Дэвид Фарланд - Логово Костей

Для этой цели я была рождена, думала она, для этой цели моя госпожа дала мне силу. Именно для этого я училась общению с опустошителями и получила власть над глубинами мира.

— Я запрещаю! — закричала она. — Я служу Земле, и я исполню волю моей госпожи.

Аверан направила жезл на дверь, ведущую в комнату яиц, и начертила на ней руну. У нее не было времени тянуть силу из Земли, и пришлось обратиться к собственным истощенным запасам.

Камень затрещал в тот же миг, и на его поверхности появился круг. Внутри этого круга наливалась силой руна. Стены зашевелились и сошлись плотно, закрыв вход.

Аверан чувствовала себя настолько выдохшейся после поспешного колдовства, что почти лишилась сознания. Она оперлась на свой жезл, внимательно глядя на Барриса, Йом и Габорна и пытаясь понять, возненавидят ли ее теперь, или вступят с ней в бой.

Все эти люди испытали чудовищные страдания в лапах опустошителей. Монстры отняли у них все — дома, здоровье, семьи. Если у кого и был повод ненавидеть опустошителей, то именно у них.

— Земля любит все живое одинаково, — прошептала Аверан. — Она любит змею не меньше, чем полевую мышь, орла не меньше, чем голубя, опустошителя не меньше, чем вас.

В горле Барриса что-то злобно заклокотало, словно он готов был взорваться. Но Габорн схватил его за руку и оттащил назад.

Йом едва взглянула на Аверан, и ее губы удивленно приоткрылись.

— Ты выросла, малышка, — сказала она. — Ты действительно очень выросла.

Слезы заблестели в глазах Йом, как если бы она смотрела на того, кто отныне для нее мертв. Это больно ранило сердце Аверан.

— О Йом, — сказала Аверан негромко, — это всего лишь я. Я все та же.

Но Йом печально покачала головой:

— Нет, ты не та же. Ты теперь Охранитель Земли. Взгляни на свое платье.

Аверан посмотрела вниз и увидела разительные перемены. Ее мантия чародейки словно пустилась в рост. Это выглядело так, будто крошечные семена пустили ростки в ее старой одежде и молодые корешки протискивались между волокнами ткани. Но в последний момент они сменили цвет на ярко-зеленый.

Все ее старое платье было теперь скрыто под этими корешками, оплетено ими.

Я Охранитель Земли, подумала она, призванный служить опустошителям. И она поняла, почему Йом не сдержала слез.

Теперь это мой дом. Быть может, в далеком будущем я смогу выйти на поверхность земли и полюбоваться на поля, поросшие травой, или прогуляться под звездами — но не скоро. И не часто.

Аверан покачала головой.

— Пора идти, — сказала она Йом, Габорну и пленникам. По привычке она подумала о том, что нужно сделать, чтобы приготовиться к путешествию на грааке. — Упакуйте ваши вещи.

Баррис кивнул на своих оборванных спутников:

— Нам нечего паковать.

— Мы готовы, — сказал Габорн.

Аверан подняла свой жезл, решая, что именно надо сделать. Ей принадлежали силы глубин Земли, и потому она отключила сознание и смогла почувствовать скалы и каменные глыбы повсюду вокруг.

Габорн был прав. Она почувствовала ствол шахты над головой не далее чем в нескольких тысячах футов. Неделю назад мировой червь расчищал здесь свой путь, когда Габорн призвал его в Каррис.

Аверан напрягла все свои чувства, услышала сотрясение в скалах вокруг, крошечные трещины и неправильные линии. Принимая в расчет огромный вес каменной толщи над ними, необходимо огромное количество энергии, чтобы открыть проход.

На это потребуется больше Силы Земли, чем Аверан могла надеяться получить. Даже подумать об этом было больно.

— Я не сумею, — печально сказала она.

— Возьми жезл, — сказал ей Габорн.

Она слегка сжала жезл и почувствовала в нем Силу Земли. Но нет. Она слишком устала даже для одной попытки.

Габорн внезапно оказался рядом и схватил черный жезл из ядовитого дерева.

От его прикосновения жезл, казалось, весь запылал. Сила Земли хлынула через него, теплая, как дыхание новорожденного, надежная, как камень.

Аверан взглянула в усталые глаза Габорна с благоговением. Ничто в нем не говорило о том, что он способен на такое.

— Благодарю, — вот и все, что она смогла сказать.

Она преклонила колено и произнесла заклинание, начертив руну земли, — и земля задрожала.

Сэр Боренсон вцепился в свой боевой молот и пригнулся, чтобы нырнуть в полуразрушенную винную лавку. Опустошители сломали только крышу, даже окно на фасаде уцелело. Каждая балка была охвачена пламенем. Он упал на пол сразу за порогом, упираясь руками и коленями, а опустошители, не встретив препятствий, помчались в город. Сотни монстров пробежали мимо его укрытия.

Его сердце отчаянно колотилось. Кровь опустошителей покрывала его руки и лицо. Лютый жар от огня пожаров охватывал его со всех сторон. Черный пепел и зола кружились вокруг, как снегопад. Боренсон увидел валяющуюся на полу уцелевшую бутылку вина, выбил пробку и утолил жажду.

Он слышал, как на полях к северу и к западу от Карриса рога Раджа Ахтена и Лоуикер трубят атаку. Дико кричали люди.

При этих звуках опустошители приготовились к кровавой драке. Но в самом Каррисе стало угрожающе тихо.

«Как много людей погибло?» — гадал Боренсон.

Ему хотелось взглянуть на сражение. Ему нужно было только найти место повыше, чтобы можно было заглянуть через крепостные стены. Несколько ступеней внутри лавки вели к тому, что когда-то было комнатами второго этажа. Теперь же ступени вели прямо в небо, и лишь несколько языков пламени лизало их основание.

Боренсон пробрался среди обломков — камней, расщепленных досок, сломанных прутьев, — расчищая путь к ступеням. Он покрепче ухватил боевой топор и выбрался наверх. Вдалеке он слышал «твонк», «твонк», «твонк» — звуки баллист.

У самых берегов озера Доннестгри лавировали баркасы — тысячи баркасов. Озера было почти не видно из-за леса мачт.

Лорды-воители Интернука в рогатых шлемах осыпали градом арбалетных стрел опустошителей, копошащихся на берегу озера.

На севере рыцари Лоуикер врезались в ряды опустошителей, и лошади негромко ржали, когда всадники поражали копьями цель.

На северо-западе великаны фрот рассыпались среди опустошителей, их огромные, окованные железом дубины поднимались и с треском опускались. Монстрам не оставалось другого выбора, кроме как драться.

И они дрались. Толпа опустошителей катилась на север, к Стене Баррена, и такая же — на запад, к Раджу Ахтену, и даже их ужасный маг с товарищами поднимали свои жезлы и пускали ледяные стрелы в элементалей.