Диана Удовиченко - Семь камней радуги

Рамир расхохотался и наотмашь рубанул ладонью по воздуху. Демон взвыл и схватился за плечо, на котором появилась кровавая рана.

– Пощади, о повелитель!

– Так ты согласен вдохнуть силу в этот сосуд? - спросил колдун, указывая на реторту, в которой томилось зелье для философского камня.

– Не могу, прости меня!

Рамир нанес демону еще несколько болезненных ударов, действуя, впрочем, достаточно осторожно, дабы не лишить чудовище сил. Шраххан выл, молил о пощаде, извивался, проклинал своего мучителя, но так и не согласился помочь в приготовлении философского камня. Наконец, измученный и окровавленный, он рухнул в центр пентакля и прорычал:

– Повелитель, но вдохнуть жизнь в философский камень мне просто не под силу!

– Как это? - недоверчиво переспросил Рамир, на миг опустив руки.

– Я - демон среднего уровня, я могу исполнять некоторые желания, убивать, наводить порчу, создавать недолговечные иллюзии. Но создать философский камень я не могу!

Рамир не ожидал такого поворота событий. Ни в одной книге по алхимии не было написано, что для окончательного созревания философского камня нужен демон, об этом он узнал, еще будучи ребенком, от Зуливана. Старый волшебник как-то проговорился своему ученику, о чем потом сам же сожалел. В книге по демонологии были описаны ритуалы только для вызова демонов низшего и среднего уровней, и Рамир искренне полагал, что силы Шраххана хватит. Однако, похоже, задача усложнялась. Он спросил:

– Тогда кто может это сделать?

– Не знаю, повелитель! - быстро ответил демон.

– Знаешь! Отвечай, или…

Рамир сделал движение, как будто что-то стряхнул с пальцев. Демон заверещал: он ощутил, что в его кожу как будто воткнулись тысячи иголок. Пытки продолжались, но Шраххан, видимо, предпочитал смерть от боли расправе своего неведомого собрата. Когда Рамир уже отчаялся вырвать у демона хоть какие-нибудь сведения, и принялся обдумывать, убить ли его, или все-таки оставить в живых, Шраххан вдруг произнес:

– Хорошо, я расскажу тебе… Но ты должен поклясться, что сохранишь мне жизнь.

– Клянусь, - тут же ответил Рамир.

– Есть всего семь демонов высшего уровня, имена всех мне неведомы.

– Назови те, что знаешь.

– Я знаю два. Ваах - он сеет мор от болезней, и Джара - мать голода.

– Как их вызывать?

– Прости, повелитель, но этого я не знаю.

Рамир недоверчиво посмотрел на Шраххана, тот съежился в ожидании новых мук, но упорно стоял на своем:

– Я не знаю, как вызывать их!

– Ладно, я тебе поверю, - нехотя процедил Рамир, - А сейчас ты можешь идти.

Он взмахнул рукой, отпуская демона, но тот неожиданно запротестовал:

– Как же, повелитель, но ты ведь обещал сохранить мне жизнь!

– А я что делаю? - изумился колдун.

– Но я не могу теперь вернуться в свой мир, меня ждет там неминуемая смерть - ведь я выдал имена высших демонов!

– Что же мне с тобой делать?

– Оставь меня здесь.

– Ну уж нет, ты слишком уродлив даже для моих глаз, - возмутился Рамир.

– Я могу обратиться в кого угодно! - демон сделал неуловимое движение пальцами, и вот уже в центре пентакля стоял огромный черный кот.

– Только не это! - воскликнул Рамир, вспомнив Зуливанова любимца.

– Тогда вот… - демон превратился в красивую черноволосую девушку.

– Это как-то отвлекает.

– Ну, может быть, так? - перед Рамиром возникла большая собака.

– Нет, я придумал! - воскликнул колдун, - Ты превратишься в ребенка!

– Как скажешь, повелитель.

Собака исчезла, на ее месте возникла хорошенькая белокурая девочка лет пяти, одетая в белое платьице. Голубые глаза малютки невинно взирали на Рамира, в ручках она сжимала тряпичную куклу.

– Отлично! - одобрил Рамир.

– Тогда выпусти меня, - тонким голоском потребовал ребенок.

– Хитрый! Выпусти… А ты меня ночью сожрешь, так?

Рамир перелистал страницы книги в поисках способа защиты от демона. Конечно, он знал книгу почти наизусть, но нигде в ней не было сказано напрямую, как существовать рядом с демоном и обезопасить себя от его нападения. Вскоре он наткнулся на главу: "Экскипулы, или вместилища демонических душ". Внимательно перечитав ее, Рамир удалился из лаборатории, оставив демона тосковать в пентакле. Пройдя в кабинет, колдун огляделся в поисках вещи, подходящей на роль экскипулы. Это должен был быть достаточно большой и прочный предмет, чтобы он не мог затеряться, или разрушиться со временем. Взгляд Рамира остановился на металлическом кувшине, стоявшем на покрытом многолетней пылью шкафу. Он снял кувшин, сдул с него слой пыли, и произнес над ним заклинание. Затем, держа кувшин в руках, вернулся в лабораторию и подошел к пентаклю. Взяв острый маленький кинжал, он произнес заклинание, снимающее защиту, и вошел внутрь знака. Не дав демону времени опомниться, он нанес ему неглубокую рану, потом резко отскочил за пределы пентакля и возобновил защиту. На кинжале остались густые маслянистые капли крови демона. Рамир подержал кинжал на весу над кувшином, давая каплям возможность скатиться внутрь его, и прошептал какую-то фразу.

– Теперь, если ты посмеешь нанести мне вред, твоя душа окажется заключена в этот кувшин, - сказал он Шраххану.

– Я понял, хозяин, - преданно глядя на колдуна, ответила девочка.

– Тогда выходи, - Рамир снял защиту, - Пищу будешь добывать себе сам.

Шраххан робко шагнул в чуждый ему человеческий мир, и поклонился своему новому повелителю. А Рамир уже забыл о нем, погрузившись в размышления. Он зря потратил два года, настаивая основу для философского камня. Теперь уже поздно что-либо менять: зелье перестоялось. Это значит, что ему придется искать способ вызвать демона высшего звена, суметь подчинить его себе, а затем приниматься за приготовление нового зелья, на созревание которого уйдет еще два года. Хорошо хоть, теперь не будет трудностей с добыванием крови младенцев: это он поручит Шраххану. Да, кстати…

– Жить будешь здесь, - сказал он демону, - Заодно будешь присматривать за зельями.

– Хорошо, повелитель, - ответил тот.

– А теперь мне нужно отдохнуть.

Рамир повернулся и пошел к двери. Шраххан проводил его взглядом, полным ненависти. Ему хотелось разорвать мерзкого колдуна, превратить его в пыль, растоптать, вырвать и сожрать его сердце. Но демон понимал, что теперь полностью зависит от Рамира, и даже отпусти тот его, Высшие найдут Шраххана где угодно, и казнят его за предательство. Демон тяжело вздохнул и принялся устраиваться: топчан в лаборатории вполне мог служить местом для сна. Жаль, что в темное время суток ему совершенно не хочется спать. Шраххан устроился на топчане и задумался. Со стороны это выглядело очень мило: маленькая девчушка, обняв куклу, потупила свои голубые глазки и замерла в неосознанно грациозной позе - такая чистая, такая невинная…