Долгое время девушка вообще была поборницей традиционных ценностей едва ли не в храмовом понимании, свято следуя заложенным установкам, и только поступление в подмастерья, где в группе превалировали девицы поведения лёгкого и нрава игривого, раскрыло её потенциал к маленьким женским слабостям. Одной из них была тяга к мелодраматизму и поиску скрытых тонких смыслов во всяких ситуациях. За последний год, наслушавшись слезливых историй своих недалёких, но весьма раскрепощённых одногруппниц, она мимо воли стала подмечать в поведении людей скрытые знаки внимания и отслеживать их проявления, найдя, таким образом, кавалеров двум своим коллегам. Сейчас же она серьёзно задумалась, не является ли дёрганность и нервозность подруги проявлением скрытой симпатии к единственному представителю сильного пола в их компании. Для себя она вариант отношений со Снежевым даже не рассматривала, разве что для избавления от вездесущей тётки, когда ту хватит удар при знакомстве с таким «родственником». На Танку же девушка посмотрела с большим интересом, словно прикидывая сложность задачи.

— Поспешу тебе напомнить, что прицепился к нам как раз таки он! — не замечая опасного настроя травницы, уточнила Яританна, но, не услышав за спиной возмущений и протеста, поспешила сразу объяснить: — Я просто ему не доверяю. Подозрительный он какой-то, мерзкий.

Чаронит даже плечами передёрнула для наглядности, но вошедшую в раж травницу это нисколечко не убедило, напротив, уверив с собственных выводах.

— Согласна, — кивнула Эл, — характер не сахар и с лица не образчик изящества, но это ещё не повод человека оскорблять.

— А тебе не показалось подозрительным, что простой в доску, по его же утверждениям, деревенский парень, который, согласно идее, только приходскую школу и закончил, через раз использует сложные обороты в речи и демонстрирует неплохой кругозор, даже для замковых подмастерьев? — с долей ехидства поинтересовалась духовник, не отвлекаясь от мытья посуды; благо, первичное очищающее заклятье Танке с горем пополам удавалось и использовать подозрительную алхимическую жидкость из наличествующей баночки всё же не пришлось.

— Не забывай, что у него мать — травница! — поспешно возразила Эл, всем своим видом изобразив величие собственного призвания.

— Ой, я тебя умоляю, — легкомысленно отмахнулась от неё Чаронит, не желая преисполняться уважением к древнейшему знанию, — вспомни своих одногруппниц и представь, кто из них не умудрился бы деградировать до состояния общей массы вдали от городов и клубов. К тому же у него для провинциального юноши слишком уж спокойная реакция на чародеев и заклинания. Да он от твоего зомбезиума даже не отшатнулся! Сразу диадему метнул, будто нежить у него на каждом углу прыгает!

На такое заявление Валент невольно обиделась. Она не успела решить, на что именно: на неуважение к великому и основополагающему труду травниц; попрание чести и достоинства своих коллег, которых девушка и сама не особо любила, или на упорство в нежелании замечать вероятности романтической подоплёки. Прикинув все возможные варианты, Алеандр предусмотрительно обиделась, решив с мытьём посуды подруге не помогать.

— О, теперь ты возмущаешься тому, что меня спасли, — ворчливо отметила она, теребя одну из многочисленных косичек. — Я уже начинаю задумываться, на чьей ты стороне. Виль, может, и ворьё последнее и каторга по нему плачет уже лет семь, но это не отменяет того, что он нам здорово помогает и заботится, как может. Так чего тебе ещё нужно?

— Для начала знать, где мы находимся и какого демона здесь делаем! Он нас завёл в какую-то орчью задницу, без возможности самостоятельно выбраться в знакомые места и не потрудился объяснить, куда так упорно ведёт. У нас, между прочим, уже почти две недели, как летняя практика и находиться мы должны в Коренях, на старом погосте, собирая травки и отмахиваясь от престарелых призраков, а не тягаться неизвестно где по желанию какого-то проходимца! — от переизбытка эмоций Яританна не сдержалась и брякнула в сердцах последней тарелкой о дно лохани.

— Успокойся, Тан, — слегка испуганная травница подскочила к подруге и попыталась вытянуть из судорожно сжатых пальцев надтреснутую тарелку. — Вилька — отличный парень и делает всё возможное, чтобы помочь нам выбраться из передряги с этим треклятым склепом. Ему же тоже выгодно, чтобы с нами было всё хорошо, пока мы работаем в тандеме. Он просто начинающий вор, проколовшийся на первом деле и очень не желающий попасться в лапы стражи.

От воркующих интонаций в голосе боевой подруги, которые, как показывала практика, без достаточной внешней реакции могли моментально перейти в гневные или даже плаксивые, Чаронит немного успокоилась и метательный объект отдала, позволив усадить себя за стол и всучить в руки кружку с остатками остывшего настоя.

— Ты судишь поверхностно. Для тебя достаточно, чтобы человек укладывался в заданный обществом шаблон, меня же категорически не устраивает то, что этот шаблон появляется на моём горизонте, — тяжело выдохнула Танка, отставляя в сторонку кружку, в которую уже почти ненавязчиво капали валериану.

— Отлично! Замечательно! — вскричала Алеандр, в сердцах смахнув со стола опустевший пузырёк успокоительного и запустив на полати свою многострадальную сумку. — У меня шаблон хорошего деревенского парня, которых в Сосновском пруд пруди, и я их вижу как облупленных, а у тебя гора предубеждений по любому поводу, мешающих нормально общаться!

— О, а я прям горю желанием общаться со всякой швалью, что того и гляди прирежет нас за пару медяков! — ядовито прошипела тенегляд, презрительно сощурившись.

— Знаешь, — Валент залпом опрокинула в себя кружку успокоительного и практически деликатно шваркнула ей об столешницу, — мне кажется, что ты на почве жадности окончательно умом тронулась. Если из нас троих кто-то и способен на убийство, то уж скорее параноидальная некромантка, чем мелкий домушник.