Майкл Муркок - Король мечей

Стая исполинских чудовищ поднялась из моря экскрементов; твари задрали морды к небу и зарычали, прежде чем вновь скрыться в глубине.

Затем показалась пятнистая, бело-розовая, каменистая равнина. Но то были не камни. То были трупы, уложенные рядышком, лицом вниз.

— Ты что-нибудь понимаешь, Джери? Где мы? — спросил Корум, вглядываясь сквозь завихрения воздуха в лицо друга.

— Все, что мне известно, так это то, что здесь правит Хаос. Перед тобой безграничный Хаос. Закон не имеет здесь власти. Я думаю, мы в царстве Мабелода. Я пытаюсь вывести корабль отсюда, но он не слушается меня.

— Наверное, мы проходим через плоскости, — возразила Ралина. — В этом все дело. Ведь картины меняются так быстро.

Джери обернулся с горькой улыбкой:

— Мы не движемся сквозь плоскости, госпожа Ралина. — Это Хаос. Настоящий, безграничный Хаос.

Глава вторая

ЗАМОК ИЗ КРОВИ

— Несомненно, это царство Мабелода, — повторил Джери, — или Хаос успел одержать победу во всех пятнадцати плоскостях мироздания.

Омерзительные тени погнались за воздушным кораблем, но быстро отстали.

— У меня голова идет кругом, — пожаловалась Ралина. — Я точно сошла с ума. Кажется, что это все — кошмарный сон.

— Да, — кивнул Джери. — Возможно, это правда. Кто-то видит сон — может быть, бог.

Корум был не в состоянии говорить. Голова у него раскалывалась. Какие-то странные, смутные воспоминания теснились в мозгу, но он никак не мог их поймать. Иногда ему чудились какие-то голоса, и он напрягал слух; он даже перевесился через поручни корабля, чтобы посмотреть, нет ли кого под днищем, он вглядывался ввысь — все тщетно.

— Ты слышишь их, Ралина?

— Я ничего не слышу, Корум.

— Не могу разобрать слов. Может быть, это вовсе и не слова.

— Не обращай внимания, — резко сказал Джери. — Не обращай внимания на подобные вещи. Мы во владениях Хаоса, и наши чувства ежеминутно обманывают нас. Помни, что только мы здесь реальны, и будь осторожен, чтобы не принять какой-нибудь фантом за меня или Ралину.

— Ты полагаешь, демоны могут предстать в виде тех, кого я люблю?

— Называй их, как угодно, но именно это они и попытаются сделать.

Огромная волна взметнулась вверх, мгновенно приняв форму человеческой руки. Рука сжалась в кулак и устремилась к кораблю — уничтожить, раздавить его. Но исчезла. Джери, весь мокрый от испарины, продолжал вести корабль.

Занимался весенний день. Под кораблем тянулись утренние, озаренные бледным светом поля, все в сверкающей росе. В унизанной жемчужинами росинок траве цвели цветы, мелькали маленькие яркие озерца, крохотные речушки. В тени дубов паслись лошади и коровы. Чуть подальше виднелась приземистая усадьба с выбеленными стенами, и дымок курился над трубой. Щебетали птицы. Во дворе рылись свиньи.

— Невозможно поверить, что все это не настоящее, — заметил Корум.

— А это и есть настоящее, — возразил Джери. — Только недолговечное. Хаосу нравится создавать, но собственные творения весьма скоро надоедают ему, ибо создает он не ради порядка, справедливости или же постоянства, а ради собственного наслаждения, для развлечения. Временами ему удается создать нечто такое, что по душе даже мне или тебе. Но это случайность.

Поля продолжали существовать. Усадьба тоже. Ощущение покоя усиливалось.

Джери нахмурился:

— Может быть, нам все-таки удалось вырваться из царства Хаоса, и…

Но тут поля закружились в стремительном водовороте, словно взбаламученная палкой стоячая вода. Усадьба растаяла легкой пеной. Цветы превратились в гнойники на поверхности воды.

— Так легко поверить в то, во что хочется верить, — устало проговорил Джери. — Так просто…

— Надо выбираться отсюда, — сказал Корум.

— Выбираться? Корабль не слушается меня. Он вышел из-под контроля, как только мы вошли в Лимб.

— Значит, им управляет какая-то сила?

— Да. Хотя возможно и неосознанно, — голос Джери звенел от напряжения. Лицо побледнело. Даже кот испуганно прижимался к его плечу, словно ища защиты.

До самого горизонта простиралась зеленовато-серая кипящая масса, усеянная чем-то, напоминавшим клочья гниющих растений. У растений отрастали клешни и хвосты — и вот уже крабы и омары побежали по поверхности. Совсем как настоящие, лишь что-то неуловимое выдавало в них фантомов.

— Остров, — сказала Ралина.

Впереди над кипящей поверхностью поднимался темно-синий утес. На утесе стоял замок — огромный, ярко-алый. Поверхность его шла легкой рябью. Впечатление было такое, будто жидкости удалось принять форму твердого тела. От замка веяло знакомым, солоноватым запахом.

Джери отвернул в сторону, но каким-то непостижимым образом замок снова очутился перед ними. Джери снова повернул корабль. И снова замок оказался впереди. Еще и еще раз пытался Джери уйти от алого замка, но тот упорно маячил перед носом корабля.

— Он притягивает нас, — Джери снова попробовал сделать что-то с кристаллами.

— А что это такое? — спросила Ралина.

Джери потряс головой:

— Понятия не имею. Он отличается от всего, что мы здесь видели. Нас несет прямо на него! Боже, какая вонь! Я задыхаюсь!

Корабль притянуло к замку; он завис прямо над алыми башнями и наконец сел.

Корум перегнулся через поручни. Поверхность замка морщилась, словно жидкость. Она явно не была твердой, однако удерживала корабль. Корум вытащил меч, косясь на зияющий черный провал в стене рядом с башней: вход. Из него появилась какая-то фигура.

Необъятной толщины существо, почти вдвое шире обычного человека. Голова у него была в общем-то человеческая, но с торчащими кабаньими клыками. Существо передвигалось по волнующейся поверхности на толстеньких кривых ножках и было совершенно голым, если не считать плаща, на котором были вышиты какие-то замысловатые знаки. Оно ухмылялось.

— Давненько у меня не было гостей, — проговорило оно. — Вы мои?

— Вы хотите сказать — ваши гости? — переспросил Корум.

— Нет. Я имел в виду другое — это я сотворил вас или вы прилетели сами? Может, вас сотворили мои братцы-герцоги?

— Не понимаю… — начал было Корум, но Джери прервал его:

— Я знаю тебя. Ты — герцог Тир.

— Разумеется. Я — Тир. Ну и что из того? Похоже, вы вообще не фантомы, вы вообще не из этого царства. Я в восхищении! Добро пожаловать, смертные, в мой замок. Прошу, прошу, прошу! Как это все восхитительно! Прошу же!

— Ты — герцог Тир, а твой господин — Мабелод Безликий. Значит, я был прав. Это царство Мабелода.